Начатая сразу после восшествия на престол Александра Анкваб борьба по наведению порядка в стране как-то тихо в последнее время сошла на «нет». Уже никого не ловят, не обличают. Генпрокуратура, еще недавно напоминавшая свору охотничьих собак, словно вернулась в некогда привычное для себя состояние бессрочного коллективного отпуска. А ведь в начале года, работая в ритме информагентства, она раз за разом рапортовала о тех или иных заведенных ею уголовных делах по факту хищений бюджетных средств и раскрытии всякого рода афер. И тогда казалось, что в государственных кабинетах появился один незримый персонаж – каждому чиновнику, чтобы вернуть этому классу чувство реальности и страха, недремлющая Фемида как бы возложила на плечо свою карающую длань.
Конечно, я немного утрирую, в режиме угасания риторика относительно наведения порядка и сегодня иногда нет-нет да украсит речь очередного государственного мужа. Но стилистика кардинально поменялась. Раньше было ощущение, что мы смотрим итальянский фильм о борьбе с мафией – с перестрелками, погонями, покушениями на жизнь полицейских. Происходящее сегодня по жанру можно определить как растянувшийся до бесконечности мыльный сериал.
Вот недавно президент Александр Анкваб в очередной раз встретился с председателем Национального банка Илларионом Аргун. И опять обсуждали ситуацию с невозвращенными кредитами. И в очередной раз, как сообщает Управление информации при президенте РА, «Илларион Аргун проинформировал главу государства о том, что погашение кредитов идет медленно». За год настоящей битвы с нерадивыми заемщиками из 1 миллиарда 260 миллионов рублей, выданных государственным «Сбербанком» в виде кредитов, удалось вернуть лишь чуть более 22 миллионов рублей. Президент, в свою очередь, тоже, как вы догадались, в очередной раз отметил, что «меры по возврату кредитов нужно усилить». В общем, кто сказал, что наш паровоз отправлен на запасной путь - мы работаем!
Кстати, ранее власти грозились обнародовать через СМИ списки должников. Затем, видимо поразмыслив, поняли, что слегка погорячились. И тут же переиграли все, заявив, что «коммерческая тайна» не подлежит раскрытию.
Подозреваю, что в наличии грифа «коммерческая тайна» заинтересованы не столько должники, сколько само руководство Национального банка. Ведь если бы посыпались имена ответственных и добропорядочных граждан и названия организаций, которые государство щедро ссужало деньгами, тогда обязательно встал бы вопрос по меньшей мере о профпригодности банковского начальства. Пришлось бы объяснять, почему под проекты, от которых за версту несло аферой, выдавались многомилионные кредиты. Банкиры, тем более, абхазские - эта не та категория людей, которую можно «развести» или разжалобить. Они копейку считать умеют, точнее говоря, выгоду свою ни при каких обстоятельствах не упустят. Так вот, выдавая под наспех сверстанные бизнес-планы, а иногда и без них значительные суммы, они прекрасно знали, на что шли. Либо имел место банальный откат, либо казну открывали по звонку сверху, и сам факт такого звонка делал высокопоставленного ходатая подельником, который так же, как и заемщик, должен нести ответственность за выдачу необеспеченного кредита. В общем, круговая порука. И поэтому не удивительно, что попытки вернуть деньги фактически ни к чему не привели.
Ничего удивительного нет и в том, что возвратом кредитов продолжает заниматься человек, которого президент назвал мистером «нет», но без деятельного участия которого эти кредиты не попали бы в руки счастливых заемщиков.
Расскажу одну реально случившуюся историю, которая, на первый взгляд, ничего общего с вышесказанным не имеет, и тем не менее, она кажется мне соответствующей случаю.
В начале пятидесятых годов прошлого века в моем родовом селе Хуап пропало два барана. Для маленькой деревни, где все друг с другом повязаны многочисленными родственными узами, где до сих пор повешенный на дверь замок считается оскорбительным намеком, исчезновение баранов стало событием, сравнимым по резонансу с ограблением крупного банка в городе. В милицию естественно, никто заявлять не стал, но местные пинкертоны решили провести неофициальное расследование. Подозрение пало на двух моих дядек. Они в тот день на окраине села мотыжили кукурузу, то есть, недалеко от того места, где в последний раз видели несчастных баранов. А так как они были парнями молодыми и жизнерадостными - энергии хоть отбавляй - хуапская народная молва как-то сразу сошлась во мнении, что да, вот виновные в пропаже. Хотя за отсутствием сколько-нибудь серьезных доказательств обвинять их открыто никто не торопился. Тем не менее, дядья мои, естественно, прознали о слухах и возмутились. Они решили дать клятву на Святилище, что ни сном, ни духом о пропавших баранах. Но и там вышла загвоздка: поскольку их никто ни в чем не винил, жрецы отказались принимать клятву. В результате остался нехороший осадок.
И вот прошло много лет, развалился Советский Союз, прошла кровопролитная война с Грузией, и эта история в Хуапе покрылась пылью, если конечно совсем не забылась за давностью лет. Но в один прекрасный день, уже в двухтысячных годах, некий милый старичок (говорю это без всякой иронии), которого я тоже прекрасно знал с детства, находясь на смертном одре, вдруг решил устроить застолье. О причинах намечаемого пиршества он не сообщил, лишь дал команду зарезать быка, и непременно пригласить на застолье двух моих дядьев.
Они, естественно, не могли не придти, хотя уже сами находились в достаточно преклонном возрасте. И в начале застолья хозяин дома заговорил. Старик рассказал историю про пропавших баранов, и признался, что это именно он их тогда и умыкнул: «Бес меня попутал, украл баранов у соседа, навлек подозрение на ни в чем неповинных людей, и как наказание за это, всю дальнейшую жизнь мучался. Занозой в сердце сидел этот грех». Затем он возместил ущерб потомкам хозяина баранов и извинился перед моими дядьками. Несколько месяцев спустя старик отошел в мир иной.
Не знаю, как чувствуют себя люди, объегорившие страну на миллионы, и чьи имена так тщательно оберегает государство под грифом «коммерческая тайна», но простому жителю моего села жизнь сумели испортить два украденных барана.
Конечно, я немного утрирую, в режиме угасания риторика относительно наведения порядка и сегодня иногда нет-нет да украсит речь очередного государственного мужа. Но стилистика кардинально поменялась. Раньше было ощущение, что мы смотрим итальянский фильм о борьбе с мафией – с перестрелками, погонями, покушениями на жизнь полицейских. Происходящее сегодня по жанру можно определить как растянувшийся до бесконечности мыльный сериал.
Вот недавно президент Александр Анкваб в очередной раз встретился с председателем Национального банка Илларионом Аргун. И опять обсуждали ситуацию с невозвращенными кредитами. И в очередной раз, как сообщает Управление информации при президенте РА, «Илларион Аргун проинформировал главу государства о том, что погашение кредитов идет медленно». За год настоящей битвы с нерадивыми заемщиками из 1 миллиарда 260 миллионов рублей, выданных государственным «Сбербанком» в виде кредитов, удалось вернуть лишь чуть более 22 миллионов рублей. Президент, в свою очередь, тоже, как вы догадались, в очередной раз отметил, что «меры по возврату кредитов нужно усилить». В общем, кто сказал, что наш паровоз отправлен на запасной путь - мы работаем!
Кстати, ранее власти грозились обнародовать через СМИ списки должников. Затем, видимо поразмыслив, поняли, что слегка погорячились. И тут же переиграли все, заявив, что «коммерческая тайна» не подлежит раскрытию.
Подозреваю, что в наличии грифа «коммерческая тайна» заинтересованы не столько должники, сколько само руководство Национального банка. Ведь если бы посыпались имена ответственных и добропорядочных граждан и названия организаций, которые государство щедро ссужало деньгами, тогда обязательно встал бы вопрос по меньшей мере о профпригодности банковского начальства. Пришлось бы объяснять, почему под проекты, от которых за версту несло аферой, выдавались многомилионные кредиты. Банкиры, тем более, абхазские - эта не та категория людей, которую можно «развести» или разжалобить. Они копейку считать умеют, точнее говоря, выгоду свою ни при каких обстоятельствах не упустят. Так вот, выдавая под наспех сверстанные бизнес-планы, а иногда и без них значительные суммы, они прекрасно знали, на что шли. Либо имел место банальный откат, либо казну открывали по звонку сверху, и сам факт такого звонка делал высокопоставленного ходатая подельником, который так же, как и заемщик, должен нести ответственность за выдачу необеспеченного кредита. В общем, круговая порука. И поэтому не удивительно, что попытки вернуть деньги фактически ни к чему не привели.
Ничего удивительного нет и в том, что возвратом кредитов продолжает заниматься человек, которого президент назвал мистером «нет», но без деятельного участия которого эти кредиты не попали бы в руки счастливых заемщиков.
Расскажу одну реально случившуюся историю, которая, на первый взгляд, ничего общего с вышесказанным не имеет, и тем не менее, она кажется мне соответствующей случаю.
В начале пятидесятых годов прошлого века в моем родовом селе Хуап пропало два барана. Для маленькой деревни, где все друг с другом повязаны многочисленными родственными узами, где до сих пор повешенный на дверь замок считается оскорбительным намеком, исчезновение баранов стало событием, сравнимым по резонансу с ограблением крупного банка в городе. В милицию естественно, никто заявлять не стал, но местные пинкертоны решили провести неофициальное расследование. Подозрение пало на двух моих дядек. Они в тот день на окраине села мотыжили кукурузу, то есть, недалеко от того места, где в последний раз видели несчастных баранов. А так как они были парнями молодыми и жизнерадостными - энергии хоть отбавляй - хуапская народная молва как-то сразу сошлась во мнении, что да, вот виновные в пропаже. Хотя за отсутствием сколько-нибудь серьезных доказательств обвинять их открыто никто не торопился. Тем не менее, дядья мои, естественно, прознали о слухах и возмутились. Они решили дать клятву на Святилище, что ни сном, ни духом о пропавших баранах. Но и там вышла загвоздка: поскольку их никто ни в чем не винил, жрецы отказались принимать клятву. В результате остался нехороший осадок.
И вот прошло много лет, развалился Советский Союз, прошла кровопролитная война с Грузией, и эта история в Хуапе покрылась пылью, если конечно совсем не забылась за давностью лет. Но в один прекрасный день, уже в двухтысячных годах, некий милый старичок (говорю это без всякой иронии), которого я тоже прекрасно знал с детства, находясь на смертном одре, вдруг решил устроить застолье. О причинах намечаемого пиршества он не сообщил, лишь дал команду зарезать быка, и непременно пригласить на застолье двух моих дядьев.
Они, естественно, не могли не придти, хотя уже сами находились в достаточно преклонном возрасте. И в начале застолья хозяин дома заговорил. Старик рассказал историю про пропавших баранов, и признался, что это именно он их тогда и умыкнул: «Бес меня попутал, украл баранов у соседа, навлек подозрение на ни в чем неповинных людей, и как наказание за это, всю дальнейшую жизнь мучался. Занозой в сердце сидел этот грех». Затем он возместил ущерб потомкам хозяина баранов и извинился перед моими дядьками. Несколько месяцев спустя старик отошел в мир иной.
Не знаю, как чувствуют себя люди, объегорившие страну на миллионы, и чьи имена так тщательно оберегает государство под грифом «коммерческая тайна», но простому жителю моего села жизнь сумели испортить два украденных барана.
