После состоявшегося на днях съезда оппозиционной партии «Амцахара» я обменивался впечатлениями о нем со знакомым, которого много лет знаю как убежденного сторонника нынешней власти. И он очень насмешил меня фразой: «Так они же сами почти все были у власти, эти критики; почему не смогли сделать то, к чему призывают?» Насмешил не только и не столько тем, что очень уж трафаретна и банальна эта «оборотка», сколько тем, что на протяжении почти десятилетия она звучала в адрес как раз той команды, сторонником которой он является, – если воспользоваться привычной с 2004-го терминологией, «хаджимбистов», и звучала из уст их политических оппонентов, ныне вновь ставших оппозиционерами. Раньше эти оппоненты звались «багапшистами», теперь в абхазском обществе, пожалуй, и не знают, как их называть, – то ли «анквабистами», то ли «бжаниистами», по фамилии занявшего второе место на последних президентских выборах Аслана Бжания.
Не будем, конечно, понимать ситуацию буквально – что властные команды этих сил в полном составе сменяют друг друга у государственного руля. В обоих соперничающих лагерях понемногу происходит смена поколений, да и случаи перехода (иногда – перебежек, иногда – степенного дрейфа) из лагеря в лагерь, порой и обратно, случаются. Если сравнивать сегодняшнюю политическую оппозицию, то есть тех, кто пришел на съезд «Амцахара» 22.05.2015, и тот блок трех ОПД, который штурмовал властный Олимп в 2004-м, сразу бросается в глаза, что иных уж нет, а те – скажем, экс-президент Анкваб – далече. И не случайно на съезде было обращено особое внимание на работу с молодежью. Ну, и, естественно, эта, как и любая, оппозиция рассчитывает, что ошибки политических оппонентов, пребывающих у власти, будут множить ее ряды.
Сравнивая постсоветскую политическую историю Южной Осетии, Абхазии и Грузии, можно прийти к парадоксальному выводу, что в первых двух частично признанных государствах борьба за верховную власть происходила совершенно не похоже, а вот в Абхазии и Грузии в ней можно найти нечто общее. Имею в виду следующее. В Южной Осетии, судя по той картине, которая возникала для меня из публикаций СМИ, первыми лицами за последнюю четверть века из выборов в выборы становились весьма разные лидеры, каждый сам по себе, со своей командой, и все это в целом выглядит достаточно пестро. В Грузии же можно проследить определенную последовательность, увидеть качелеобразное чередование прихода к власти радикалов и умеренных. И хотя победа «Грузинской мечты», одолевшей в 2013-м Саакашвили и «националов», никак не выглядела реваншем, реставрацией команды престарелого Шеварднадзе, тем не менее характерно, что кое-кто из той команды был призван Иванишвили во властные структуры «мечтателей».
В Абхазии борьба двух политических блоков (сегодня это Координационный совет политических партий и движений, с одной стороны, и республиканская партия «Амцахара», к которой уже фактически примкнул ряд недавно созданных общественных организаций, с другой) в наибольшей мере напоминает классическую систему борьбы двух основных политических сил в странах с устоявшейся демократией, примером которой является долгое противостояние Демократической и Республиканской партий в США. Другое дело, что если мы попробуем сформулировать некие идеологические различия между этими блоками, которые между демократами и республиканцами в США все же в какой-то мере существуют и озвучиваются, то в нашем случае эти отличия постоянно «ускользают» и легко подвергаются сомнению.
Если кто-то и полагал, что, скажем, в вопросе паспортизации жителей восточных районов Абхазии прежняя власть придерживалась своей позиции исходя из более либеральных воззрений, а нынешняя, находясь в оппозиции, нещадно критиковала существовавшую практику паспортизации, будучи более непримиримыми абхазскими патриотами, то для него явно стали неожиданностью слова выступившего на съезде с докладом сопредседателя «Амцахара», Героя Абхазии Гарика Саманба. Обвинив, далеко не в первый раз, Координационный совет в том, что он использовал этот вопрос главным образом, а то и исключительно для достижения внутриполитических целей, Саманба заявил, что создавшаяся ныне на востоке Абхазии ситуация представляет гораздо большую угрозу для национальной безопасности, и призвал выдавать там вид на жительство далеко не всем.
Очевидно, и это отмечалось беспристрастными наблюдателями еще в разгар политических баталий 2004-2005 годов, в основе противостояний двух выборных лагерей у нас лежит борьба бизнесэлит за доступ к ресурсам и за экономические преференции. И это коренное отличие «двухпартийной системы» в Абхазии от той же американской. Насколько знаю, победа на выборах «своих» в США отнюдь не сказывается на материальном благосостоянии значительного процента избирателей, как в Абхазии.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
