Accessibility links

Казус Заводской-Гумба


Сегодня я вот уже в третий раз приходил на судебный процесс в Сухумском городском суде по делу об иске о защите чести и достоинства моей коллеги Елены Заводской против Марины Гумба. И вновь, как это было уже 24 и 31 августа, процесс не смог начаться из-за неявки ответчика. Снова прождав более получаса, пришедшие на него разошлись. Среди тех, кто ходит на это дело уже «как на работу», но совершенно попусту, около десятка человек: свидетели – предприниматель Руслан Джопуа и юрист Инга Габилаиа, журналисты Надежда Венедиктова, Изида Чаниа, Лилия Бадамшина… Однако на сей раз возникла мысль: сколько можно, надо уже заявить о ситуации.

Как и в прошлый раз, в половине первого судья Валерий Зантария вошел в зал заседаний, где томились пришедшие на процесс, и коротко проинформировал их о мерах, которые предпринимаются для того, чтобы суд-таки состоялся:

«Ситуация такая, что второе письмо, направленное по исполнению принудпривода, не исполнено. Из телефонного разговора усматривается, что с ней якобы говорили сотрудники милиции и якобы она собирается на следующей неделе прийти. Такое отношение, естественно, меня, как и вас, не устраивает. Сегодня будет третье письмо направлено на имя начальника управления уголовного розыска МВД о принудительном приводе на четверг 10 сентября на 12 часов дня. И если третье письмо не будет исполнено, будет написано письмо на имя министра внутренних дел о представлении относительно сотрудников, не исполняющих судебные предписания».

Казус Заводской-Гумба
please wait

No media source currently available

0:00 0:04:10 0:00
Скачать

Журналисты, в свою очередь, решили в случае неявки ответчика на процесс в четвертый раз выступить с соответствующим коллективным обращением к общественности. Ситуация и впрямь сложилась тупиковая. Закон не предусматривает возможности рассмотрения дела по этой статье в отсутствие ответчика. А если ответчик и далее, пользуясь бессилием правоохранителей, будет игнорировать вызовы в суд, то, выходит, подобные письма суда можно направлять на потеху публике до бесконечности? Я, по аналогии с названием нашумевших лет десять назад на постсоветском пространстве романа и телесериала «Казус Кукоцкого», назвал бы это «Казус Заводской-Гумба». Дело тут даже не столько в данном конкретном судебном иске, сколько в том, что создается опасный прецедент. Это как бы сигнал всем в Абхазии, кто не хочет подчиняться судебной системе, – достаточно просто «проявить силу воли» и не являться в суд.

Коротко о сути иска. Собственно, сама Елена Заводская рассказывала на «Эхо Кавказа» два месяца назад, 3 июля, о произошедшем в репортаже «Судебное дело обернулось угрозами журналисту». Позднее она так изложила свои претензии к ответчику в заявлении в суд в порядке частного обвинения (приведу ряд выдержек из него):

«Во время перерыва в судебном заседании по гражданскому делу об определении места жительства малолетнего ребенка Джамба Баграта Викторовича Марина Гумба, которая является родной тетей отца ребенка Виктора Джанба, оскорбляла меня, пыталась воспрепятствовать моей работе и выдворить меня из зала суда. В этот день она пришла на суд с опозданием, процесс шел уже более часа. Я сидела в первом ряду, справа от меня сидел Руслан Джопуа, а слева – корреспондент «Нужной газеты» Саида Квициния. Марина Гумба села за мной и почти сразу похлопала меня по плечу, а когда я обернулась, сказала мне: «Ты, пьяница и алкоголичка, зачем сюда пришла?» Мы с Русланом Джопуа переглянулись, он с удивлением спросил: «Это она тебя называет пьяницей?» Я подтвердила, но никто из нас на этот выпад не отреагировал… Когда судья объявил перерыв и вышел, Марина Гумба подошла ко мне и стала возмущаться тем, что я присутствую на судебном заседании. Она кричала, что судебный процесс – это семейное дело и меня не касается. Я включила диктофон, чтобы зафиксировать происходящее. Это вызвало у нее еще большую агрессию. Увидев включенный диктофон, она закричала на меня: «Мразь!» Руслан Джопуа стоял рядом со мной, увидев, что Гумба проявляет такую агрессию по отношению ко мне, он встал между ней и мною, Марина Гумба кричала, махала руками, пыталась до меня дотянуться, чтобы ударить, но он ее не подпустил. Она и ему кричала: «А ты кто такой? Тебе что нужно?»… Адвокат Инга Габилаиа вызвала наряд милиции. Как только появились сотрудники милиции, Гумба успокоилась и больше ни на кого не бросалась. Когда судебное заседание продолжилось, Руслан Джопуа показал мне большую царапину на запястье и оторванную пуговицу сорочки… Считаю, что в отношении меня – журналиста Заводской Елены Николаевны, совершено преступление, подпадающее под ч. 1 ст.125 УК РА, а именно: Оскорбление, то есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме, и в соответствии с данной нормой УК РА виновное лицо подлежит уголовному преследованию».

В заявлении также говорится об угрозах и нецензурной брани ответчика. Я отнюдь не собираюсь предвосхищать решение суда. Вполне можно допустить, что ответчик представит в ходе судебного следствия свои, более весомые аргументы, своих свидетелей, которые совершенно иначе изложат суду описанное в заявлении истца. На то и существует во всем мире многие сотни лет так называемая третья власть – судебная. Но для выяснения истины нужно как минимум явиться в суд и доказывать свою правоту.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия

  • 16x9 Image

    Виталий Шария

    В 1969 году окончил сухумскую 7-ю среднюю школу, в 1974 году – факультет журналистики Белорусского госуниверситета.

    В 1975-1991 годах работал в газете  «Советская Абхазия», в 1991-1993 годах – заместитель главного редактора газеты «Республика Абхазия».

    С 1994 года – главный редактор независимой газеты «Эхо Абхазии».

    Заслуженный журналист Абхазии, член Союза журналистов и Союза писателей Абхазии.

XS
SM
MD
LG