Accessibility links

Подонки, или не ведают, что творят?


Виталий Шария
Виталий Шария

На днях на одном из абхазских сайтов завязалось бурное обсуждение весьма неприятного сообщения в СМИ. Как рассказало ИА «Абхазия-Информ», неизвестные молодые люди решили самовыразиться с помощью граффити – написать признание в вечной любви. Ну, примерно так, как это бывало в самых разных краях и двадцать, и пятьдесят, и, наверное, сто лет назад: «В+А=любовь» и т.п. Все бы ничего, но место, которое они выбрали для нанесения надписи из баллончика краски, – гранитная лестница, ведущая к мемориалу Славы, где похоронены погибшие в Отечественной войне народа Абхазии 1992-1993 гг., точнее, вертикально установленные плиты, которые ее окаймляют.

Корреспондент агентства, увидевшая эти «художества», попробовала стереть надпись, но для этого, выяснилось, требуется специальный раствор. В столичной администрации пообещали, что коммунальщики сотрут надписи. «Я удивлен и возмущен тем, что молодые люди решили царапать всякие надписи в священном для каждого жителя Абхазии месте – мемориале Славы», – сказал мэр Сухума Адгур Харазия. На поведение молодых людей, собирающихся по вечерам в парке Славы, жалуются прохожие и работники расположенных рядом объектов. Как можно громко хохотать, распивать спиртные напитки, разбрасывать окурки вокруг могил людей, отдавших свои жизни за свободу нашей Родины, – возмущаются многие…

Подонки или не ведают, что творят?
please wait

No media source currently available

0:00 0:04:08 0:00
Скачать

Возмущались, естественно, и все интернет-комментаторы: «Нет слов! За такую ли молодежь сложили голову наши отцы?!»; «Этим малолетним дебилам никто из родителей не внушил почтения к праху погибших за нашу свободу. …Вина власти состоит в том, что этот мемориал не патрулируется милицией. И если там допускают распитие спиртных напитков, то скоро там на мраморе брейк-данс устроят»; «Дожили! Каждый день говорим о патриотизме, проводятся акции, а они смотрите, что творят». Кто-то предложил, что в таких местах должно быть установлено видеонаблюдение, на что последовало возражение: «Если мы дошли до того, чтобы охранять наши святые места, то грош цена всем нам. Грош цена старшим, родителям, воспитателям, руководителям. Уверен, что это должно стать делом чести милиции – найти этих подонков, а затем вместе с их родителями показать по ТВ. Пьяных за рулем ловят – и сразу в интернет. Этих тем более надо...» Но как их найти без патрулирования или видеонаблюдения? – рассуждали в ответ. Другие предположили: а если кого-то и поймали бы на подобном, тут же начались бы плачи и вопли их родителей, что их отпрыски на самом деле очень хорошие, они просто не ведали, что творили.

Действительно, когда начинаешь представлять себе этих, по выражению кого-то из форумчан, недоумков, сразу приходят в голову подростки, которые просто не привыкли «включать мозги» перед тем, как что-то сделать: увидели полированную темно-красную каменную плоскость – и давай шуровать баллончиком. Увы, это, наверное, так же неистребимо, как желание нацарапать нечто на стене троллейбусного салона, или прутиком на не застывшем бетоне, как успели это сделать на дорожке, проложенной недавно по просьбам жильцов возле моего дома.

СМИ время от времени приносят вести об инцидентах на постсоветском пространстве, когда разного рода отморозки непотребно ведут себя в памятных местах, где горит вечный огонь, и т.п. В таких случаях, знаю, многих посещают мысли: ну, такого у нас быть не может, это где-то там вусмерть пьяные так себя ведут, у наших людей все же не то воспитание…

Помню, как несколько лет назад в абхазском сегменте соцсетей развернулось такое же гневное обсуждение снимков, выложенных в интернет самими их авторами: молодые стройные девушки «прикалывались» по-всякому у недавно установленного в Сухуме памятника махаджирам работы скульптора Геннадия Лакоба – ложились на круп бронзового коня и так далее. Все комментаторы дружно решили, что это наверняка приезжие отдыхающие, которые, гуляя по набережной, наткнулись на непонятное им по стилистике и тематике сооружение и захотели вот так самовыразиться. Об этом случае и его интернет-обсуждении я рассказал тогда на «Эхо Кавказа». И вот спустя время инициатор той интернет-дискуссии обескураженно рассказал мне, что «героини» неприглядной фотосессии нашлись, и ими оказались местные, абхазки… Людям нашего с ним круга общения обычно и впрямь немыслимо представить себе, как такое может быть. Но давайте не забывать: везде, в любой стране, в любом сообществе есть те, которые живут как бы в другой реальности. Это люди, круг интересов и познаний которых скукожен до самого примитивного.

«Особенно циничный вандализм! Ведь 4 июня будет перезахоронение в парке Славы 15 героев, которые обрели свои имена», – написал один из комментаторов в ходе интернет-обсуждения, с которого я начал. Речь шла о перезахоронении останков, которые были опознаны после экспертизы в хорватском Загребе в результате работы комиссии по пропавшим без вести под эгидой Международного комитета Красного Креста. Координационный механизм по вопросам пропавших без вести был создан в декабре 2010 года.

Сегодня я побывал на церемонии перезахоронения, в которой приняли участие руководство республики, военнослужащие, родственники погибших, ветераны войны, представители общественности, студенты и школьники. (Надписи краской, конечно, уже стерли, какая-то девушка нашла необходимую для этого жидкость.) Собралась масса людей. После митинга, под звуки траурной музыки гробы, на которых были таблички с именами и фамилиями павших, поплыли один за другим на плечах солдат абхазской армии в приготовленные для них могилы. Кроме одного бойца, погибшего в мартовском наступлении на Сухум, все остальные останки в них – это останки бойцов отдельного стрелкового батальона «Горец», павших 4 июля 1993 года на сопке Ахбюк, после того, как приземлившийся там вертолет с ними угодил в засаду. Не буду перечислять всех, скажу только о единственной женщине среди них – Нелли (Валентине) Аполлоновне Амичба-Пацация. До войны она жила в соседнем с моим доме, в день гибели ей было 44 года. По отцу мегрелка, по матери абхазка, она была замужем за абхазом и детей воспитала в абхазском духе. Когда ее 19-летний сын, третьекурсник АГУ Алмасхан, с первого дня ушедший воевать за Абхазию, умер в госпитале от ран, она, «пожар в юбке», по характеристике еще одной нашей соседки, решила мстить за него. И добилась того, чтобы ее взяли в этот десант. Она не успела выйти из вертолета, в него выстрелил гранатометчик, и в адском пламени погибли многие…

После того как сегодня последний гроб опустили в землю, стоявшее прямо передо мной отделение абхазских солдат (ни один из них в тот страшный день еще не родился) отсалютовало выстрелами из автоматов. Некоторые женщины и дети поблизости от меня машинально зажали уши ладонями. А я, глядя на стайку подростков поодаль, подумал: «А вдруг и тот «художник» где-то здесь?» И очень захотелось верить, что этот эпизод был случайным в его жизни и он еще вырастет человеком…

Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции

  • 16x9 Image

    Виталий Шария

    В 1969 году окончил сухумскую 7-ю среднюю школу, в 1974 году – факультет журналистики Белорусского госуниверситета.

    В 1975-1991 годах работал в газете  «Советская Абхазия», в 1991-1993 годах – заместитель главного редактора газеты «Республика Абхазия».

    С 1994 года – главный редактор независимой газеты «Эхо Абхазии».

    Заслуженный журналист Абхазии, член Союза журналистов и Союза писателей Абхазии.

XS
SM
MD
LG