Сегодня экс-президент Кокойты лично поздравил ОМОН Южной Осетии с профессиональным праздником. Любое послание бывшего главы республики в Цхинвале рассматривают как своего рода закодированный сигнал, который должен напомнить: Кокойты все еще жив и готов действовать.
Профессиональный день ОМОНа в Южной Осетии совпадает с международным Днем влюбленных. Поэтому 14 февраля в шутку в Южной Осетии именуют днем влюбленного омоновца. Сотрудников силового подразделения уже с утра ждут поздравления, из политических партий здравицей в адрес отряда милиции особого назначения пока отметилась только партия "Единство".
Скромное сообщение на одном из местных сайтов еще раз напомнило всем, что политическая организация, возглавляемая экс-президентом Эдуардом Кокойты, продолжает здравствовать. А глава партии, как человек из ниоткуда, из прекрасного далека, а, может, и из печального "близка" шлет согражданам очередной многозначительный привет. В республике давно поговаривают о том, что Кокойты вскоре может лишиться и этого, едва ли не последнего своего поста.
Месяца два назад один из руководителей "Единства" грустно заметил: "Ну, вы же знаете, мы сейчас без лидера…" "А как же Кокойты?" – поинтересовалась я. В этот момент мой собеседник начал с нескрываемым интересом рассматривать половое покрытие. Я поняла, что разговор окончен. Эдуарда Джабеевича, с тех пор как он покинул президентское кресло, общественность имела удовольствие лицезреть всего единожды – он выступил с заявлением, которое представляло из себя жгучий коктейль из патоки с вкраплениями полыни. Говорят, он часто бывает в Цхинвале, объезжает ночной город, осматривает из салона особняки некогда лебезивших перед ним чиновников – его терзает ностальгия. Вполне вероятно, что он изучает столицу и в дневное время: за тонированными в ноль стеклами его все равно не разглядеть.
Недавно Кокойты неожиданно напомнил о себе, став героем кадров, показанных одним из центральных телеканалов. В храме Христа Спасителя экс-президент внимал воскресной проповеди Патриарха Кирилла. "Возможно, замаливал грехи, – издевательски комментировали цхинвальцы, – а, может, искал повод обсудить дела с большими и очень верующими российскими чиновниками".
Югоосетинское общество не имеет ни малейших сомнений в том, что самая голубая, самая пронзительная мечта бывшего президента – это триумфально вернуться во власть. И, как это не покажется странным, – она вполне может осуществиться. Финансируемая им газета стабильно распространяется в Цхинвале, интернет-сайты периодически публикуют материалы с обличением нынешних властей.
Экс-президент может вполне рассчитывать и на своих поклонников, количество которых день ото дня только растет. Чиновничество предало его скопом, безболезненно поменяв хозяина, а обиженный люд – стар и млад – продолжает украшать стены своих жалких жилищ его фотографиями, ставить их фоновой картинкой на экран своих компьютеров. Сегодня они уверены, что Джабеевич понял, наконец, что доверяться следует только народу, и когда он вернется, то непременно отомстит нынешним старо-новым мироедам, которые теперь лижут совсем другие руки.
А нынешние власть имущие легко освоили еще недавно проклинаемое наследство Джабеевича – та же грызня у корыта за пайку без малейшего намека на присутствие совести. "А что, собственно, изменилось?! – пожимают плечами те, о которых вновь вытирают ноги новые хозяева жизни. – Это ведь даже не шило на мыло, а мыло на грязную пену!"
Погружаясь в нервную и безвольную дремоту, цхинавальцы обретают покой только тогда, когда перед их глазами разворачивается яркая, как солнечный день, картинка: Эдуард Джабеевич въезжает на Театральную площадь города на белом коне. Нежным, почти девичьим голосом он нашептывает слова сожаления и поддержки своим покинутым детям: "Ну что, хотели революций? А я вас предупреждал…"
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Профессиональный день ОМОНа в Южной Осетии совпадает с международным Днем влюбленных. Поэтому 14 февраля в шутку в Южной Осетии именуют днем влюбленного омоновца. Сотрудников силового подразделения уже с утра ждут поздравления, из политических партий здравицей в адрес отряда милиции особого назначения пока отметилась только партия "Единство".
Скромное сообщение на одном из местных сайтов еще раз напомнило всем, что политическая организация, возглавляемая экс-президентом Эдуардом Кокойты, продолжает здравствовать. А глава партии, как человек из ниоткуда, из прекрасного далека, а, может, и из печального "близка" шлет согражданам очередной многозначительный привет. В республике давно поговаривают о том, что Кокойты вскоре может лишиться и этого, едва ли не последнего своего поста.
Месяца два назад один из руководителей "Единства" грустно заметил: "Ну, вы же знаете, мы сейчас без лидера…" "А как же Кокойты?" – поинтересовалась я. В этот момент мой собеседник начал с нескрываемым интересом рассматривать половое покрытие. Я поняла, что разговор окончен. Эдуарда Джабеевича, с тех пор как он покинул президентское кресло, общественность имела удовольствие лицезреть всего единожды – он выступил с заявлением, которое представляло из себя жгучий коктейль из патоки с вкраплениями полыни. Говорят, он часто бывает в Цхинвале, объезжает ночной город, осматривает из салона особняки некогда лебезивших перед ним чиновников – его терзает ностальгия. Вполне вероятно, что он изучает столицу и в дневное время: за тонированными в ноль стеклами его все равно не разглядеть.
Недавно Кокойты неожиданно напомнил о себе, став героем кадров, показанных одним из центральных телеканалов. В храме Христа Спасителя экс-президент внимал воскресной проповеди Патриарха Кирилла. "Возможно, замаливал грехи, – издевательски комментировали цхинвальцы, – а, может, искал повод обсудить дела с большими и очень верующими российскими чиновниками".
Югоосетинское общество не имеет ни малейших сомнений в том, что самая голубая, самая пронзительная мечта бывшего президента – это триумфально вернуться во власть. И, как это не покажется странным, – она вполне может осуществиться. Финансируемая им газета стабильно распространяется в Цхинвале, интернет-сайты периодически публикуют материалы с обличением нынешних властей.
Экс-президент может вполне рассчитывать и на своих поклонников, количество которых день ото дня только растет. Чиновничество предало его скопом, безболезненно поменяв хозяина, а обиженный люд – стар и млад – продолжает украшать стены своих жалких жилищ его фотографиями, ставить их фоновой картинкой на экран своих компьютеров. Сегодня они уверены, что Джабеевич понял, наконец, что доверяться следует только народу, и когда он вернется, то непременно отомстит нынешним старо-новым мироедам, которые теперь лижут совсем другие руки.
А нынешние власть имущие легко освоили еще недавно проклинаемое наследство Джабеевича – та же грызня у корыта за пайку без малейшего намека на присутствие совести. "А что, собственно, изменилось?! – пожимают плечами те, о которых вновь вытирают ноги новые хозяева жизни. – Это ведь даже не шило на мыло, а мыло на грязную пену!"
Погружаясь в нервную и безвольную дремоту, цхинавальцы обретают покой только тогда, когда перед их глазами разворачивается яркая, как солнечный день, картинка: Эдуард Джабеевич въезжает на Театральную площадь города на белом коне. Нежным, почти девичьим голосом он нашептывает слова сожаления и поддержки своим покинутым детям: "Ну что, хотели революций? А я вас предупреждал…"
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
