2010 год в отношениях Тбилиси и Цхинвали

ТБИЛИСИ---Как в течение уходящего года развивались грузино-осетинские отношения? Какие шаги были сделаны к примирению между Цхинвали и Тбилиси за 2010 год, и на каких позициях продолжают оставаться конфликтующие стороны?

В начале уходящего года Тбилиси и Цхинвали не обменялись новогодними пожеланиями. Они не пожелали обменяться и задержанными. Более того, к списку задержанных осетин 4 января прибавился житель Южной Осетии Геннадий Плиев, которого грузинские правоохранительные органы арестовали при пересечении административной границы.

Тогда же глава миссии наблюдателей ЕС посол Ханс-Йорг Хабер призвал провести встречу в рамках механизма по предотвращению инцидентов и реагированию на них. К тому времени встречи были приостановлены из-за требований осетинской стороны освободить 40 осетинских заключенных, которые в течение последних пяти лет были арестованы за различные преступления.

Грузинская сторона приветствовала призыв Хабера. Глава информационно-аналитического департамента Министерства внутренних дел Грузии Шота Утиашвили тогда заявил:

“Мы готовы в них участвовать, и мы готовы рассматривать любые вопросы. Но, конечно, освободить серийных убийц мы не можем. Мы также поддерживаем второе предложение господина Хабера о том, что все люди, задержанные после войны, должны вернуться домой”.

Встреча не состоялась, а список задержанных продолжал пополняться, в том числе и с осетинской стороны. В марте только за одни выходные на югоосетинской административной границе было задержано девять человек.

Лед тронулся 30 марта, когда во время очередного раунда Женевских дискуссий грузинская сторона передала осетинской стороне шестерых заключенных.

Все они были арестованы после августовской войны. С их освобождением грузинская сторона заявила, что у нее не осталось ни одного осетинского заключенного, задержанного после войны.

Цхинвальские власти назвали освобождение шести осетин «пиар-акцией” Тбилиси в преддверии Женевских дискуссий. В ответ она передала только одного грузинского заключенного, в то время как в цхинвальской тюрьме оставалось еще 13 грузин.

За это время и по сей день судьба пропавших без вести остается неизвестной.
Цхинвальские власти говорят, что Хачиров, Хугаев и Плиев были задержаны представителями грузинских правоохранительных органов и перевезены в горийский полицейский участок. К их родственникам попали видеосъемки, сделанные мобильным телефоном, на которых видно, как Хачирова, Хугаева и Плиева избивают люди в военной форме в масках.

Тбилиси заявляет, что грузинские полицейские их не задерживали.
Однако именно трое пропавших без вести осетин - Алан Хачиров, Солтан Плиев и Алан Хугаев - стали причиной прекращения встреч в рамках механизма по предотвращению инцидентов и реагированию на них.

В свою очередь Тбилиси утверждает, что во время войны с их стороны пропало 37 человек, восемь из них – грузинские военные. Видеоматериал пыток грузинских военных с говорящими на осетинском людьми также появились в Интернете.

После августовской войны родственники тщетно ищут Отара Сухиташвили, Гию Ромелашвили и Зазу Биртвелашвили. Их матери, как и матери пропавших без вести осетин, после каждой новой встречи сторон в Эргнети ждут вестей о сыновьях. Так было и на последней встрече:

“Нас больше ничего не интересует, мы только требуем, чтобы нам сказали – живы наши сыновья или нет! Нас ведь тоже жалко. Так не хорошо. Во время войны из Германии доносили вести, а тут всего четыре километра. Неслыханное несчастье!”

Один из тех, кто не верит больше в заявления представителей грузинской власти - 64-летний Теймураз Джерапов. Бывшего министра экономики в администрации югоосетинского правительства в изгнании цхинвальские власти осудили на 13 лет с отбыванием наказания в колонии строгого режима. Теймураза Джерапова в Цхинвали называют изменником родины из-за его деятельности в югоосетинском правительстве в изгнании. Сам Джерапов после суда заявил:

«Частично я признаюсь в том, что поверил нашему правительству, а именно - Саакашвили, который мне лично сказал, что войны не будет. В мирное время я старался сблизить двух братьев - грузин и осетин. А захват власти… Такому я не содействовал».

Глава югоосетинского правительства в изгнании Дмитрий Санакоев называет Теймураза Джерапова политическим заключенным:

«Нет сомнения, что это показательный процесс. Тогда точно так же могли осудить и Вову Санакоева, который себя прекрасно чувствует во Владикавказе, и братьев Каркусовых, которые тоже находятся там. Но они сделали из этого показательный процесс для своего общества - больше ничего», - говорит Санакоев.

Джерапов перешел в Цхинвали через грузинское село Переви Сачхерского района, расположенное неподалеку от административной границы самопровозглашенной республики Южная Осетия. После августовской войны и до недавнего времени российские войска оставались в селе Переви. Об окончательном намерении убрать российский блокпост из этого села представитель российского МИД Григорий Карасин заявил на Женевских дискуссиях лишь в октябре:

«Наши пограничники проделали огромную работу, сделали дорогу, которая соединяет этот район с Южной Осетией, и настала пора действительно отойти, поскольку мы всегда признавали, что этот район был довольно спорным. Тем самым мы закрыли повестку в рамках договора Медведева-Саркози».

Грузия в ответ напоминает о положении статус-кво до августовской войны. О тысячах беженцев и о ситуации в Ахалгори. Грузины, оставшиеся после августовской войны в Ахалгорском районе, оказались в затруднительном положении после указа Эдуарда Кокойты, согласно которому аннулированы все документы, выданные грузинской администрацией с 1991 по 2008 год и подтверждающие право на имущество.

Жители Ахалгори подтверждают, что в ходе конфликта в начале 90-х годов имели место факты насильственного присвоения некоторыми грузинами осетинских домов. Во время августовской войны эти люди покинули район, и теперь те дома пустуют. Однако в те же годы случалось и другое: часть осетин продавали дома грузинам. Теперь у них появилось желание вернуться обратно. Их обнадежило решение цхинвальского судьи, который, невзирая на наличие документов о купле-продаже недвижимости десятью грузинскими семьями, обязал их покинуть свои дома в течение 10 дней.

У Майи Мчедлидзе на руках договор о купле-продаже дома, подписанный и юридически оформленный с бывшим владельцем. Однако это не стало препятствием к тому, чтобы в ее дом вселился глава югоосетинской администрации Ахалгори Алан Джусоев:

“Сначала, без моего ведома и разрешения, они поменяли замки на дверях. В ответ я поставила новые, делала вид, что не замечаю, и так несколько раз. Потом, когда уже решилась прийти и выяснить, в чем дело, у меня с главой района произошла серьезная словесная перепалка. Он сказал мне, что все равно войдет в мой дом, потому что у меня никаких прав здесь нет. В последний раз мне пригрозили, что сожгут дом, машину, подожгут все. И теперь Алан Джусоев живет в моем доме”.

Алан Джусоев отрицает, что живет в принадлежавшем грузинке доме, но подтверждает, что по его распоряжению Майю Мчедлидзе не впускают в Ахалгори.

Проблемы с передвижением в Ахалгорском районе есть не только у Майи Мчедлидзе, но и у другой части грузинского населения, в том числе и духовных лиц, которые служат в церквях в Ахалгорском районе. Грузинские власти в течение года не раз заявляли, что де-факто власти не только не дают им вести службу, но и целенаправленно уничтожают грузинские архитектурные памятники, в том числе и церкви.

Чтобы опровергнуть эти обвинения де-факто власти во время пребывания в Цхинвали делегации сопредседателей Женевcких встреч, пригласили ее посетить церковь в грузинском селении Авневи.

Тогда же полпред президента де-факто РЮО по постконфликтному урегулированию Борис Чочиев заявил:

"В парламенте Грузии обсуждался вопрос о том, будто в Южной Осетии разрушаются памятники архитектуры. Мы включили в программу посещение церкви в селении Аунеу, которое было оккупировано грузинской стороной. И сейчас, после деоккупации, мы даже улучшили там все, все сохранилось. Мы готовы показать еще и другие церкви на территории Южной Осетии", - говорит Чочиев.

Во дворе церкви в Авневи есть и местное кладбище. Ухаживают ли там за грузинскими могилами - неизвестно. Беженцы из Авневи, как и из других сел, без слез не могут говорить, что вот уже второй год никто из них не сумел посетить кладбище и почтить память близких.

Помимо беженцев в нелегком положении оказались и жители грузинских сел вдоль административной границы. Камнем преткновения в и без того сложных грузино-осетинских отношениях стал и отказ цхинвальских властей подавать воду в Горийский район. В разгар летних полевых работ Цхинвали отключил подачу питьевой и оросительной воды деревням, расположенным ниже по реке Ксани, в Душетский и Каспский районы, а также в Горийский район. Выйти из замкнутого круга сложно, поскольку перед отключением воды грузинские власти прекратили в Ахалгорский район (по югоосетинской версии – Ленингорский район) подачу газа. Вот что говорил по этому поводу представитель де-факто властей Алан Джусоев:

"Я знаю, грузинская сторона говорит о том, что воду отключили российские оккупанты. Но я знаю и то, что она была отключена по распоряжению президента Республики Южная Осетия в связи с прекращением подачи газа в Ленингорский район и неподписанием договора о неприменении силы".

Грузинские власти стали строить альтернативную оросительную систему, которая, как ожидается, заработает в начале будущего года. Однако останутся деревни, которые не сумеют ею пользоваться. Среди них и Эргнети. Жительница этого села Лия Члачидзе уходящий год называет тяжелым:

«Прошлый год для жителей Эргнети был крайне тяжелым. Часть наших земель осталась на оккупированных территориях, у нас не было возможности обработать и собрать урожай. Плюс отсутствие оросительной воды. У нас все высохло, весь урожай, и весь труд канул в воду!»

В то же время, де-факто власти в уходящем году пытались препятствовать грузино-осетинским контактам в формате «Грузино-осетинского гражданского форума». После возвращения из Голландии с одного из мероприятий форума его участник Тимур Цховребов был избит депутатами прямо на улице Цхинвали.

На грани срыва оказалась и аналогичная встреча в Стамбуле спустя полгода. Тем не менее, Тимуру Цховребову в последний момент все же удалось собрать людей, которые и составили делегацию Южной Осетии:

«Инцидент, который произошел, думаю, это недоразумение. Это недомыслие каких-то людей, и он не должен влиять на позитивный процесс, на имидж Южной Осетии. Южная Осетия – открытая страна, и она это должна демонстрировать. Южная Осетия не должна быть закрытой страной».

Критику неправительственных организаций заслужило и грузинское правительство. Попытка контролировать неправительственный сектор - так оценивают они постановление, которое регулирует работу любых неправительственных организаций, осуществляющих проекты на территории Абхазии и Южной Осетии. Грузинские НПО опасаются, что для участия в проектах абхазы и осетины не смогут выезжать за пределы Грузии, так как для этого будет необходимо наличие нейтральных документов или грузинского паспорта.

В то же время Грузия старалась активно декларировать политику открытости своей страны, чем и объяснила введение безвизового режима для жителей северокавказских республик через КПП Казбеги-Ларс. В интервью “Эху Москвы” министр внутренних дел Грузии Вано Мерабишвили сказал, что после открытия КПП Верхний Ларс ежедневно через него проходили до 750 человек:

«Если для северокавказских народов, для граждан России, для нескольких миллионов человек вот это окно стало возможностью побывать в Грузии и связаться с остальным миром, это показывает, какая большая сила у открытости, у демократии, у свободы. Это о многом говорит. А те люди, которые ограничены этой стеной в оккупированных территориях Южной Осетии и Абхазии, для них тоже будет более привлекательна вот эта территория, конечно. Потому что невозможно жить бесконечно в крепости. Они сейчас строят вокруг себя крепость, закрываются, общество закрывается. Но рано или поздно человек внутри себя, нормальный человек хочет для себя мира, развития, образования, счастья. И интеграция в мировые структуры рано или поздно произойдет. И какая сторона будет более привлекательна, та и победит в этой войне».

Грузинская сторона с 28 октября жителям Южной Осетии разрешает свободно пересекать административную границу и свободно передвигаться по территории, контролируемой грузинской стороной. Соответствующее объявление вывешено на эргнетском полицейском посту. Желающие лишь должны предупредить об этом грузинскую полицию за 10 дней. Однако свободным пересечением границы никто из Цхинвали пока не воспользовался.