СУХУМИ—Поездка в абхазской «маршрутке» - популярная тема для анекдотов и шуток. Это неудивительно, ведь маршрутное такси - это, наверное, самый востребованный вид общественного транспорта в Абхазии, и люди пользуются им каждый день.
Маршрутные такси, или «маршрутки», как мы их привыкли называть, прочно вошли в повседневную жизнь Абхазии только после грузино-абхазской войны, с опозданием на несколько лет по сравнению со многими другими странами и регионами постсоветского пространства. Но вскоре жители нашей республики по достоинству оценили этот вид общественного транспорта как на городских, так и на междугородных маршрутах.
И вот уже лет почти два десятилетия существует у нас эта профессия – маршрутчик. Со всеми присущими ей особенностями, чертами и черточками. Одна из этих черт легла в основу шутки в выступлении абхазской команды КВН «Маленькая страна»: «Маршрутчик Ашот не ложится спать, пока в постели не наберется шестнадцать человек». Любопытно еще то, что именно маршрутчики чаще всего устраивали в послевоенном Сухуме забастовки – раза три-четыре на моей памяти. Причиной обычно было лимитирование властями размера платы за проезд.
Сразу хочу обозначить свою позицию: меня бесят попытки иных наших «мыслителей» навешивать на представителей той или иной профессии, специальности некие ярлыки. Как-то в конце 90-х дело дошло до полемики в абхазской прессе: один журналист обругал в своей статье всех маршрутчиков скопом, кто-то в другой газете вступился за них, обвиняя, наоборот, пассажиров «маршруток», первый автор снова выступил… В общем, глупее не придумаешь. «Что за нелепость! – пытался вразумить я своего коллегу – застрельщика полемики. Это примерно то же, что спорить: кто плохие – врачи или больные, учителя или ученики, официанты или посетители ресторанов? И пассажир маршрутки может повести себя неправильно, по-хамски, и маршрутчик, так давайте разбираться в каждом конкретном случае отдельно…»
Самое распространенное нарекание в адрес маршрутчиков – в том, что они, действительно, никогда не поедут с конечной остановки, пока не наберут полный салон пассажиров. Иногда на этой почве возникают конфликты, которые даже выплескиваются в прессу. В одном опубликованном письме описывалось, как пассажирка, ехавшая утром из Агудзеры в Сухум, долго умоляла водителя тронуться в путь, потому что куда-то опаздывала, но тот был неприступен как скала и полчаса ждал «полного заполнения». В итоге они разругались в пух и прах, дошло до оскорблений… Но это, конечно, крайний случай. Обычно пассажиры терпеливо ждут этого самого наполнения, поскольку понимают, что это не муниципальный транспорт, а частный, что у рыночной экономики свои законы и что никто не может заставить водителя (чаще всего, он и владелец маршрутки) «работать себе в убыток». Правда, порой эта упертость водителей кажется мне не только явной перестраховкой, но и чем-то вступающим в противоречие со здравым смыслом. Скажем, после долгого стояния «маршруток» на проспекте Мира (идущих в сторону вокзала) и у «Сухумприбора» (идущих в сторону АГУ) пассажиры иногда начинают уговаривать водителя: «По дороге еще кого-нибудь возьмем»; и действительно почти всегда на первом километре этих маршрутов стоят пассажиры и тщетно пытаются остановить заполненные маршрутки… То есть тут маршрутчик явно демонстрирует: даже малейший риск, что он недополучит десять рублей, для него важнее интересов тех пассажиров, которые сели на конечной и спешат, и тех, кто пытается сесть по дороге, но не может…
Впрочем, иногда создается впечатление, что это не меркантильность маршрутчика, а просто «дело принципа». Как-то, помню, отъезжал я на маршрутке от «Сухумприбора» в сторону центра города, сидя рядом с водителем, и стал свидетелем уморительного диалога между ним и каким-то пассажиром, лица которого мне не было видно. Точнее, наверное, все же монолога водителя… Дело в том, что, как это порой бывает, на последнем пассажире вдруг заклинило: свободное место было одно, а среди желающих ехать «одиночек» все не находилось. «Вот я плачу за это место, и поехали, а то я опаздываю», – сказал какой-то молодой пассажир за моей спиной, протягивая водителю два червонца… Что тут началось! Маршрутчик, дородный усатый мужчина средних лет, воспринял почему-то это предложение как смертельную обиду и разразился потоком гневных слов: «Что, очень богатый? Я не нищий, могу тебя и вообще бесплатно повезти» и т. д., и т. п. Это продолжалось и после того, как появился последний пассажир и мы, наконец-то, двинулись в путь. Молодой человек пытался возражать (кстати, в его словах изначально не было ни грубости, ни высокомерия), но потом понял, что это бесполезно, и умолк. Водитель же продолжал по дороге изливать свое возмущение и никак не мог успокоиться еще минут пять. Причем речь его была столь колоритна, что напоминала готовый эстрадный номер; в какой-то момент я пожалел, что не записал ее на диктофон…
А вот воспоминание совсем другого рода – водитель маршрутки, на которой я ехал с рынка в сторону вокзала. У входа в салон сидел человек с больной ногой, и водитель предупреждал об этом всех входящих: чтобы ненароком эту ногу не задели, а потом, когда тот выходил, отказался брать с него плату за проезд. А еще он предельно вежливо общался со всеми пассажирами, помогал им поднимать и выносить тяжелые сумки… И так тепло на душе стало после встречи с этим водителем!
Словом, что там говорить: каков человек, какова степень эгоистичности, таков он и как маршрутчик, и как пассажир. Одна довольно объемистая особа-пассажирка села как-то в почти пустой маршрутке прямо у выхода, перегородив его своими ногами. С большим трудом выбравшись наружу, я не удержался от замечания ей. Не думал, что найдет что ответить. Но она ответила с глубокой убежденностью в своей правоте: «Я сижу так, как мне удобно». То есть на всех прочих ей, как говорится, наплевать и растереть…
К слову, мне кажется отвратительной устоявшаяся у многих пассажиров привычка, даже если они едут до конечной остановки, усаживаться у самого выхода, будто закупоривая горлышко бутылки. Очень такая «милая» привычка делать все «под себя», не утруждая себя, любимого, лишним шагом…
А вот недавняя встреча с маршрутчиком из той же категории. Еду я домой на маршрутке и, как всегда, прошу водителя остановиться, не доезжая примерно метров триста до троллейбусной и автобусной остановки у магазина «Колос». Он останавливается, но начинает вдруг выражать недовольство тем, что я не дождался, пока будет та остановка. «Молодой человек, – изумился я, – а вообще вы знаете, что то, на чем вы ездите, называется «маршрутное такси»? А раз такси, то тут все остановки по требованию пассажиров! И вообще я именно тут каждый день выхожу». Моя попутчица, сошедшая вместе со мной, вздохнула: «Вот если бы ты на этом месте, наоборот, садился и руку поднял, этот маршрутчик бы не задумываясь остановился. Потому что это для него – лишние десять рублей. Такие, как он, наверняка смотрят на нас и вместо лиц видят десятирублевые монеты».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Маршрутные такси, или «маршрутки», как мы их привыкли называть, прочно вошли в повседневную жизнь Абхазии только после грузино-абхазской войны, с опозданием на несколько лет по сравнению со многими другими странами и регионами постсоветского пространства. Но вскоре жители нашей республики по достоинству оценили этот вид общественного транспорта как на городских, так и на междугородных маршрутах.
И вот уже лет почти два десятилетия существует у нас эта профессия – маршрутчик. Со всеми присущими ей особенностями, чертами и черточками. Одна из этих черт легла в основу шутки в выступлении абхазской команды КВН «Маленькая страна»: «Маршрутчик Ашот не ложится спать, пока в постели не наберется шестнадцать человек». Любопытно еще то, что именно маршрутчики чаще всего устраивали в послевоенном Сухуме забастовки – раза три-четыре на моей памяти. Причиной обычно было лимитирование властями размера платы за проезд.
Сразу хочу обозначить свою позицию: меня бесят попытки иных наших «мыслителей» навешивать на представителей той или иной профессии, специальности некие ярлыки. Как-то в конце 90-х дело дошло до полемики в абхазской прессе: один журналист обругал в своей статье всех маршрутчиков скопом, кто-то в другой газете вступился за них, обвиняя, наоборот, пассажиров «маршруток», первый автор снова выступил… В общем, глупее не придумаешь. «Что за нелепость! – пытался вразумить я своего коллегу – застрельщика полемики. Это примерно то же, что спорить: кто плохие – врачи или больные, учителя или ученики, официанты или посетители ресторанов? И пассажир маршрутки может повести себя неправильно, по-хамски, и маршрутчик, так давайте разбираться в каждом конкретном случае отдельно…»
Самое распространенное нарекание в адрес маршрутчиков – в том, что они, действительно, никогда не поедут с конечной остановки, пока не наберут полный салон пассажиров. Иногда на этой почве возникают конфликты, которые даже выплескиваются в прессу. В одном опубликованном письме описывалось, как пассажирка, ехавшая утром из Агудзеры в Сухум, долго умоляла водителя тронуться в путь, потому что куда-то опаздывала, но тот был неприступен как скала и полчаса ждал «полного заполнения». В итоге они разругались в пух и прах, дошло до оскорблений… Но это, конечно, крайний случай. Обычно пассажиры терпеливо ждут этого самого наполнения, поскольку понимают, что это не муниципальный транспорт, а частный, что у рыночной экономики свои законы и что никто не может заставить водителя (чаще всего, он и владелец маршрутки) «работать себе в убыток». Правда, порой эта упертость водителей кажется мне не только явной перестраховкой, но и чем-то вступающим в противоречие со здравым смыслом. Скажем, после долгого стояния «маршруток» на проспекте Мира (идущих в сторону вокзала) и у «Сухумприбора» (идущих в сторону АГУ) пассажиры иногда начинают уговаривать водителя: «По дороге еще кого-нибудь возьмем»; и действительно почти всегда на первом километре этих маршрутов стоят пассажиры и тщетно пытаются остановить заполненные маршрутки… То есть тут маршрутчик явно демонстрирует: даже малейший риск, что он недополучит десять рублей, для него важнее интересов тех пассажиров, которые сели на конечной и спешат, и тех, кто пытается сесть по дороге, но не может…
Впрочем, иногда создается впечатление, что это не меркантильность маршрутчика, а просто «дело принципа». Как-то, помню, отъезжал я на маршрутке от «Сухумприбора» в сторону центра города, сидя рядом с водителем, и стал свидетелем уморительного диалога между ним и каким-то пассажиром, лица которого мне не было видно. Точнее, наверное, все же монолога водителя… Дело в том, что, как это порой бывает, на последнем пассажире вдруг заклинило: свободное место было одно, а среди желающих ехать «одиночек» все не находилось. «Вот я плачу за это место, и поехали, а то я опаздываю», – сказал какой-то молодой пассажир за моей спиной, протягивая водителю два червонца… Что тут началось! Маршрутчик, дородный усатый мужчина средних лет, воспринял почему-то это предложение как смертельную обиду и разразился потоком гневных слов: «Что, очень богатый? Я не нищий, могу тебя и вообще бесплатно повезти» и т. д., и т. п. Это продолжалось и после того, как появился последний пассажир и мы, наконец-то, двинулись в путь. Молодой человек пытался возражать (кстати, в его словах изначально не было ни грубости, ни высокомерия), но потом понял, что это бесполезно, и умолк. Водитель же продолжал по дороге изливать свое возмущение и никак не мог успокоиться еще минут пять. Причем речь его была столь колоритна, что напоминала готовый эстрадный номер; в какой-то момент я пожалел, что не записал ее на диктофон…
А вот воспоминание совсем другого рода – водитель маршрутки, на которой я ехал с рынка в сторону вокзала. У входа в салон сидел человек с больной ногой, и водитель предупреждал об этом всех входящих: чтобы ненароком эту ногу не задели, а потом, когда тот выходил, отказался брать с него плату за проезд. А еще он предельно вежливо общался со всеми пассажирами, помогал им поднимать и выносить тяжелые сумки… И так тепло на душе стало после встречи с этим водителем!
Словом, что там говорить: каков человек, какова степень эгоистичности, таков он и как маршрутчик, и как пассажир. Одна довольно объемистая особа-пассажирка села как-то в почти пустой маршрутке прямо у выхода, перегородив его своими ногами. С большим трудом выбравшись наружу, я не удержался от замечания ей. Не думал, что найдет что ответить. Но она ответила с глубокой убежденностью в своей правоте: «Я сижу так, как мне удобно». То есть на всех прочих ей, как говорится, наплевать и растереть…
К слову, мне кажется отвратительной устоявшаяся у многих пассажиров привычка, даже если они едут до конечной остановки, усаживаться у самого выхода, будто закупоривая горлышко бутылки. Очень такая «милая» привычка делать все «под себя», не утруждая себя, любимого, лишним шагом…
А вот недавняя встреча с маршрутчиком из той же категории. Еду я домой на маршрутке и, как всегда, прошу водителя остановиться, не доезжая примерно метров триста до троллейбусной и автобусной остановки у магазина «Колос». Он останавливается, но начинает вдруг выражать недовольство тем, что я не дождался, пока будет та остановка. «Молодой человек, – изумился я, – а вообще вы знаете, что то, на чем вы ездите, называется «маршрутное такси»? А раз такси, то тут все остановки по требованию пассажиров! И вообще я именно тут каждый день выхожу». Моя попутчица, сошедшая вместе со мной, вздохнула: «Вот если бы ты на этом месте, наоборот, садился и руку поднял, этот маршрутчик бы не задумываясь остановился. Потому что это для него – лишние десять рублей. Такие, как он, наверняка смотрят на нас и вместо лиц видят десятирублевые монеты».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
