В Чечне правоохранительные органы оцепили село Кенхи, в котором был сожжен дом Рамазана Джалалдинова, выступившего с критикой в адрес главы республики. Оцепление из автоматчиков и тяжелой техники было установлено еще 14 мая. Об этом в понедельник со ссылкой на местных жителей сообщает "Коммерсант". Собеседник издания заявил, что жителей Кенхи по очереди вызывают в полицию, требуя раскрыть местонахождение Джалалдинова и членов его семьи.
Рамазан Джалалдинов в апреле обнародовал видеообращение к президенту России Владимиру Путину, в котором показал разрушенные во время второй чеченской войны дома в Кенхи. По его словам, деньги, выделенные из федерального бюджета на восстановление поселка, так и не дошли до его жителей, а за любые субсидии из Москвы людей заставляют платить местным чиновникам откаты в размере трети суммы.
После публикации этого обращения глава Чечни Рамзан Кадыров заявил, что вся изложенная Джалалдиновым информация – ложь. 13 мая неизвестные сожгли дом 56-летнего чеченца, а сам он покинул республику, опасаясь преследований.
О ситуации в Чечне журналист Василий Полонский, политолог Руслан Мартагов (Грозный).
Ведущий – Владимир Кара-Мурза-старший.
Владимир Кара-Мурза-старший: Сегодня мы собираемся расследовать одну полудетективную историю о том, как 13 мая в Чечне правоохранительные органы оцепили село Кенхи и сожгли дом Рамазана Джалалдинова, выступившего с критикой в адрес главы республики Рамзана Кадырова. Оцепление из автоматчиков и тяжелой техники было установлено еще накануне. Собеседник "Коммерсанта" заявил, что жителей Кенхи по очереди вызывали в полицию, требуя раскрыть местонахождение Джалалдинова и членов его семьи.
Рамазан Джалалдинов в апреле обнародовал видеообращение к президенту России Владимиру Путину, в котором показал разрушенные во время второй чеченской войны дома в Кенхи, и заявил, что деньги, выделенные из федерального бюджета на восстановление поселка, так и не дошли до его жителей.
Кто сжег дом Рамазана Джалалдинова? Так мы озаглавили сегодняшнюю беседу с нашим гостем – корреспондентом телеканала "Дождь" Василием Полонским.
Василий, расскажите, пожалуйста, как вы узнали об этой истории? И какую роль вам в ней отвели история и силовые органы?
Василий Полонский: У каждого журналиста существуют свои источники. Я давно занимаюсь Кавказом. И один из таких источников мне рассказал об этой истории, скинул мне видеообращение Рамазана Джалалдинова. Я начал копаться, разбираться. И в определенный момент понял, что эта тема довольно интересная. Я пришел в программу "Время новостей" у нас на телеканале, они согласились сделать этот репортаж. После чего я через редакцию "Черновика" узнал, где Рамазан, договорился с ним. Я приехал и отснял с ним интервью. Это было 29 апреля.
После того, как я записал интервью, нужно было ехать в село. Хотя меня предупреждали многие журналисты о том, что там есть оцепление, что существует определенная опасность, что могут арестовать, отобрать камеру, избить, как это бывало в Чеченской Республике. Но мне показалось, что это хорошая идея. Тем более, правительство и администрация Чеченской Республики особо не волновал этот вопрос на тот момент. Я поехал туда. Мы спокойно проехали. Нужно было ехать шесть часов из Махачкалы до Кенхи. Это Шаройский район, прямо на границе с Республикой Дагестан. Часам к восьми мы туда приехали – уже стемнело. Собралось около ста человек. И начался разговор. Каждому хотелось высказаться. Я удивился храбрости людей. Каждый человек подходил ко мне отдельно, мы записывали с ним интервью. Для Чечни это редкость.
К 9:30 я уже закончил все интервью. Ко мне подбежал местный житель, который меня туда довозил, и сказал, что нужно быстро уезжать, потому что с той стороны, с которой я заехал в Кенхи, засада. Он сказал, что меня ищут милиционеры, они уже едут туда, где я был. А я все записывал в доме Рамазана Джалалдинова, который потом сожгли. Мы сели в машину, поехали в сторону гор. А когда машина накренилась, я понял, что мы вряд ли далеко уедем. Нас высадили у склона горы. И дальше с двумя молодыми ребятами мы пошли в горы. Была уже ночь. У нас были фонарики на телефонах. Ничего не видно. Позади нас спускались породы, падали камни. Но мы спокойно дошли до Гагатли – это село со стороны Дагестана, Цумадинский район. Я позвонил своим знакомым. Нам подогнали машину. С трудом я успел на самолет, прилетел в Москву - и сделал репортаж, который получил такой резонанс.
Владимир Кара-Мурза-старший: А в чем специфика этого села?
Василий Полонский: Специфика этого села в том, что там живут аварцы. Они были заселены туда после того, как чеченцы были депортированы оттуда после Второй мировой войны. Там живет около 1,5 тысячи человек. Администрация Чеченской Республики говорит, что там живет меньше тысячи, "Википедия" пишет, что там живет 3 тысячи. Но мне показалось, когда я туда приехал, что там живет приблизительно тысяча человек.
Основная проблема этого села в том, что как только там проходит дождь – река разливается и полностью смывает село. Когда я туда ехал, основная дорога была настолько размыта, что мы ехали по какой-то другой дороге. И основная претензия местных жителей – это то, что во всей Чечне все хорошо, а у них даже нет нормальной дороги, чтобы добраться до своего дома. В селе некоторые люди, если приходят в гости к своим друзьям, они не могут вернуться домой, потому что река становится настолько широкой, что ее уже не перейти. А чеченское правительство в лице Рамзана Ахматовича ничего, к сожалению, не делает. По сути, на данный момент им все равно, что происходит в селе. Рамзан Ахматович объявил Год Шаройского района, что может как-то положительно повлиять. Но я пока не вижу каких-то подвижек.
Владимир Кара-Мурза-старший: Он же сам приехал на место событий. Когда это было?
Василий Полонский: 6-го числа он приехал. Он не делал специально каких-то акцентов на Кенхи. Он приехал в Шаройский район, съездил в историческую мечеть, в башни. Получилось так, что приехав туда, он сказал, что он все восстановит, но вернувшись в Грозный, он сделал обращение, что Рамазан Джалалдинов является лжецом, что Рамазан Джалалдинов несколько раз сидел в тюрьме, что он вообще ваххабит, что этот человек вообще никого не волнует, и чеченцам все равно на его высказывания, на его обращения, и назвал все это глупостями.
Владимир Кара-Мурза-старший: Так это практически "лицензия на убийство"? А что с Джалалдиновым?
Василий Полонский: В последнее воскресенье Рамазан Джалалдинов пошел в мечеть, чтобы встретиться с кем-то из представителей дагестанской власти. Когда он вышел из мечети, подъехала машина, и его пытались в нее затащить. По словам Рамазана, это люди Сагида Муртузалиева. Но я не могу это подтвердить или опровергнуть. А Сагид Муртузалиев – это бывший глава Пенсионного фонда Дагестана, бывший олимпийский чемпион по борьбе, довольно известный в Дагестане человек, колоритный персонаж. Сейчас он находится в розыске. Но так как клан Муртазалиевых – это довольно серьезные представители в "игре престолов", которая происходит в Дагестане, то у него осталось много людей, которые могут сделать все, что ему хочется. А он является одним из лучших друзей Рамзана Кадырова. Говорят о том, что на данный момент его нахождение в Дубаи – это помощь Рамзана Ахматовича Кадырова.
А Рамазану удалось от этих людей каким-то чудом уйти. Он скрывается, меняет телефоны, меняет "симки", шифруется. Многие журналисты хотят с ним связаться. Рамазан мне доверяет, потому что я с ним виделся. И журналистам приходится звонить мне, чтобы наладить с ним какую-либо связь. Он очень храбрый человек, очень мужественный. И таких людей на Кавказе становится все меньше и меньше.
Мы с моим другом Орханом Джемалем около месяца назад ездили в Дагестан. И Орхан произнес такие слова: "Дагестан постепенно становится Чечней". Ну, еще не все винтики работают так, как хотелось бы Абдулатипову, но люди боятся. Отец известного абрека Гаджидадаева отказался с нами разговаривать. Хотя это настоящие горцы, храбрые люди. Унцукульский район – это особенное место. Но даже там люди стали бояться говорить с журналистами на камеру. За чаем – без проблем.
Владимир Кара-Мурза-старший: А вы на "Дожде" выпустили этот репортаж?
Василий Полонский: Это мы снимали для другого издания. Я тогда еще не работал на "Дожде". Я думаю, что этот репортаж пока еще не вышел, к сожалению.
Владимир Кара-Мурза-старший: А настолько типична ситуация, в которую попал Рамазан Джалалдинов? Почему он оказался неугодным властям персонажем?
Василий Полонский: Ну, в Чечне это распространено. Мы видели чеченского парня, который бегал без штанов в Instagram Рамзана Ахматовича. Мы видели женщину, которая скромно, потупив взгляд, извинялась за свое аудиосообщение в WhatsApp. Были такие истории, как три чеченца ехали в машине и спели песню, которая была посвящена аль-Багдади, главе ИГИЛ. А через месяц вышло видео, где они пели о том, что они какие-то птички-петушки, всего боятся, трусишки, и извиняются за свою песенку. В Чечне очень жестко все это пресекается.
Но тут возникает конфликт между аварцами, которые довольно сильны в Дагестане сейчас, потому что президент Дагестана Абдулатипов является аварцем, его поддерживает аварский клан, и чеченцами. Поэтому во всех спорах, связанных с темой, выдаст ли Дагестан Рамазана Джалалдинова Кадырову, считаю, что, конечно же, этого не произойдет. Потому что это очень сильно ударит по Абдулатипову.
Владимир Кара-Мурза-старший: А как выглядит село Кенхи? Что в нем такого, что его отличает в худшую сторону от всей остальной Чечни?
Василий Полонский: Там очень много размытых домов из-за паводков и нет дороги. Когда ты едешь к селу, есть что-то наподобие дороги, по которой может проехать только джип с довольно высокой подвеской. Когда ты въезжаешь в село, то джип уже... Хотя они там ездят и на "десятках", и на "девятках". Они там поднимают машины и перетаскивают их через реки. Но жить там довольно сложно. Существовать – может быть.
Главная проблема этого села заключается в местной администрации. Первоначальный конфликт Рамазана Джалалдинова был именно с местной администрацией: с главой местного РУВД, с главой села, с главой Шаройского района. Которые пытались этот конфликт оставить внутри села, чтобы никуда дальше это не вышло. По этой причине, записав свое обращение к Путину, Рамазан сразу уехал оттуда, потому что он понимал, что ему не очень безопасно будет там находиться.
Владимир Кара-Мурза-старший: А это обращение связано было с телемостом президента со страной?
Василий Полонский: Да, он его выставил в Интернет к этой дате.
Но сейчас Кадыров снял главу Шаройского района и главу РУВД по Шаройскому району. И непонятно, что изменилось для Рамазана Джалалдинова в этом смысле. Не очень ясно, стало ли ему безопаснее или нет. Потому что теперь включилась большая гвардия и начальство. Мои источники говорят, что Рамзану Кадырову и его окружению в реальности все равно на это обращение и на этого человека. Но уровнем ниже люди, то есть чиновники среднего звена, они хотят выслужиться перед Кадыровым и пытаются решить этот вопрос любым способом. И вполне возможно, для Рамазана это может закончиться плачевно.
Владимир Кара-Мурза-старший: А настолько сейчас типична практика похищений, исчезновения людей, которая была распространена в 90-е годы?
Василий Полонский: Год назад я слышал истории о том, что молодых ребят, у которых слишком длинные бороды, нет усов или слишком подвернутые штаны, - что является характерной чертой ваххабита, с точки зрения правоохранительных органов, их похищали, кого-то пытали током, а потом отпускали. Но понятно, что показать и рассказать российской аудитории это невозможно, потому что эти люди, конечно, не будут говорить. Потому что если они это расскажут, то все их родственники, их семья заплатят за это довольно высокую цену.
