На прошлой неделе в Женеве состоялся очередной раунд дискуссий по безопасности и стабильности на Южном Кавказе. От этой переговорной площадки уже давно никто не ждет «прорывов», не ждут их и от следующей, юбилейной 30-й встречи, намеченной на декабрь. Но хотя раз за разом комментаторы констатируют, что дискуссии завершились безрезультатно, эмоциональный окрас этих комментариев бывает разным – подобно тому, как нулевую ничью в футболе могут назвать и беспросветно-тусклой, и боевой.
На сей раз преобладали оптимистичные ноты. Позитивно, отмечалось, уже то, что обменялись мнениями относительно меняющегося военно-политического контекста (размещение в Грузии военной инфраструктуры НАТО и ответные меры по созданию общего контура обороны в регионе России, Абхазии и Южной Осетии). Не надо списывать со счетов и тот фактор, что сторонам дискуссий, по крайней мере, некоторым из них, надо убеждать общественность своих государств в успешности собственных усилий. Так, после встречи 6-7 октября посланцы Тбилиси с удовлетворением сообщали СМИ, что они пресекли попытку абхазской и югоосетинской делегаций поменять формат Женевских дискуссий. И именно в этом, судя по всему, им видится конструктивность встречи. Между тем наблюдатели со стороны вполне здраво, мне кажется, советуют ее участникам оставить пока в стороне нерешаемые вопросы и по примеру российско-грузинских переговоров в Праге заняться вопросами решаемыми: координацией усилий правоохранительных органов по борьбе с интернациональным криминалитетом в приграничной зоне и т. д.
Что касается вопросов нерешаемых, то действительно, зачем переливать из пустого в порожнее, если заведомо известно: при существующем геополитическом раскладе ни Тбилиси, ни Сухум с Цхинвалом ни на какие компромиссные варианты по статусу не пойдут? И вообще подобные споры, приходит в голову, не на десятилетия даже, а на века…
Лет пятнадцать назад в Гренаде или каком-то другом южноиспанском городе группа разноязыких иностранных туристов стояла перед старинным особняком, и гид объясняла им, в каком веке какой местный араб его построил. И тут один из туристов, как оказалось, житель одной из арабских стран, достал массивный, с вензелями, ключ и открыл им... двери этого особняка. Выяснилось, что этот ключ несколько столетий хранился в его роду, передаваясь из поколения в поколение, как и рассказ о доме на Пиренейском полуострове, в котором когда-то жили его предки; и вот он воплотил в жизнь давнюю мечту...
Про этот полуфанастический эпизод мне поведала супружеская пара москвичей, которая воочию его наблюдала, находясь в турпоездке в Испании. И немало лет он был для меня символом того, что даже у таких давным-давно и навсегда перевернутых страниц истории сохраняются подобные вещественные свидетельства. Но совсем недавно описанный эпизод предстал передо мной в новом свете – когда оголтелые террористы из так называемого Исламского государства Ирака и Леванта (ИГИЛ) заявили об одном из пунктов своих планов: ни много ни мало возродить арабское государство на Пиренеях. Каково? А если завтра какой-нибудь «потомок Чингисхана» размечтается о возрождении его империи? Впрочем, для появления таких монгольских мечтателей пока, к счастью, оснований нет.
То, что политическая карта мира представляет собой живую вечно меняющуюся картину – истина, не требующая доказательств. Недавно в Фейсбуке «гуляло» видео, где в течение трех минут показывается изменение государственных границ в Европе за последнюю тысячу лет. «Мультик» впечатляет. Хотя нового там, конечно, нет; все эти изменения помню еще со школьных лет, когда любил разглядывать карты, прилагаемые к учебникам истории... Но чем больше проходит веков, тем нелепее выглядит любая попытка апеллировать к канувшим в Лету реалиям, даже предпринятая как бы в шутку.
Немало недоумений у наблюдателей вызвало рассуждение президента Белоруссии Александра Лукашенко в прошлый четверг в интервью телеканалу Euronews. Заявив в связи с нынешним референдумом в Крыму и последующим его присоединением к России, что «перекраивать границы нельзя», он вспомнил о временах хана Батыя и предположил, что тогда «надо будет отдать Казахстану, Монголии или еще кому-то практически всю территорию России, Западной Европы, Восточной Европы». Сразу приходит в голову: при чем тут Казахстан и Западная Европа, а также, что было у Батьки в школе по истории? Но это так, попутно...
Главное же то, что при всей важности для сохранения стабильности в мире принципа нерушимости границ абсолютизировать его тоже нельзя, ибо тут неизбежно встает вопрос: а от какой временной точки отталкиваться? Не будем углубляться во времена Батыя, а вспомним, что до 1991 года независимого белорусского государства никогда не существовало. В общем, если кто-то провозглашает: «Если нельзя, но очень хочется, то можно!», то почему и другому не повторить то же?!
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
