Известно, что главных редакторов югоосетинских государственных СМИ назначает президент, исключение составляет газета "Республика", согласно уставу которой это назначение может состояться только с одобрения коллектива.
До этого момента все ясно, дальше – хаос и неразбериха, из-за того что государственные СМИ находятся под влиянием очень пестрого окружения президента, где каждый считает своим долгом вмешаться в работу прессы.
В этом окружении есть демократическое крыло, которое ассоциируется с руководителем Госкомитета по делам печати Вячеславом Гобозовым, и есть наиболее влиятельное, охранительное крыло в лице главы администрации президента Бориса Чочиева.
Если информационное агентство "Рес" и газета "Республика" еще огрызаются, пытаются как-то уползти от жесткого контроля администрации, то в местной ГТРК, по отзывам местных журналистов, дела совсем плохи.
"Дело доходит до абсурда, – как-то пожаловался мне сотрудник местного телевидения. – Глава администрации лично просматривает подготовленные к эфиру материалы и дает указание, например, вырезать кадр, в который попала нежелательная, по его мнению, персона".
В результате этого контроля государственных СМИ вырисовывается плоская, как тетрадный лист, выхолощенная картина республики: стройка, мероприятия по праздникам, указы, заявления чиновников, прием высоких гостей из России и так далее.
Создается впечатление, что поставленная перед ними задача состоит не в том, чтобы преподнести республику как многомерное, наполненное разными оттенками сложное пространство, а наоборот, замазать картинку до полной неузнаваемости.
Ну и в чем здесь смысл?
По мнению российского правозащитника Варвары Пахоменко, провальность ручного управления СМИ (когда, по сути, чиновник берет на себя функции даже не цензора, а едва ли не главного редактора) состоит в том, что чиновник, как правило, не в состоянии ни профессионально сформулировать, ни тем более выполнить "государственный заказ":
"Когда государственные СМИ проводят какую-то общегосударственную линию – это нормально. Но для того чтобы их продукт воспринимался адекватно, это должно делаться на хорошем профессиональном уровне, как и в любой редакции независимой прессы: есть главный редактор, который определяет лицо издания, и есть журналисты, знающие свое дело. Это все может работать, здесь не нужно никакого ручного управления.
Вообще ручное управление – это вещь, во-первых, очень сложная, требующая много времени и сил, а во-вторых – неэффективная, потому что это разные профессии – чиновник и журналист. Каждый должен заниматься своим делом".
Россия в плане свободы слова, конечно, не пример для подражания, но и там от практики жесткого ручного управления прессой отходят как от неэффективной:
"Нет идеологии, направленной на контроль медиаструктур, – говорит руководитель Центра политической информации Алексей Мухин. – Есть определенные установки – тренды, в рамках которых можно чувствовать себя вполне свободно. Есть тренды, которые не приветствуются кремлевскими башнями, и в этом случае руководства СМИ действуют на свой страх и риск. Хотят они поднять свои рейтинги – ведут рискованную игру. Правда, на ближайшем совещании с главными редакторами в администрации президента это может нехорошо отразиться на издании, которое допускает подобного рода вольности".
– Иными словами, главные редакторы самостоятельно принимают решения и отвечают за них?
– Как правило, главный редактор сам принимает для себя решения относительно того, какую степень свободы издание выбирает. Насколько мне известно, в администрации нет четких правил, и там сейчас довольно благосклонно смотрят на некоторое вольнодумство средств массовой информации.
– Почему так? Это оживляет картинку?
– Совершенно верно. В результате такого вольнодумия создается благоприятная с точки зрения демократии и свободы слова атмосфера, которая допускает самые разные точки зрения. Именно на этом балансе и работает сейчас администрация.
В самом деле, почему бы и югоосетинским властям не поставить перед подконтрольной прессой такую задачу – "оживить картинку" и дать возможность журналистам выполнить ее самим?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
До этого момента все ясно, дальше – хаос и неразбериха, из-за того что государственные СМИ находятся под влиянием очень пестрого окружения президента, где каждый считает своим долгом вмешаться в работу прессы.
В этом окружении есть демократическое крыло, которое ассоциируется с руководителем Госкомитета по делам печати Вячеславом Гобозовым, и есть наиболее влиятельное, охранительное крыло в лице главы администрации президента Бориса Чочиева.
Если информационное агентство "Рес" и газета "Республика" еще огрызаются, пытаются как-то уползти от жесткого контроля администрации, то в местной ГТРК, по отзывам местных журналистов, дела совсем плохи.
"Дело доходит до абсурда, – как-то пожаловался мне сотрудник местного телевидения. – Глава администрации лично просматривает подготовленные к эфиру материалы и дает указание, например, вырезать кадр, в который попала нежелательная, по его мнению, персона".
В результате этого контроля государственных СМИ вырисовывается плоская, как тетрадный лист, выхолощенная картина республики: стройка, мероприятия по праздникам, указы, заявления чиновников, прием высоких гостей из России и так далее.
Создается впечатление, что поставленная перед ними задача состоит не в том, чтобы преподнести республику как многомерное, наполненное разными оттенками сложное пространство, а наоборот, замазать картинку до полной неузнаваемости.
Ну и в чем здесь смысл?
По мнению российского правозащитника Варвары Пахоменко, провальность ручного управления СМИ (когда, по сути, чиновник берет на себя функции даже не цензора, а едва ли не главного редактора) состоит в том, что чиновник, как правило, не в состоянии ни профессионально сформулировать, ни тем более выполнить "государственный заказ":
"Когда государственные СМИ проводят какую-то общегосударственную линию – это нормально. Но для того чтобы их продукт воспринимался адекватно, это должно делаться на хорошем профессиональном уровне, как и в любой редакции независимой прессы: есть главный редактор, который определяет лицо издания, и есть журналисты, знающие свое дело. Это все может работать, здесь не нужно никакого ручного управления.
Вообще ручное управление – это вещь, во-первых, очень сложная, требующая много времени и сил, а во-вторых – неэффективная, потому что это разные профессии – чиновник и журналист. Каждый должен заниматься своим делом".
Россия в плане свободы слова, конечно, не пример для подражания, но и там от практики жесткого ручного управления прессой отходят как от неэффективной:
"Нет идеологии, направленной на контроль медиаструктур, – говорит руководитель Центра политической информации Алексей Мухин. – Есть определенные установки – тренды, в рамках которых можно чувствовать себя вполне свободно. Есть тренды, которые не приветствуются кремлевскими башнями, и в этом случае руководства СМИ действуют на свой страх и риск. Хотят они поднять свои рейтинги – ведут рискованную игру. Правда, на ближайшем совещании с главными редакторами в администрации президента это может нехорошо отразиться на издании, которое допускает подобного рода вольности".
– Иными словами, главные редакторы самостоятельно принимают решения и отвечают за них?
– Как правило, главный редактор сам принимает для себя решения относительно того, какую степень свободы издание выбирает. Насколько мне известно, в администрации нет четких правил, и там сейчас довольно благосклонно смотрят на некоторое вольнодумство средств массовой информации.
– Почему так? Это оживляет картинку?
– Совершенно верно. В результате такого вольнодумия создается благоприятная с точки зрения демократии и свободы слова атмосфера, которая допускает самые разные точки зрения. Именно на этом балансе и работает сейчас администрация.
В самом деле, почему бы и югоосетинским властям не поставить перед подконтрольной прессой такую задачу – "оживить картинку" и дать возможность журналистам выполнить ее самим?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
