ЧЕРКЕССК---В пятницу следственными органами по обвинению в хищении бюджетных средств в Перми был задержан Роман Панов, бывший заместитель министра регионального развития России, ведомства, отвечавшего за восстановление Южной Осетии.
В мае этого года после смены состава правительства бывший глава Минрегиона Виктор Басаргин ушел из министерства, став губернатором Пермского края. В октябре Роман Панов был предложен Виктором Басаргиным на пост главы правительства Пермского края.
Арестован Роман Панов – бывший руководитель "Южной дирекции" – структуры, подведомственной российскому Министерству регионального развития России, отвечавшей за послевоенное восстановление Южной Осетии. Эту структуру и местное население, и следственные органы считают главным виновником распила российской помощи, виновной в разрухе и мытарствах бездомных людей, которые длятся вот уже четыре года, несмотря на щедрое финансирование республики.
Наверное, теперь надежды южных осетин на возмездие виновникам их бед оформляются в некие конкретные образы, например, в фотографию Романа Панова за решеткой на скамье подсудимых.
Правда, арестовали Панова не за Южную Осетию, а по делу о хищении средств при строительстве объектов саммита Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС).
Пока в Южной Осетии гадают, не припомнят ли Панову причиненные им обиды, в России спорят о другом – что это, показательная порка, чтобы задобрить изнуренное коррупционным беспределом общество, или начало системной борьбы с казнокрадами. Руководитель Центра политической информации Алексей Мухин считает, что уголовное преследование Панова не является единовременным педагогическим актом:
"Речь идет о системной борьбе с коррупцией, объявленной Владимиром Путиным, чтобы повысить свою популярность, которая в последнее время испытывает очень серьезные затруднения. Понятно, что этот базис антикоррупционной войны будет подводиться не только под Владимира Путина, но и под ряд членов его окружения, в частности, под Сергея Иванова, который в последнее время делает довольно много высказываний в этом ключе. Что касается Романа Панова, нельзя исключать разворачивания дел в отношении него, так как чиновник был весьма активный, и следствие испытывает к нему очень серьезный интерес".
По мнению обозревателя РИА Новости Вадима Дубова, сотрясающие Кремль и Белый дом коррупционные скандалы вокруг Минрегиона и "Рособоронсервиса" не следует считать началом качественного обновления российской бюрократии:
"Я не думаю, что это показательная порка и что в этом – основное. Полагаю, что внутри власти происходят некие структурные тектонические сдвиги. Пока не готов, и вряд ли кто-нибудь сейчас сможет объяснить всю архитектонику происходящего, какой клан на какой наступает, но, тем не менее, что-то серьезное межклановое там происходит. Какие сейчас отношения между элитой Дмитрия Медведева, которая с ним пришла и его отстаивала, и той элитой, которая вернулась с нынешним президентом? До конца не очень понятно, но, видимо, там происходят какие-то серьезные коллизии, и я вполне допускаю, что по этой линии разлома происходят, в том числе, и все эти конфликты".
Вадим Дубнов считает, что южным осетинам, мечтающим, чтобы российская помощь до них доходила и материализовывалась в блага, адекватные денежным потокам, не следует уж очень надеяться на посадки коррупционеров, как на некую гарантию порядочности будущих управленцев. Возможно, здесь большую роль сыграет усталость Кремля от непомерных трат на маленькую республику:
"Конечно, коррупция в Южной Осетии по своим масштабам будет серьезнее, чем при подготовке АТЭС, серьезнее и дольше – эта авантюра продолжалась много лет. И я вполне допускаю, что Кремлю надоело, что туда утекают просто дикие деньги, а остановить этот поток Кремль не может по политическим соображениям. АТЭС сам по себе закончился, а Южная Осетия - вещь самовоспроизводящаяся – с ней надо работать и работать, потому что в 2008 году в эту историю пришлось влезть, а теперь и выйти из нее нельзя, и платить надо. И я думаю, что здесь может быть искреннее желание хоть как-то наладить систему денежных потоков".
Председатель российского "Движения развития" Юрий Крупнов считает, что южные осетины уж слишком много внимания уделяют судьбам коррупционеров, разоривших республику. По мнению эксперта, им не стоит так замыкаться на прошлом, путь этим занимаются следственные органы:
"В настоящее время у Южной Осетии новый президент, есть новая команда, и надо от нее ждать стратегии развития, которая поражала бы, в хорошем смысле, своей амбициозностью и целесообразностью. Т.е. в дальнейшем все время возвращаться только к событиям прошлых лет уже не получится: сегодня нужны новые дела, а не только обсуждение того, что уже закончилось или случилось. Мы по-прежнему обращаем внимание не на эффективность, а на то, как кто-то неправильно что-то сделал… Но ведь сама низкая эффективность – это главное преступление, хотя такой статьи в уголовном кодексе нет".
И в самом деле, есть ощущение, что общество ждет наказания бывших управленцев как некой точки отсчета новой жизни в лоне закона. Но с другой стороны, в Южной Осетии пока не видно широкой общественной дискуссии о наследии тоталитарного прошлого, и о том, как избежать его повторения в будущем. А без этого эти ожидания превращаются в какой-то старческий сон: в желание без действия, в мечту без стремления.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
В мае этого года после смены состава правительства бывший глава Минрегиона Виктор Басаргин ушел из министерства, став губернатором Пермского края. В октябре Роман Панов был предложен Виктором Басаргиным на пост главы правительства Пермского края.
Арестован Роман Панов – бывший руководитель "Южной дирекции" – структуры, подведомственной российскому Министерству регионального развития России, отвечавшей за послевоенное восстановление Южной Осетии. Эту структуру и местное население, и следственные органы считают главным виновником распила российской помощи, виновной в разрухе и мытарствах бездомных людей, которые длятся вот уже четыре года, несмотря на щедрое финансирование республики.
Наверное, теперь надежды южных осетин на возмездие виновникам их бед оформляются в некие конкретные образы, например, в фотографию Романа Панова за решеткой на скамье подсудимых.
Правда, арестовали Панова не за Южную Осетию, а по делу о хищении средств при строительстве объектов саммита Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС).
Пока в Южной Осетии гадают, не припомнят ли Панову причиненные им обиды, в России спорят о другом – что это, показательная порка, чтобы задобрить изнуренное коррупционным беспределом общество, или начало системной борьбы с казнокрадами. Руководитель Центра политической информации Алексей Мухин считает, что уголовное преследование Панова не является единовременным педагогическим актом:
"Речь идет о системной борьбе с коррупцией, объявленной Владимиром Путиным, чтобы повысить свою популярность, которая в последнее время испытывает очень серьезные затруднения. Понятно, что этот базис антикоррупционной войны будет подводиться не только под Владимира Путина, но и под ряд членов его окружения, в частности, под Сергея Иванова, который в последнее время делает довольно много высказываний в этом ключе. Что касается Романа Панова, нельзя исключать разворачивания дел в отношении него, так как чиновник был весьма активный, и следствие испытывает к нему очень серьезный интерес".
По мнению обозревателя РИА Новости Вадима Дубова, сотрясающие Кремль и Белый дом коррупционные скандалы вокруг Минрегиона и "Рособоронсервиса" не следует считать началом качественного обновления российской бюрократии:
"Я не думаю, что это показательная порка и что в этом – основное. Полагаю, что внутри власти происходят некие структурные тектонические сдвиги. Пока не готов, и вряд ли кто-нибудь сейчас сможет объяснить всю архитектонику происходящего, какой клан на какой наступает, но, тем не менее, что-то серьезное межклановое там происходит. Какие сейчас отношения между элитой Дмитрия Медведева, которая с ним пришла и его отстаивала, и той элитой, которая вернулась с нынешним президентом? До конца не очень понятно, но, видимо, там происходят какие-то серьезные коллизии, и я вполне допускаю, что по этой линии разлома происходят, в том числе, и все эти конфликты".
Вадим Дубнов считает, что южным осетинам, мечтающим, чтобы российская помощь до них доходила и материализовывалась в блага, адекватные денежным потокам, не следует уж очень надеяться на посадки коррупционеров, как на некую гарантию порядочности будущих управленцев. Возможно, здесь большую роль сыграет усталость Кремля от непомерных трат на маленькую республику:
"Конечно, коррупция в Южной Осетии по своим масштабам будет серьезнее, чем при подготовке АТЭС, серьезнее и дольше – эта авантюра продолжалась много лет. И я вполне допускаю, что Кремлю надоело, что туда утекают просто дикие деньги, а остановить этот поток Кремль не может по политическим соображениям. АТЭС сам по себе закончился, а Южная Осетия - вещь самовоспроизводящаяся – с ней надо работать и работать, потому что в 2008 году в эту историю пришлось влезть, а теперь и выйти из нее нельзя, и платить надо. И я думаю, что здесь может быть искреннее желание хоть как-то наладить систему денежных потоков".
Председатель российского "Движения развития" Юрий Крупнов считает, что южные осетины уж слишком много внимания уделяют судьбам коррупционеров, разоривших республику. По мнению эксперта, им не стоит так замыкаться на прошлом, путь этим занимаются следственные органы:
"В настоящее время у Южной Осетии новый президент, есть новая команда, и надо от нее ждать стратегии развития, которая поражала бы, в хорошем смысле, своей амбициозностью и целесообразностью. Т.е. в дальнейшем все время возвращаться только к событиям прошлых лет уже не получится: сегодня нужны новые дела, а не только обсуждение того, что уже закончилось или случилось. Мы по-прежнему обращаем внимание не на эффективность, а на то, как кто-то неправильно что-то сделал… Но ведь сама низкая эффективность – это главное преступление, хотя такой статьи в уголовном кодексе нет".
И в самом деле, есть ощущение, что общество ждет наказания бывших управленцев как некой точки отсчета новой жизни в лоне закона. Но с другой стороны, в Южной Осетии пока не видно широкой общественной дискуссии о наследии тоталитарного прошлого, и о том, как избежать его повторения в будущем. А без этого эти ожидания превращаются в какой-то старческий сон: в желание без действия, в мечту без стремления.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
