Accessibility links

Тропами войны от Ржева до Перигё


Для 95-летнего Жоры Берадзе Вторая мировая война началась в рядах 39-й армии ВС СССР и завершилась во Франции в отряде Сопротивления
Для 95-летнего Жоры Берадзе Вторая мировая война началась в рядах 39-й армии ВС СССР и завершилась во Франции в отряде Сопротивления

Сегодняшнюю рубрику «Гость недели» мы приурочили к 70-летию победы над нацистами. Для 95-летнего Жоры Берадзе Вторая мировая война началась в рядах 39-й армии ВС СССР и завершилась во Франции в отряде Сопротивления.

Жора Берадзе: Меня в армию забрали, как окончил школу в Зестафони. Помню, на мне были белые тапочки, я ведь без отца в бедности рос. Нас готовили для отправки на советско-финскую войну (1939-1940 гг.). Но она завершилась, и нас, солдат со средним образованием, отправили в офицерскую школу в город Острогожск в Воронежской области. Потом началась война, через шесть месяцев за участие в боях мне присвоили звание старшего лейтенанта.

Жора Берадзе в молодости, призывник. 1939 г.
Жора Берадзе в молодости, призывник. 1939 г.

Мы воевали на подступах Москвы, у города Ржева. Там нас разгромили, 39-ю армию генерал-лейтенанта Масленникова. Немцы узнали, что мы ослабли, и окружили в кольцо. Так я попал в плен… Нас заставляли работать, еды не было. Я очень ослаб физически. Один раз облокотился на лопату, подходит ко мне немецкий охранник, ударил сзади и говорит: «Сталин говорит: «кто не работает, тот не ест». Быстро работай!» Откуда этот немец знал (слова Сталина)?

Тропами войны от Ржева до Перигё
please wait

No media source currently available

0:00 0:06:54 0:00
Скачать

Мзия Паресишвили: Сколько времени в плену вас там заставляли работать?

Жора Берадзе: Месяц мы были в лагере Ржева. Потом перебросили нас в Польшу, лагерь Лесная. Вскоре там появился мужчина в чохе-ахалухи (черкеска) в погонах. Он о чем-то поговорил с немцами. На второй день нас, всех грузин, собрали и отвезли в Варшаву. По пути мы узнали, что тот человек в погонах был Маглакелидзе, бывший мэр Тбилиси, бежавший во Францию после того, как Тбилиси взяли большевики. Маглакелидзе создавал легионы из грузин (для войск Вермахта), один из которых был на территории Польши в Крушине, там был национальный легион. А весной 1943 года наш легион перебросили во французский город Перигё (Perigueux). Там мы и находились в основном.

Мзия Паресишвили: А что вы там делали?

Курсанты училища. Берадзе в среднем ряду первый справа. 1941 г., январь
Курсанты училища. Берадзе в среднем ряду первый справа. 1941 г., январь

Жора Берадзе: Нас заставляли бороться с партизанами, но мы, наоборот, искали пути, как присоединиться к ним. Мы создали спецгруппу, там были вместе со мной еще Кобаладзе, Каландия. И 8 апреля 1943 года мы решили, что через неделю уходим в партизаны. Это было очень опасно, чуть раньше кто-то выдал нацистам, что грузины хотят сбежать, и девятерых человек расстреляли. Наверное, потому некоторые не захотели идти с нами.

Мзия Паресишвили: Сколько человек сбежали из легиона?

Жора Берадзе: Шестьдесят. Нам помогал местный житель Лансио, хороший человек. Мы ушли в лес, и там к нам вышел бывший комиссар Роше Самсон, француз. Обнял нас, его люди нас накормили. Мы остались в лесу. 1 мая решили сделать «подарок» нацистам, взорвать эшелон с бронемашинами. Я, Гулмагарашвили из Кахетии и еще трое французов так и сделали. После этого со мной связался «Эркюль» (Роже Рану) – руководитель партизанского отряда на юге Франции, и отвез на совещание, где разрабатывали план подрыва танковой дивизии из Испании. Мне поручили составить план минирования дороги. Под руководством Роже Рану мы участвовали в освобождении города Туле, Сарлат, Монтиньяк, были в Бордо. Это был август 1944-го, когда Париж был уже освобожден. Мы очистили от оставшихся нацистов Бордо.

Мзия Паресишвили: Сколько дней вы были в Бордо?

Перигё. 1945 г. 5 мая
Перигё. 1945 г. 5 мая

Жора Берадзе: Около двух недель, потом мы перебрались в город Брив-ла-Гайард (Brive-la-Gaillarde), сборный пункт номер 59 по репатриации советских граждан. Но я не мог успокоиться, не хотел уезжать так, чтобы те расстрелянные ребята так и остались в безымянной могиле в Перигё. Я и мои друзья поехали туда, встретились с мэром города. Он долго не соглашался, говорил, что не все заслуживают почестей. Но потом согласился. Когда вскрыли могилу, на троих была нацистская форма, поэтому их не стали трогать, а шестерых перезахоронили с почестями. 5 мая 1945 года – как мне это забыть! – я произнес слова на этой церемонии, где присутствовали почти все жители города.

Мзия Паресишвили: А как вернулись обратно?

Жора Берадзе: В конце мая 1945 года французы предложили мне остаться, сказали, что создадут все условия, но я не мог оставить ребят, которые хотели вернуться. И еще я сказал, что не смогу изменить Сталину. Они мне ответили: «Ну, тогда готовься Сибирь увидеть…» Так и случилось. Мы выехали из Парижа, и, как только пересекли границу Германии, началось… В Дессау, во Франкфурте-на-Майне нас стали допрашивать представители НКВД. Они говорили, что я советский офицер, поэтому не должен был попасть в плен. Там же меня осудили и приговорили к шести годам поселения в Печоре. 32 дня мы были в пути. Правда, через год пришел приказ №39 – освободить и дать право на проживание в любом месте на территории Советского Союза.

Мзия Паресишвили: Это вы там сфотографировались?

Второе переселение в Бурятию. 1954 г.
Второе переселение в Бурятию. 1954 г.

Жора Берадзе: Нет, это мое второе поселение было – в Бурят-Монгольской АССР. Однажды ночью в 1949 году в Тбилиси (я тогда уже был женат и поступил на экономический факультет) показали приказ – вольное поселение на шесть лет. Мне сказали, что это приказ Берия. Я там работал на золотых приисках, потом научился ремеслу кузнеца и токаря. В Грузию обратно вернулся в 1956-м, здесь меня встретил уже шестилетний сын. Устроился в Зестафони токарем.

Мзия Паресишвили: Как вы объясняли такую несправедливость?

Жора Берадзе: Я ничего плохого не делал, я старался делать добро. Я до сих пор не знаю, как я выжил, как так можно было с людьми поступать? В 1966 году в Грузию приехали французы, бывшие партизаны, с которыми я воевал. Они пригласили меня к себе в гости. Но здесь в КГБ мне сказали, что не пустят – это, мол, капиталистическая страна.

Мзия Паресишвили: Вы прошли трудную жизнь. Спустя 70 лет после победы над фашизмом, что вы считаете главным в жизни?

Жора Берадзе: Я люблю правду. Деньги – это не главное. И в нацистской Германии, и в Советском Союзе говорили, что заботятся о людях, но убивали людей. Если сами хотели жить, почему эту жизнь отнимали у других, это я ненавижу! Я верю в свободу, равенство и братство. И когда я хожу по улицам в Тбилиси и вижу молодых, я в душе им желаю, чтобы у них не было такой же судьбы, как у меня, и чтобы они были счастливы в жизни.

XS
SM
MD
LG