Accessibility links

14.08.1992: «Над всей Абхазией безоблачное небо»


День памяти защитников Абхазии, как называется этот памятный рабочий день в нашей республике, был отмечен рядом мероприятий, многими выступлениями в СМИ на эту тему
День памяти защитников Абхазии, как называется этот памятный рабочий день в нашей республике, был отмечен рядом мероприятий, многими выступлениями в СМИ на эту тему

Сегодня исполняется 23 года со дня 14 августа 1992 года, когда ранним утром на территорию Абхазии была введена двухтысячная колонна войск Госсовета Грузии на 60 танках, БТР, БМП, автобусах под командованием министра обороны Грузии Тенгиза Китовани и началась грузино-абхазская война. День ее начала был, как и сегодняшний, пятницей. Радиопозывных типа «Над всей Испанией безоблачное небо», как в день начала гражданской войны в 1936 году в той стране, не звучало, хотя небо над всей Абхазией было и впрямь безоблачным. Очень скоро на абхазской стороне распространилась информация, что это было осуществление операции грузинских военных под кодовым названием «Меч». В Абхазии до сих пор говорят и пишут так; в грузинских же СМИ мне не встречалось ни подтверждений, ни опровержений этого.

Спустя 16 лет эту дату в мировых СМИ, безусловно, заслонила другая, аналогичная и тоже августовская, – 8 августа 2008-го, когда после массированной артподготовки и ввода регулярной грузинской армии в Южную Осетию началась пятидневная война, или, как ее еще называют, война 08.08.08. Но для жителей Абхазии, безусловно, дата «14 августа» остается гораздо более значимой, той, которая, как мы давно привыкли говорить, переломила все без исключения человеческие судьбы в ней на «до» и «после». Неслучайно во все годы сотрудничества с радио «Эхо Кавказа» я 8 августа не раз, но не каждый год обращался в своих выступлениях в эфире к отмечаемой дате, а вот 14 августа – всегда.

14.08.1992: «Над всей Абхазией безоблачное небо»

День памяти защитников Абхазии, как называется этот памятный рабочий день в нашей республике, был отмечен сегодня рядом мероприятий, многими выступлениями в СМИ на эту тему. Цветы и венки к Мемориалу славы в центре Сухума возложили ветераны войны, все высшее руководство республики, парламентарии, члены правительства, общественность. В обращении в связи с этой датой президента Рауля Хаджимба, в частности, говорится: «В этот день мы вспоминаем подвиг нашего народа, мужество воинов, вставших на защиту Апсны от грузинской агрессии. Мы отмечаем выдающуюся роль национального лидера Владислава Григорьевича Ардзинба, взявшего на себя колоссальную ответственность за судьбу Родины и оправдавшего веру и поддержку нашего народа».

Как я узнал из грузинских СМИ, сегодня в 11 утра «представители легитимной власти Абхазии» возложили венки к мемориалу героев в Тбилиси и почтили «память погибших за территориальную целостность Грузии».

Любопытно было снова взглянуть на события «с другой стороны». Так, в прочитанной мной сегодня интернет-публикации говорится: «Результаты конфликта оказались чрезвычайно тяжелыми для постсоветской Грузии. Страна понесла огромные жертвы, тяжелейший финансовый и психологический ущерб. Война и послевоенные спонтанные столкновения полностью опустошили территорию Абхазии». Насчет «опустошения» – это, конечно, из области видений того, что хочется видеть. Только как совместить это видение с реальными картинами вокруг меня – дорогами, переполненными автомобилями, захлестнувшим нынче Абхазию потоком туристов?.. Показательно и такое видение автором публикаций событий почти четвертьвековой давности: «В 1992-1993 годах между правительственными войсками Грузии и сепаратистски настроенной частью этнических абхазов шла война, которая продлилась 13 месяцев и 13 дней. На стороне сепаратистов воевали также местные армяне (батальон имени Баграмяна), наемные бойцы с Северного Кавказа, бойцы вооруженной милиции казаков, которых неофициально поддерживал гарнизон российской военной базы в Гудауте». Должен заметить, что «сепаратистски настроенная» часть составляла, по моим впечатлениям, 99,9% этнических абхазов. Насчет неофициальной поддержки российских частей, расквартированных в Гудауте, не буду спорить, но тогда надо сказать и о поддержке грузинских войск, которая осуществлялась руководством Закавказского военного округа в Тбилиси. Например, его командующим В. Патрикеевым, который 14 августа, когда самолеты российской авиачасти в Бамборе близ Гудауты стали отгонять грузинские вертолеты, бомбившие Сухум, послал в Бамбору радиограмму: «Почему мешаете работе бортов?» Его замом С. Беппаевым, который словом и делом помогал войскам Госсовета… Непонятно, почему в цитируемой публикации отделены северокавказцы и казаки, которые почему-то представлены как «вооруженная милиция». На самом деле за Абхазию прибывали воевать самые разнообразные люди из самых разных уголков ближнего и дальнего зарубежья, и всех их невозможно «классифицировать» по нескольким группам. Кстати, в эти дни на улицах Сухума появились баннеры с фотопортретами представителей зарубежной абхазской диаспоры, которые прибыли защищать свою историческую родину и погибли, сражаясь за нее.

Но главное тут для меня в цитате – «наемные бойцы с Северного Кавказа». Какая старая песня – если наш, то разведчик, если их, то шпион; если наш, то доброволец, если их, то наемник… Как же иначе?..

Остановлюсь на этой теме более подробно, тем более что завтра в Абхазии отмечается День добровольца. Это тоже памятный рабочий день, который был, правда, учрежден только в позапрошлом году. Именно 15 августа, уже на следующий день после начала войны, в Абхазию прорвалась первая группа северокавказских добровольцев во главе с Султаном Сосналиевым.

Согласно все той же упомянутой логике двойных стандартов, те, кто сражается «за наших» – мужественные воины, идейные бойцы, а те, кто «против наших» – всякая криминальная шваль и те, для кого война – заработок.

Помню, именно такими словами – шваль, отребье – характеризовали северокавказских и прочих добровольцев во время войны люди, которые высказывали свое мнение в передачах грузинского «телевидения Абхазии», которые я не раз смотрел в те месяцы в Гудауте.

Но начнем с того, что в августе 1992 года войска Госсовета Грузии, введенные в Абхазию, в значительной мере состояли из выпущенных из тюрем уголовников. Во всяком случае, такое убеждение распространено в абхазском обществе, и я никогда не встречал опровержений этого со стороны грузинских авторов. Не берусь, конечно, судить, в какой мере было именно так, но в какой-то – несомненно. Во-первых, это подтверждается поведением многих так называемых грузинских гвардейцев, которые не хотели воевать, а хотели грабить, чему сохранилось множество свидетельств жителей столицы и других населенных пунктов Абхазии, во-вторых, по-своему это было достаточно логичное решение – бросить в топку войны криминалитет, который не жалко, в-третьих, их военачальники Тенгиз Китовани и Джаба Иоселиани сами были криминальными личностями, то есть родственными им душами.

На абхазской стороне такого явления, конечно, не было. Но это, разумеется, не означает, что на ней сражались исключительно «рыцари без страха и упрека». Так просто не бывает. Война, как магнит железные опилки, притягивает «пассионарные» личности самого разного толка. Причем независимо от исторической правоты той или иной стороны военного конфликта, на которой они оказываются.

Во время войны на гудаутской турбазе «Черноморец» вперемежку с беженцами, журналистами и др. жили и бойцы. Общаясь с ними, причем далеко не всегда как журналист (многие понятия не имели о моей профессии), видел, что подавляющее большинство добровольцев, конечно, вполне внятно и убедительно могли озвучить мотивы, по которым они прибыли сюда, – защитить близкородственный народ (северокавказцы), защитить малочисленный народ, который хочет отстоять свою свободу… Но вот, например, будто стоит перед глазами долговязый длиннобородый татарин из Харькова с горящим взглядом, типичный на вид фанатик-фундаменталист. Он погиб в ноябре 92-го в ходе вылазки под Шромой – встал, говорят, во весь рост под пулями с отчаянным криком «Аллах акбар!» – и упал уже мертвым. Не сомневаюсь, что родись он на пару десятилетий позже, поехал бы воевать за ИГИЛ, и это, наверное, было бы для него логичней. А вот другая картинка: в почти пустом помещении пресс-центра ВС Абхазии молодой человек, приехавший из Питера, толкает речь перед аудиторией из трех-четырех местных людей, включая меня. Тема – нравственное превосходство православия над всеми прочими конфессиями. «И чем же православный нравственнее католика?» – не выдержал я в какой-то момент, устав слушать эту пургу. Тот осекся и замолчал; наверное, подумал: мало ли кто перед ним? А этот почему решил, что это «его война»?

Не забуду и встречу на гудаутской улице, весной, с совсем юной, миниатюрной девушкой, которая шла и плакала: она приехала воевать, а «ребята» прогнали ее с передовой: езжай домой. Она очень просила ей помочь оказаться там снова, а я шел и не мог понять, что ее привело на эту войну, кроме какой-то непонятной мне жажды экстрима, ведь, по-моему, об Абхазии и происходящем здесь у нее было очень смутное представление.

Ну, а то, что оказывались на войне и всякие криминальные личности, которые порой не скрывали, что приехали просто разжиться оружием, тоже ни для кого не было секретом. От рук одного из таких погиб в нескольких метрах от меня один молодой москвич, действительно рыцарь без страха и упрека.

Но все эти отдельные маргинальные личности совершенно не вяжутся у меня в сознании с гордым и благородным словом «доброволец».

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия

  • 16x9 Image

    Виталий Шария

    В 1969 году окончил сухумскую 7-ю среднюю школу, в 1974 году – факультет журналистики Белорусского госуниверситета.

    В 1975-1991 годах работал в газете  «Советская Абхазия», в 1991-1993 годах – заместитель главного редактора газеты «Республика Абхазия».

    С 1994 года – главный редактор независимой газеты «Эхо Абхазии».

    Заслуженный журналист Абхазии, член Союза журналистов и Союза писателей Абхазии.

XS
SM
MD
LG