ПРАГА---Сегодня в рубрике "Некруглый стол" мы будем обсуждать визит в Абхазию помощника российского президента Владислава Суркова. У нас на прямой линии абхазский политолог Алхас Тхагушев и главный редактор газеты "Чегемская правда" Инал Хашиг.
Дэмис Поландов: Владислав Сурков, который курирует отношения Кремля с Абхазией и Южной Осетией, прибыл с трехдневным визитом в абхазскую столицу. Информационный фон вокруг этого визита в целом очень радужный. В частности, Сурков назвал Абхазию примером использования российской финансовой помощи. Инал, насколько я знаю, вы встречались с Сурковым. Действительно ли у него такие хорошие впечатления от Абхазии, или это просто абхазские государственные СМИ пытаются создать такую картинку?
Инал Хашиг: Я думаю, что любой на месте Суркова произнес бы нечто подобное, т.е. когда ты приезжаешь в гости и являешься своего рода дипломатом, должен, наверное, публично высказаться таким образом, а уже внутри идет совершенно иной разговор. По моему мнению, не стоит воспринимать серьезно все сказанное Сурковым насчет полной идиллии в Абхазии. Я думаю, что если бы эта идиллия существовала, то, наверное, Сурков не был бы делегирован на такой участок. Он реальный кризисный менеджер в российско-абхазских отношениях. До этого были люди, которые выполняли роли бухгалтеров, кассиров и т.д., но людей, которые могли бы выстроить определенную модель российско-абхазских отношений, еще не было. Появился Сурков, и, я думаю, вместе с ним появился другой вектор в этих отношениях.
Дэмис Поландов: Инал, вы встречались с Сурковым. Насколько я знаю, он встречался не только с представителями власти, но и с оппозицией. Как вы считаете, это какой-то знак со стороны Кремля?
Инал Хашиг: Я не думаю, что это какая-то определенная политика Кремля. Мне кажется, что здесь все-таки дело в самом Суркове. Обычно высоким чиновникам, приезжающим из Москвы, достаточно встречи с президентом и его окружением, и для них на этом визит заканчивается. Для реального понимания того, что происходит, конечно, такого формата встреч явно недостаточно, и Сурков сделал очень важную вещь – он встретился не только с президентом, но также с членами парламента, оппозиции, руководителями СМИ, Общественной палаты, т.е. с теми, кто крутится в этом политическом поле и знает ситуацию. Конечно, у каждого своя правда, но, суммировав ее, можно получить более объективную информацию. Я думаю, в этом плане Сурков сделал достаточно правильный шаг.
Дэмис Поландов: Алхас, понятно, что визит Суркова проходит и на достаточно кризисном внутриполитическом фоне в Абхазии. Можно ли считать его визит некоторой поддержкой Александра Анкваб? Например, слова Суркова о политической ситуации в Абхазии, что он не склонен ее драматизировать, можно ли рассматривать как такую поддержку?
Алхас Тхагушев: Я думаю, что сейчас и оппозиция, и власть будут интерпретировать те или иные слова, высказывания с определенным подтекстом, но я соглашусь с Иналом, что Сурков выбрал правильный формат, встретившись с представителями власти и оппозиции, и мне кажется, что это, прежде всего, посыл к тому, что он готов слышать и слушать всех, готов со всеми работать. По-моему, в парламенте прозвучало его мнение, что он пригласил депутатов после всего, что он выслушал, активно поучаствовать в разработке нового плана социально-экономического развития. Но мне кажется, что это как раз посыл и власти, и оппозиции добавить определенное спокойствие. Если мы отойдем от каких-то крайних оценок представителей власти или оппозиции, то его визит, поведение и все сказанное им воспринимается как желание понизить градус.
Дэмис Поландов: Алхас, Инал назвал Суркова антикризисным менеджером. Действительно, его назначение эксперты оценили по-разному, его назвали "искусным манипулятором", с которым Абхазии придется очень нелегко. Как вы считаете, какие цели России сегодня вступают в противоречие с интересами Абхазии?
Алхас Тхагушев: Я думаю, что главная проблема, существующая в российско-абхазских отношениях, это, видимо, отсутствие достаточной открытости в процессах оказания помощи – в процессах планирования, реализации, – напряжение возникает в этом поле. Хочется надеяться, что сегодняшние слова, произнесенные Сурковым, – это некий новый этап, который повлечет за собой большую открытость этих процессов и вовлеченность парламентской оппозиции в процессы планирования, контроля за расходованием средств, когда не будет ненужного напряжения только потому, что какая-то часть абхазского политического класса чувствует себя несколько отодвинутой. Понятно, что есть власть, которая выиграла выборы и отвечает за ситуацию в стране, но все же определенная открытость в этих процессах совершенно не повредит, а только усилит позиции власти и улучшит политический климат в стране, потому что в последнее время мы можем констатировать, что диалога не получается, происходит все больший крен в сторону конфронтации, что, конечно, не добавляет оптимизма.
Дэмис Поландов: Инал, дело в том, что достаточно мало информации о встречах, которые провел Сурков, в частности, в парламенте и Общественной палате. Вы могли бы рассказать, что оппозиция сказала Суркову? Была ли представлена в полной мере оппозиционная точка зрения?
Инал Хашиг: В парламенте тоже была представлена оппозиция в лице Рауля Хаджинба, Аслана Кобахия, т.е. голос оппозиции был услышан Сурковым. Просто все эти встречи проходили в таком закрытом формате, который позволял вести определенный откровенный диалог, т.е. не играть на публику, а попытаться разобраться в ситуации. Я думаю, такой формат, наверное, был более подходящим. Это не пиар-акция. Здесь главное – разобраться в нынешней ситуации, сложившимся положении вещей, некоторых проблемах, и, наверное, это было продуктивно для обеих сторон – и для Суркова, и для тех политиков, общественников и т.д., которые с ним встречались. Я думаю, что в таком формате никто не остался в накладе.
Дэмис Поландов: В целом, если резюмировать, можно назвать этот визит все-таки ознакомительным?
Инал Хашиг: Я думаю, да. Человек долгое время не занимался Абхазией, в которой много что поменялось, и ему нужно было войти в курс дела.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Дэмис Поландов: Владислав Сурков, который курирует отношения Кремля с Абхазией и Южной Осетией, прибыл с трехдневным визитом в абхазскую столицу. Информационный фон вокруг этого визита в целом очень радужный. В частности, Сурков назвал Абхазию примером использования российской финансовой помощи. Инал, насколько я знаю, вы встречались с Сурковым. Действительно ли у него такие хорошие впечатления от Абхазии, или это просто абхазские государственные СМИ пытаются создать такую картинку?
Инал Хашиг: Я думаю, что любой на месте Суркова произнес бы нечто подобное, т.е. когда ты приезжаешь в гости и являешься своего рода дипломатом, должен, наверное, публично высказаться таким образом, а уже внутри идет совершенно иной разговор. По моему мнению, не стоит воспринимать серьезно все сказанное Сурковым насчет полной идиллии в Абхазии. Я думаю, что если бы эта идиллия существовала, то, наверное, Сурков не был бы делегирован на такой участок. Он реальный кризисный менеджер в российско-абхазских отношениях. До этого были люди, которые выполняли роли бухгалтеров, кассиров и т.д., но людей, которые могли бы выстроить определенную модель российско-абхазских отношений, еще не было. Появился Сурков, и, я думаю, вместе с ним появился другой вектор в этих отношениях.
Дэмис Поландов: Инал, вы встречались с Сурковым. Насколько я знаю, он встречался не только с представителями власти, но и с оппозицией. Как вы считаете, это какой-то знак со стороны Кремля?
Инал Хашиг: Я не думаю, что это какая-то определенная политика Кремля. Мне кажется, что здесь все-таки дело в самом Суркове. Обычно высоким чиновникам, приезжающим из Москвы, достаточно встречи с президентом и его окружением, и для них на этом визит заканчивается. Для реального понимания того, что происходит, конечно, такого формата встреч явно недостаточно, и Сурков сделал очень важную вещь – он встретился не только с президентом, но также с членами парламента, оппозиции, руководителями СМИ, Общественной палаты, т.е. с теми, кто крутится в этом политическом поле и знает ситуацию. Конечно, у каждого своя правда, но, суммировав ее, можно получить более объективную информацию. Я думаю, в этом плане Сурков сделал достаточно правильный шаг.
Дэмис Поландов: Алхас, понятно, что визит Суркова проходит и на достаточно кризисном внутриполитическом фоне в Абхазии. Можно ли считать его визит некоторой поддержкой Александра Анкваб? Например, слова Суркова о политической ситуации в Абхазии, что он не склонен ее драматизировать, можно ли рассматривать как такую поддержку?
Алхас Тхагушев: Я думаю, что сейчас и оппозиция, и власть будут интерпретировать те или иные слова, высказывания с определенным подтекстом, но я соглашусь с Иналом, что Сурков выбрал правильный формат, встретившись с представителями власти и оппозиции, и мне кажется, что это, прежде всего, посыл к тому, что он готов слышать и слушать всех, готов со всеми работать. По-моему, в парламенте прозвучало его мнение, что он пригласил депутатов после всего, что он выслушал, активно поучаствовать в разработке нового плана социально-экономического развития. Но мне кажется, что это как раз посыл и власти, и оппозиции добавить определенное спокойствие. Если мы отойдем от каких-то крайних оценок представителей власти или оппозиции, то его визит, поведение и все сказанное им воспринимается как желание понизить градус.
Дэмис Поландов: Алхас, Инал назвал Суркова антикризисным менеджером. Действительно, его назначение эксперты оценили по-разному, его назвали "искусным манипулятором", с которым Абхазии придется очень нелегко. Как вы считаете, какие цели России сегодня вступают в противоречие с интересами Абхазии?
Алхас Тхагушев: Я думаю, что главная проблема, существующая в российско-абхазских отношениях, это, видимо, отсутствие достаточной открытости в процессах оказания помощи – в процессах планирования, реализации, – напряжение возникает в этом поле. Хочется надеяться, что сегодняшние слова, произнесенные Сурковым, – это некий новый этап, который повлечет за собой большую открытость этих процессов и вовлеченность парламентской оппозиции в процессы планирования, контроля за расходованием средств, когда не будет ненужного напряжения только потому, что какая-то часть абхазского политического класса чувствует себя несколько отодвинутой. Понятно, что есть власть, которая выиграла выборы и отвечает за ситуацию в стране, но все же определенная открытость в этих процессах совершенно не повредит, а только усилит позиции власти и улучшит политический климат в стране, потому что в последнее время мы можем констатировать, что диалога не получается, происходит все больший крен в сторону конфронтации, что, конечно, не добавляет оптимизма.
Дэмис Поландов: Инал, дело в том, что достаточно мало информации о встречах, которые провел Сурков, в частности, в парламенте и Общественной палате. Вы могли бы рассказать, что оппозиция сказала Суркову? Была ли представлена в полной мере оппозиционная точка зрения?
Инал Хашиг: В парламенте тоже была представлена оппозиция в лице Рауля Хаджинба, Аслана Кобахия, т.е. голос оппозиции был услышан Сурковым. Просто все эти встречи проходили в таком закрытом формате, который позволял вести определенный откровенный диалог, т.е. не играть на публику, а попытаться разобраться в ситуации. Я думаю, такой формат, наверное, был более подходящим. Это не пиар-акция. Здесь главное – разобраться в нынешней ситуации, сложившимся положении вещей, некоторых проблемах, и, наверное, это было продуктивно для обеих сторон – и для Суркова, и для тех политиков, общественников и т.д., которые с ним встречались. Я думаю, что в таком формате никто не остался в накладе.
Дэмис Поландов: В целом, если резюмировать, можно назвать этот визит все-таки ознакомительным?
Инал Хашиг: Я думаю, да. Человек долгое время не занимался Абхазией, в которой много что поменялось, и ему нужно было войти в курс дела.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
