В югоосетинском обществе не утихают споры о целесообразности формирования парламента по партийным спискам, выборы в который должны пройти в начале лета. Многие в республике считают, что для маленького общества партийный парламент – это бессмысленное излишество, и настаивают на мажоритарной или хотя бы смешанной системе выборов.
Югоосетинский общественник Алан Парастаев говорит, что ему непонятно, чем руководствуется власть, делая ставку на пропорциональную систему выборов в парламент, тем более что очень трудно просчитать, дает ли эта система какие-то преимущества действующей администрации на выборах, которая, наверное, хотела бы сформировать подконтрольный ей депутатский корпус.
С одной стороны, высока вероятность того, что в маленькой республике, где все друг друга знают, из-за одной персоны, вызывающей раздражение в обществе, избиратель может отвергнуть целый партийный список кандидатов. С другой – велика вероятность и того, что за спиной одного авторитетного и уважаемого человека могут «спрятаться» люди, не вызывающие доверия у общества.
По мнению Парастаева, из-за такой непредсказуемой реакции югоосетинского избирателя, весьма затруднительно прогнозировать результаты выборов. Эксперт считает: президенту было бы проще строить планы на предстоящие выборы, если бы законодательное собрание избиралось по мажоритарной системе. Можно было бы сформировать избирательный блок из популярных в обществе людей и выдвигать их в парламент как своих единомышленников, говорит Алан Парастаев:
«Леониду Тибилову так было бы легче. Он и сам говорил об этом, обещал вернуть мажоритарную систему в ходе своей избирательной кампании, почему он этого не делает, не могу понять. Может быть, власть решила оставить партийную систему, потому что ей так легче проконтролировать избирательную кампанию, провести в парламент своих людей? Тогда это что-то, напоминающее политику уверенного в своих силах Эдуарда Кокойты (хорошо это или плохо – другой разговор). Но если власть, будучи не уверенной в себе, просто побоялась менять систему выборов, – то это огорчает».
По мнению политолога Валерия Дзуцева, партийная система хороша для многонациональных регионов с непростой историей взаимоотношений между населяющими территорию этническими группами. Интернационализация партийных списков в этом случае помогает избежать спекуляций, например, связанных с этнической принадлежностью кандидата, как это часто бывает во время мажоритарных выборов.
Что касается моноэтнических регионов, тем более таких небольших, как Южная Осетия, то в них партийные выборы не имеют смысла. Возможно, предполагает Дзуцев, у югоосетинской администрации есть на то какие-то скрытые причины:
«Так проще манипулировать результатами избирательной кампании. Одно дело, когда в выборах участвует популярная личность, у которой есть внушительная группа поддержки. «Прокатить» ее на выборах довольно сложно – власти это с рук не сойдет. И совсем другое дело «слить» какую-то партию без внятной идеологии, оторванной от реалий Южной Осетии, – серьезных возмущений в обществе это не вызовет».
По мнению российского политолога Сергея Маркедонова, политическая конструкция Южной Осетии сложнее, чем это кажется на первый взгляд. После ноябрьского политического кризиса власть более не сконцентрирована в руках верховного правителя, как это было при Кокойты. Возможности югоосетинской администрации ограничены, она не может ломать население через колено, не может выстраивать свои планы без оглядки на настроения в обществе, без учета интересов групп, пользующихся электоральной поддержкой.
«Полагаю, что в предстоящей парламентской кампании команда президента будет действовать по российским лекалам, наработанным в 90-е годы прошлого века, – говорит Сергей Маркедонов. – Что делали, например, губернаторы или администрация президента, когда в России проходили выборы с участием различных партий? Они в каждой партии находили «своих людей», и их партийный лейбл уже ничего не значил, тем более что тогда в России, как и сейчас в Южной Осетии, партии строились не вокруг каких-то идеологем, а скорее вокруг личных связей. Поэтому, думаю, что в каждой югоосетинской партии будут найдены «свои люди» и уже с ними администрация президента будет вести разговор по существу».
Возможно, власть стремится найти некую оптимальную систему формирования парламента, чтобы и избиратель ее принял, не задавая лишних вопросов, и местных политических тяжеловесов она не возмутила (не в одиночку же им на выборы идти). Но при этом каким-то образом необходимо получить главный результат – лояльный парламент.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Югоосетинский общественник Алан Парастаев говорит, что ему непонятно, чем руководствуется власть, делая ставку на пропорциональную систему выборов в парламент, тем более что очень трудно просчитать, дает ли эта система какие-то преимущества действующей администрации на выборах, которая, наверное, хотела бы сформировать подконтрольный ей депутатский корпус.
С одной стороны, высока вероятность того, что в маленькой республике, где все друг друга знают, из-за одной персоны, вызывающей раздражение в обществе, избиратель может отвергнуть целый партийный список кандидатов. С другой – велика вероятность и того, что за спиной одного авторитетного и уважаемого человека могут «спрятаться» люди, не вызывающие доверия у общества.
По мнению Парастаева, из-за такой непредсказуемой реакции югоосетинского избирателя, весьма затруднительно прогнозировать результаты выборов. Эксперт считает: президенту было бы проще строить планы на предстоящие выборы, если бы законодательное собрание избиралось по мажоритарной системе. Можно было бы сформировать избирательный блок из популярных в обществе людей и выдвигать их в парламент как своих единомышленников, говорит Алан Парастаев:
«Леониду Тибилову так было бы легче. Он и сам говорил об этом, обещал вернуть мажоритарную систему в ходе своей избирательной кампании, почему он этого не делает, не могу понять. Может быть, власть решила оставить партийную систему, потому что ей так легче проконтролировать избирательную кампанию, провести в парламент своих людей? Тогда это что-то, напоминающее политику уверенного в своих силах Эдуарда Кокойты (хорошо это или плохо – другой разговор). Но если власть, будучи не уверенной в себе, просто побоялась менять систему выборов, – то это огорчает».
По мнению политолога Валерия Дзуцева, партийная система хороша для многонациональных регионов с непростой историей взаимоотношений между населяющими территорию этническими группами. Интернационализация партийных списков в этом случае помогает избежать спекуляций, например, связанных с этнической принадлежностью кандидата, как это часто бывает во время мажоритарных выборов.
Что касается моноэтнических регионов, тем более таких небольших, как Южная Осетия, то в них партийные выборы не имеют смысла. Возможно, предполагает Дзуцев, у югоосетинской администрации есть на то какие-то скрытые причины:
«Так проще манипулировать результатами избирательной кампании. Одно дело, когда в выборах участвует популярная личность, у которой есть внушительная группа поддержки. «Прокатить» ее на выборах довольно сложно – власти это с рук не сойдет. И совсем другое дело «слить» какую-то партию без внятной идеологии, оторванной от реалий Южной Осетии, – серьезных возмущений в обществе это не вызовет».
По мнению российского политолога Сергея Маркедонова, политическая конструкция Южной Осетии сложнее, чем это кажется на первый взгляд. После ноябрьского политического кризиса власть более не сконцентрирована в руках верховного правителя, как это было при Кокойты. Возможности югоосетинской администрации ограничены, она не может ломать население через колено, не может выстраивать свои планы без оглядки на настроения в обществе, без учета интересов групп, пользующихся электоральной поддержкой.
«Полагаю, что в предстоящей парламентской кампании команда президента будет действовать по российским лекалам, наработанным в 90-е годы прошлого века, – говорит Сергей Маркедонов. – Что делали, например, губернаторы или администрация президента, когда в России проходили выборы с участием различных партий? Они в каждой партии находили «своих людей», и их партийный лейбл уже ничего не значил, тем более что тогда в России, как и сейчас в Южной Осетии, партии строились не вокруг каких-то идеологем, а скорее вокруг личных связей. Поэтому, думаю, что в каждой югоосетинской партии будут найдены «свои люди» и уже с ними администрация президента будет вести разговор по существу».
Возможно, власть стремится найти некую оптимальную систему формирования парламента, чтобы и избиратель ее принял, не задавая лишних вопросов, и местных политических тяжеловесов она не возмутила (не в одиночку же им на выборы идти). Но при этом каким-то образом необходимо получить главный результат – лояльный парламент.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
