Accessibility links

Награды сдать. В знак протеста


Традиционно в Южной Осетии самый влиятельный политик или бизнесмен – тот, на чьей стороне больше добровольцев
Традиционно в Южной Осетии самый влиятельный политик или бизнесмен – тот, на чьей стороне больше добровольцев
ЦХИНВАЛИ---Ветераны осетино-грузинского конфликта, бывшие сотрудники Минобороны самопровозглашенной республики Южная Осетия, возвращают свои награды президенту Кокойты в знак протеста против закрытия социал-демократической партии. Вчера высшую награду республики – орден «Уацамонга» - сдал член политсовета Сослан Тасоев. Сегодня его примеру последовали еще четверо однопартийцев.

Социал-демократическая партия Южной Осетии была закрыта судебным решением. Просуществовала партия год. Местная Фемида пришла к выводу, что ее численность снизилась и стала меньше положенных по закону 300 человек. Однако, по мнению члена политсовета партии Олега Харебова, никто и не собирался пересчитывать партийцев. Причина судебного решения кроется в другом:

«Почувствовали, что мы можем сказать свое слово, и нас прикрыли, Руководство сделало определенные выводы, и нашу партию ликвидировали именно поэтому».

Почему закрыли партию, становится понятным, когда узнаешь, что около половины ее членов – защитники отечества. Так в республике называют ветеранов боевых действий – сотрудником минобороны и ополченцев. Южная Осетия 20 лет жила по законам военного времени. Воюющие мужчины здесь не просто добровольцы - это очень влиятельное сословие. Кстати, их не так уж и много. Как правило, мобилизационный потенциал народа в региональных конфликтах не превышает пяти процентов мужского населения призывного возраста. Традиционно в Южной Осетии самый влиятельный политик или бизнесмен – тот, на чьей стороне больше добровольцев.



Кровь, пролитая в междоусобицах в годы президента Людвига Чибирова, по мнению многих местных экспертов, была следствием того, что военное сословие оказалось разделенным между разными группами влияния. За все годы своего правления президент Кокойты остерегался влияния именно этого электората. Вспомните избиение общественника Тимура Цховребова, кстати, тоже добровольца. Власть относительно терпимо относилась к его оппозиционной деятельности до тех пор, пока он не создал партию «Ирон», и самое главное – пока туда не потянулись добровольцы. Реакция власти последовала молниеносно - обвинения в предательстве в пользу Грузии и кара в виде приступа народного гнева.

Насколько я знаю, после этого многие комбатанты вышли из партии. Югоосетинское общество начало стремительно меняться после августа 2008 года. Армия сокращается, военная угроза отошла на второй план. Бывшие защитники отечества ищут свое место в социуме, и тут выясняется, что их выбор ограничен. Можно влиться в ряды Народной партии - там много защитников отечества. Ветераны имеют права на социальные преференции, но ни в коем случае не на самостоятельную политическую деятельность. И уж тем более исключается возможность перетекания этой силы в оппозиционное движение. Олег Харебов разводит руками – никакой оппозиционной деятельностью они и не собирались заниматься. Но самостоятельная партия – это тоже опасно, как ружье, оставленное без присмотра.

Хотя, наверное, эти опасения напрасны. В Цхинвале я общался с очень многими добровольцами – они категорически отвергают возможность использования боевого опыта во внутриполитических дрязгах. Власть не успевает перестраиваться вслед за обществом. Мы слышим призывы начала века о необходимости консолидации всех сил вокруг власти. Но в консолидации сейчас больше нет необходимости.

Устаревая, власть клонирует протестные настроения там, где их могло бы и не быть.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия

  • 16x9 Image

    Мурат Гукемухов

    В 1988 году окончил Ставропольский политехнический институт, по специальности
    инженер-строитель.

    В разные годы был корреспондентом ИА Regnum, сотрудничал с издательским домом «КоммерсантЪ» и ​Institute for War and Peace Reporting (IWPR).

XS
SM
MD
LG