Сегодня спикер югоосетинского парламента Станислав Кочиев в интервью ИА REGNUM фактически объявил, что предстоящие в начале следующего года выборы в парламент республики пройдут по партийным спискам. Из этого следует, что команда Леонида Тибилова не готова к переходу на мажоритарную или хотя бы смешанную систему формирования парламента. Между тем о необходимости реформы парламента как способа избежать обострения политической ситуации во время выборов и укрепить позиции Тибилова говорили многие политики в окружении президента.
Партийная система формирования парламента хороша для больших государств, где присутствуют сложившиеся социальные группы, которые ясно осознают свои интересы, где есть рынок политических идей и где борющиеся за власть партии реально готовы отстаивать и эти интересы, и эти идеи.
В Южной Осетии – совсем другое. Это маленькое место, где социум выстроен по иным законам: здесь традиция является главной формой организации общественной жизни. Родство, дружба, репутация – в традиционном понимании этих слов – являются главным мерилом в оценке соискателя общественной поддержки.
В Южной Осетии избирателю намного понятнее и ближе по духу ситуация, когда он голосует, во-первых, за знакомого ему человека, во-вторых, за программу, которая должна быть привязана к ежедневным насущным проблемам – отремонтировать водопровод, помочь кому-то "пробить" пенсию или протезирование за бюджетный счет, подвести к улице газ.
В республике пятнадцать партий, не надо быть прорицателем, чтобы угадать лозунги, с которыми все они пойдут на выборы: "Навеки с Россией!", "Поможем президенту Тибилову восстановить республику!" – ну, и самый смешной, поскольку в принципе невыполнимый, лозунг – "Поставим заслон коррупции!"
Пятнадцать партий с тремя лозунгами и неизбежно одинаково сирыми, похожими, как деревья в лесу, примитивными программами – это фикция, господа, а не выборы.
Фикция, сбивающая с толку избирателя и к тому же опасная, потому что в конечном счете так называемая партийная конкуренция в отсутствии партий как таковых неизбежно сводится к соперничеству или даже конфликту между несколькими амбициозными персонами или группами влияния. Это чревато недопустимыми методами борьбы, сталкиванием людей, провокациями, попытками скомпрометировать любыми способами – из этой грязной каши и проистекает пресловутое "обострение ситуации".
А вот при мажоритарных выборах расклад становится куда более цивилизованным, хотя бы потому, что в этом случае "ресурс раскачивания ситуации" распыляется между большим количеством кандидатов, никак не связанных между собой.
Очень странно, что этой разницы не заметил президент.
Проблема для президента в этих выборах состоит в том, что у Леонида Тибилова нет своей партии. У него было достаточно времени, чтобы создать собственный партийный ресурс, но по необъяснимым причинам он не стал этого делать. Понятно, что он принял присягу верности от парламентских партий, сформированных его предшественником – Эдуардом Кокойты, и именно они будут представлять власть на выборах.
Но как раз этот союз – президент плюс парламентские партии – может окончательно похоронить хрупкое единство в окружении Тибилова. И тогда выборы пойдут кувырком с непредсказуемым для нынешнего руководства результатом. Ведь в свое время кокойтовские "Единство" и Народная партия обеспечивали идеологическое прикрытие травли оппозиции, которая, собственно, и привела Тибилова к власти на прошлых выборах.
В этой ситуации люди из окружения президента, его сторонники на президентских выборах вынуждены сами позаботиться о себе: бегают друг к другу, договариваются, формируют блоки одни против других, по принципу: поддержит Леонид Харитонович – хорошо, а не поддержит – и без него справимся.
Смешанная система с мажоритариями могла бы стать для Тибилова выходом из положения. Он мог бы просто собрать людей, объявить их своими доверенными лицами и выставить их на выборы от себя.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Партийная система формирования парламента хороша для больших государств, где присутствуют сложившиеся социальные группы, которые ясно осознают свои интересы, где есть рынок политических идей и где борющиеся за власть партии реально готовы отстаивать и эти интересы, и эти идеи.
В Южной Осетии – совсем другое. Это маленькое место, где социум выстроен по иным законам: здесь традиция является главной формой организации общественной жизни. Родство, дружба, репутация – в традиционном понимании этих слов – являются главным мерилом в оценке соискателя общественной поддержки.
В Южной Осетии избирателю намного понятнее и ближе по духу ситуация, когда он голосует, во-первых, за знакомого ему человека, во-вторых, за программу, которая должна быть привязана к ежедневным насущным проблемам – отремонтировать водопровод, помочь кому-то "пробить" пенсию или протезирование за бюджетный счет, подвести к улице газ.
В республике пятнадцать партий, не надо быть прорицателем, чтобы угадать лозунги, с которыми все они пойдут на выборы: "Навеки с Россией!", "Поможем президенту Тибилову восстановить республику!" – ну, и самый смешной, поскольку в принципе невыполнимый, лозунг – "Поставим заслон коррупции!"
Пятнадцать партий с тремя лозунгами и неизбежно одинаково сирыми, похожими, как деревья в лесу, примитивными программами – это фикция, господа, а не выборы.
Фикция, сбивающая с толку избирателя и к тому же опасная, потому что в конечном счете так называемая партийная конкуренция в отсутствии партий как таковых неизбежно сводится к соперничеству или даже конфликту между несколькими амбициозными персонами или группами влияния. Это чревато недопустимыми методами борьбы, сталкиванием людей, провокациями, попытками скомпрометировать любыми способами – из этой грязной каши и проистекает пресловутое "обострение ситуации".
А вот при мажоритарных выборах расклад становится куда более цивилизованным, хотя бы потому, что в этом случае "ресурс раскачивания ситуации" распыляется между большим количеством кандидатов, никак не связанных между собой.
Очень странно, что этой разницы не заметил президент.
Проблема для президента в этих выборах состоит в том, что у Леонида Тибилова нет своей партии. У него было достаточно времени, чтобы создать собственный партийный ресурс, но по необъяснимым причинам он не стал этого делать. Понятно, что он принял присягу верности от парламентских партий, сформированных его предшественником – Эдуардом Кокойты, и именно они будут представлять власть на выборах.
Но как раз этот союз – президент плюс парламентские партии – может окончательно похоронить хрупкое единство в окружении Тибилова. И тогда выборы пойдут кувырком с непредсказуемым для нынешнего руководства результатом. Ведь в свое время кокойтовские "Единство" и Народная партия обеспечивали идеологическое прикрытие травли оппозиции, которая, собственно, и привела Тибилова к власти на прошлых выборах.
В этой ситуации люди из окружения президента, его сторонники на президентских выборах вынуждены сами позаботиться о себе: бегают друг к другу, договариваются, формируют блоки одни против других, по принципу: поддержит Леонид Харитонович – хорошо, а не поддержит – и без него справимся.
Смешанная система с мажоритариями могла бы стать для Тибилова выходом из положения. Он мог бы просто собрать людей, объявить их своими доверенными лицами и выставить их на выборы от себя.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
