Accessibility links

Что принесли Абхазии нулевые годы


Крупнейшие катаклизмы обоих десятилетий пришлись на первую их половину. Но если в 1992-1993 годах абхазскому народу было суждено пережить кровопролитную грузино-абхазскую войну, то в 2004-м он оказался «у бездны мрачной на краю»
Крупнейшие катаклизмы обоих десятилетий пришлись на первую их половину. Но если в 1992-1993 годах абхазскому народу было суждено пережить кровопролитную грузино-абхазскую войну, то в 2004-м он оказался «у бездны мрачной на краю»
СУХУМИ--В канун 2011-го СМИ разных стран обрушили на свои аудитории уйму публикаций традиционных рейтинг-листов событий и персоналий уходящего года. Среди них как-то затерялись редкие публикации, подводящие итоги последних десяти лет; возможно, многие не сразу и вспомнили, что нынешнее первое января знаменует рубеж не только двух лет, но и двух десятилетий. Начались десятые годы 21 века, закончились нулевые (именно так их обычно называют, хотя 1901-й, 1902-й и т. д. именовались, насколько знаю, девятисотыми)…

И вот я задумался: а что сказать о минувшем десятилетии в Абхазии, каким оно было, что принесло нам? Прежде всего, в голову приходит сопоставление его с предыдущим десятилетием – девяностыми годами ХХ века. 90-е были, конечно, временем глобальных потрясений – не только для Абхазии, но и всего постсоветского пространства, всего мира. В 1991-й Абхазия вступала все той же автономной республикой в составе Грузинской ССР, которой пребывала на протяжении шестидесяти лет, хотя все было уже очень зыбко, неустойчиво (Советский Союз шатался; Грузию только что возглавил Звиад Гамсахурдиа, диссидент с многолетним стажем, провозгласивший курс на выход из СССР), а через десять лет, в 2001-й, вступала непризнанным государством, с семилетним стажем независимого де-факто существования. При этом 90-е можно с полным правом назвать «эпохой Ардзинба», все десятилетие он твердой рукой вел вперед свои страну и народ. Все нулевые Владислав Григорьевич был уже тяжело болен, хотя первые годы десятилетия, когда оставался президентом, даже не появляясь на публике, продолжал оказывать серьезнейшее влияние на политическую жизнь. Можно ли назвать нулевые «эпохой Багапша»? В какой-то мере да, хотя в лидеры страны он выдвинулся далеко не сразу, а когда уже миновала треть десятилетия; да и по историческому масштабу личности уступает первому президенту.

Крупнейшие катаклизмы обоих десятилетий пришлись на первую их половину. Но если в 1992-1993 годах абхазскому народу было суждено пережить кровопролитную грузино-абхазскую войну, то в 2004-м он оказался «у бездны мрачной на краю», по сути на пороге гражданской войны, из-за внутреннего раздрая в связи с обострением борьбы за пост нового президента. Был момент, когда в Сухуме стали собираться вооруженные формирования обеих противоборствующих сторон… Свою роль тогда сыграло, в частности, «роковое сближение цифр», в результате подобного которому перед этим «завибрировала» даже такая развитая и устойчивая демократия, как американская (на президентских выборах 2000 г.). Имею в виду то, что в первом туре выборов 3.10.2004 кандидат от объединенной оппозиции набрал около половины голосов. Его сторонники считали, что чуть больше (и ЦИК, а затем и суд подтвердили это) и поспешили объявить его избранным президентом. Противники – что чуть меньше, и настаивали на проведении второго тура. Российское руководство поначалу пыталось давить на тогдашних оппозиционеров, увидев здесь очередную «оранжевую революцию». Но потом его представители выступили в роли посредников при достижении уникального соглашения: 6 декабря были назначены повторные выборы, на которые Багапш шел в качестве кандидата в президенты, а его недавний соперник Рауль Хаджимба – в паре с ним в качестве кандидата в вице-президенты…

Но почему же оппозиционный лагерь добился такого успеха 3 октября – не смотря на административный ресурс, который был в распоряжении его соперников, не смотря на громадный моральный авторитет, которым обладал после войны Владислав Ардзинба, призвавший голосовать за Рауля Хаджимба в качестве своего преемника? Я вижу в этом несколько основных причин. 1. Команда Ардзинба – Хаджимба недооценила соперников; во втором туре, если бы таковой состоялся, она наверняка мобилизовала бы весь административный ресурс, насколько это возможно, но, понимая это, команда Багапша–Анкваба и стремилась так второго тура избежать. 2. Оппозиция сумела максимально использовать протестные настроения в обществе, которые копились около десяти лет. В результате этих настроений первый президент в значительной мере утратил тогда имевшийся у него моральный авторитет. Сейчас, с высоты прошедшего десятилетия, уже совершенно очевидно, что дело тут было не только в его собственных ошибках, но и в той крайне неблагоприятной ситуации, в которой оказалась Абхазия в середине 90-х. Да что там Абхазия, если и экономика России, объявившей ей блокаду, продолжала медленное погружение… Путину впоследствии повезло с конъюнктурой мировых цен на энергоносители, а Абхазии – с отношением к ней Путина. 3. Команда Багапша–Анкваба сумела эффективно использовать свое влияние на местах, оставшееся еще со времен их комсомольско-партийной работы.

Годы, прошедшие после прихода к власти новой команды руководителей, оказались в значительной степени годами разочарования в обществе. Я бы разделил эти разочарования на а) обоснованные и б) необоснованные. Последние зиждились на наивных представлениях многих избирателей, которые впервые участвовали в смене власти в стране демократическим, правовым путем и полагали, что такая смена автоматически приведет к росту ВВП, искоренению коррупции в обществе, замене чиновников всех уровней на компетентных и честных (а откуда их столько взять?). Отдельную категорию составляют тут те работавшие на штаб Багапша, на которых «не хватило должностей и хлебных мест». Но было и немало вполне обоснованных разочарований, а именно: «наведение порядка» оказалось подменено частичным переделом собственности, «ахиллесовой пятой» экономики продолжает оставаться не только, как сказал недавно Багапш, промышленность, но и сельское хозяйство, удручающе низок уровень сервиса в курортно-туристической сфере, что ставит под угрозу развитие этого основной статьи дохода в республике. Очень быстро развеялись и надежды на то, что новая власть не будет неадекватно-болезненно реагировать на критику в СМИ.

А вот административный ресурс для упрочения своих позиций нынешняя власть использует успешней, чем предыдущая. Сергей Багапш оказался гораздо более цепким правителем, чем представлялся многим до его прихода к власти. В отличие от Владислава Ардзинба, который, не сдерживая себя в эмоциях, без долгих раздумий освобождал от работы тех, кого считал нужным освобождать, и последовательно увеличивал этим число оппозиционеров себе, он, наоборот, сумел пополнить за последние годы ряды своей команды за счет бывших оппозиционеров: Сергея Шамба, Сергея Матосяна и других…

К концу минувшего десятилетия электорат республики был уже намного более умудрен опытом, чем в его начале, не так восприимчив к предвыборным обещаниям оппозиции, а также очень не хотел повторения «избирательного сумасшествия» пятилетней давности. Были оценены им и успехи властной команды во внешнеполитической деятельности. Напомню, что в нулевые годы Абхазия вступила в качестве непризнанного государства, а в десятые – уже частично признанного, главное – признанного Россией. Спустя почти пятнадцать лет после окончания войны была восстановлена территориальная целостность республики – верхняя часть Кодорского ущелья теперь снова под юрисдикцией Сухума.

Все эти слагаемые и привели к тому, что в декабре 2009-го Багапш победил уже в первом туре президентских выборов, набрав около шестидесяти процентов голосов избирателей… В нынешнем новогоднем обращении президент Абхазии сказал: «Маленькая Абхазия, осторожно лавируя, пройдя сложные лабиринты и пережив катаклизмы международной политики ХХ века, выстояла, и всё первое десятилетие века XXI-го уверенно движется к будущему».

Какой будет Абхазия еще через десять лет? Это гораздо труднее предсказывать, чем то, что будет через год. Ясно, во всяком случае, что теперь один из самых серьезных вызовов – задача выстраивания ровных и взаимовыгодных отношений с Российской Федерацией. А вскоре после проведения рядом с нами Сочинской Олимпиады 2014 года Абхазию ждет еще одно испытание – выборы нового президента. Исходя из сегодняшних реалий, за пост главы государства будут бороться А. Анкваб, С. Шамба, Р. Хаджимба, Б. Бутба… А может, в этот спор вмешаются и те, про кого мы сейчас совсем не думаем?

И еще одно сопоставление. Когда Абхазия вступала в нулевые годы, мясо на Сухумском центральном рынке стоило около сорока рублей за килограмм, домашний сыр – около пятидесяти, картофель – пять-семь. Сейчас эти цены возросли в четыре-шесть раз. Но доходы, очевидно, еще больше, так как уровень жизни заметно поднялся. Это – объективная реальность.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
  • 16x9 Image

    Виталий Шария

    В 1969 году окончил сухумскую 7-ю среднюю школу, в 1974 году – факультет журналистики Белорусского госуниверситета.

    В 1975-1991 годах работал в газете  «Советская Абхазия», в 1991-1993 годах – заместитель главного редактора газеты «Республика Абхазия».

    С 1994 года – главный редактор независимой газеты «Эхо Абхазии».

    Заслуженный журналист Абхазии, член Союза журналистов и Союза писателей Абхазии.

XS
SM
MD
LG