Accessibility links

Архитекторы Гитлер и Сталин


Здание Рейхсканцелярии в Берлине, 1939. Фото из Государственного архива ФРГ (Bundesarchiv)
Здание Рейхсканцелярии в Берлине, 1939. Фото из Государственного архива ФРГ (Bundesarchiv)

Мюнхенский архив на днях опубликовал две тысячи документов и фотографий, отобразивших планы Гитлера и его "придворного" архитектора Альберта Шпеера по перестройке Мюнхена, из которого планировалось создать столицу нацистского движения. Публикация совпала по времени с проходящей в Берлине выставкой, посвященной архитектуре комплекса партийных съездов нацистов в Нюрнберге (представление об этих съездах дал в свое время фильм Лени Рифеншталь "Триумф воли").

Споры о том, следует ли сохранять построенное при нацизме, в Германии время от времени возникают, но обычно ничем не заканчиваются. То из архитектурного наследия Третьего рейха, что уцелело во время войны, сохраняется и продолжает вызывать интерес и дискуссии.

Территория съездов нацистской партии (нем. Reichsparteitagsgelände) находилась на юго-востоке Нюрнберга. Съезды НСДАП проводились там с 1933 по 1938 год. Территория охватывает площадь более чем в 11 квадратных километров. На выставке в Берлине она представлена макетом и разнообразными документами. Выставка сопровождается лекциями историков.

В конце первого десятилетия XXI века территория съездов была превращена в музей под открытым небом. Базой для него является Документальный центр. У каждого из представляющих исторический интерес сооружений сейчас установлен стационарный музейный стенд с фотографиями, изображающими вид сооружения в эпоху Третьего рейха, – или, если планировавшийся объект не был построен, с его проектными зарисовками.

То, что два самых мощных тоталитарных режима того времени – гитлеровский и сталинский – в наглядной агитации и пропаганде учились друг у друга и отчасти друг друга копировали, общеизвестно. Особенно ярко это обнаружилось на выставке "Берлин – Москва" в 1996 году. Существовало это взаимное подглядывание и в архитектуре – и все же было немало различий в подходах и реализации. Говорит берлинский историк архитектуры Дмитрий Хмельницкий:

– В советское время было жуткой крамолой вообще говорить о сходстве сталинской и нацистской архитектуры. На этом деле сильно пострадал известный историк архитектуры Александр Васильевич Рябушин. Он где-то в начале 80-х имел неосторожность сравнить немецкий павильон Шпеера на Всемирной выставке 1937 года с советским павильоном – и похвалить Шпеера, во всяком случае, высказаться с одобрением о его сооружении. После этого он слетел со всех важных постов, и карьера его тогда закончилась. Но среди оппозиционно настроенной публики тех лет считалось хорошим тоном знать, что сталинская и нацистская архитектуры очень похожи. На самом же деле, если вглядываться всерьез, то сходство это чрезвычайно поверхностное. То, что Гитлера тянуло к неоклассицизму, и то, что Сталин выбирал стилизацию под неоклассицизм как наиболее удобную форму для декорирования собственного режима, – это, конечно, не совсем случайность, так как людей власти всегда тянет к помпезности. Но я недаром сказал, что Сталин выбрал. Трудно судить, какие у него реально были вкусы. Архитектура, выбранная им для себя лично, например для дачи, совершенно другая. А вот выбор стиля для всеобщего обозрения – это то, чем он путем декорирования среды решил сознательно воспитывать собственное население.

Сталин выбирал стилизацию под неоклассицизм как наиболее удобную форму для декорирования собственного режима

Различия же между архитектурой двух режимов гигантские. Начать с того, что нацистская архитектура была художественно гораздо более ценной – по очень важной причине. Гитлера окружали те, кто хотел ему следовать, разделял его взгляды и был готов в предложенном направлении работать. Там, конечно, было и немало карьеристов, потому что люди старались таким образом выжить. Но все равно это был свободный выбор, и сама нацистская архитектура была очень разнообразной, значительно более разнообразной, чем сталинская. В ней был тип архитектуры, которую воплощал Шпеер под патронажем Гитлера, то есть помпезная, но достаточно скромная по сравнению со сталинскими образцами архитектуры. Это, так сказать, неоклассическая линия. А был, например, Эрнст Загебиль, архитектор люфтваффе, построивший в Берлине два совершенно замечательных и сохранившихся и поныне здания, замечательных безотносительно режима, – это министерство воздушного флота и аэропорт Темпельхоф, который к неоклассицизму отношения практически не имеет. Это скорее конструктивистская работа, хотя она поражает своими гигантскими масштабами.

Здание министерства воздушного флота Третьего рейха занимает ныне федеральное министерство финансов, а аэропорт Темпельхоф был закрыт в 2008 году – и дальнейшая судьба здания и гигантских площадей не решена окончательно. Город предложил киностудии "Бабельсберг" забрать здания под кинопавильоны, но вопрос пока в стадии обсуждения.

Был и еще один, весьма специфический вид нацистской архитектуры. С началом войны и бомбардировок немецких городов по приказу Гитлера начали строить из железобетона наземные бомбоубежища для населения, со стенами и потолком толщиной в 3,5 метра. Каждое – примерно на 3 тысячи человек. Они сохранились до сих пор.

Лени Рифеншталь – режиссер с противоречивой репутацией, отразившая в своих фильмах эстетику нацизма
Лени Рифеншталь – режиссер с противоречивой репутацией, отразившая в своих фильмах эстетику нацизма

Бомбоубежища спасли много человеческих жизней, но здания вокруг под бомбардировками разрушались, в том числе, за редким исключением, и те, что были построены уже при нацистах. Об одном из них говорит Дмитрий Хмельницкий:

– Ужасно жалко, что была уничтожена Рейхсканцелярия Гитлера. Это было действительно красивое, очень эффектное здание, если судить по фотографиям и проекту. Но оно было одноэтажным. Представить себе в Советском Союзе правительственное здание, которое не торчит с какими-нибудь "дураками" наверху, возвышаясь над окружающими домами, невозможно.

"Дурак" – это, кстати, термин профессиональный. В 50-е годы так в архитектурных вузах называли статуи, которые студенты должны были рисовать. Шпееровская канцелярия Гитлера была достаточно изысканной, структурно сложной, в чем-то даже интимной – с выходом в закрытый парк при ней. И при этом, конечно, очень монументальной. Вот эта монументальность в небольшом масштабе – то, что сталинской архитектуре было практически недоступно, – отмечает Дмитрий Хмельницкий.

Монументальность в небольшом масштабе – то, что сталинской архитектуре было практически недоступно

Многие фантазии и планы Гитлера остались только в макетах. Но два его решения были в Берлине воплощены: перенос "Колонны Победы" от рейхстага в центр развязки "Большая звезда" на трассе, идущей от Бранденбургских ворот. Эта "Колонна Победы" во многом определяет облик центра Берлина. А еще нацистский диктатор планировал расположить все посольства дружественных Германии стран вокруг лесного массива Тиргартен в центре города. Построены были только два – итальянское и японское. Оба можно считать явными архитектурными удачами.

Самое удивительное, что сам план Гитлера по размещению посольств частично воплощается в жизнь в наши дни. После объединения Германии и переезда столицы из Бонна в Берлин было построено немало новых зданий посольств, непосредственно примыкающих к Тиргартену.

Главным же хобби Гитлера было планирование перестройки больших городов в расчете на послевоенное, послепобедное будущее. Излюбленными точками приложения архитектурного воображения диктатора были Берлин, Мюнхен и австрийский Линц. Целое архитектурное бюро работало на воплощение в расчетах и макетах планов фюрера по перестройке городов после победы в войне.

Проект "Дворца Советов". Из альбома "Высотные здания Москвы" (1950)
Проект "Дворца Советов". Из альбома "Высотные здания Москвы" (1950)

Особенно Гитлер любил Мюнхен, а потому фантазировал о превращении его в столицу нацистского движения. Разработки "игрушек Гитлера", как называли планы и макеты фюрера по перестройке Мюнхена работавшие в архитектурном бюро специалисты, продолжались вплоть до 1945 года.

– Это исходило от Гитлера, естественно. И все это было безумием. Шпеер признавался потом, писал в мемуарах: "Теперь я и сам вижу, что это безумие". Но это безумие выражалось только в гипертрофированных размерах проектов. В этом была и своя профессиональная логика. Скажем, оси при планировке перестройки Берлина градостроительно были решены правильно: они давали возможность городу развиваться, в отличие от сталинской Москвы, где все было замкнуто на одну точку с концепцией, которая заложила проблемы на столетие вперед. Москва по сей день задыхается. Для Гитлера и Шпеера возможность градостроительного развития была естественной – архитектура архитектурой, но жить-то надо. В этом смысле нацистская архитектура гораздо более рациональна, несмотря на свои гигантские размеры. Возьмем "Большой зал" (Große Halle) Шпеера, разработанный для Берлина, который должен был стать городом Германия. Это здание рядом с рейхстагом, гигантское, в общем-то бессмысленное, но все равно не самое высокое здание в мире. И это купольное здание, более или менее традиционное. А вот безумие, которое Сталин намеревался утвердить в Москве в виде Дворца Советов, вовсе ни в какие рамки не укладывается. И это непрофессиональный абсурд. Здесь, может быть, и разница: нацистская архитектура доходила до абсурда, но в профессиональных рамках. А сталинская архитектура была безумием непрофессиональным. Например, сталинские послевоенные высотки. Это абсолютная бессмыслица, этакие статуэтки, куда пытались воткнуть какую-то функцию. Ну и втыкали. Куда угодно можно воткнуть какую-то функцию, главное, какой ценой! – говорит Дмитрий Хмельницкий.

Это абсолютная бессмыслица, этакие статуэтки, куда пытались воткнуть какую-то функцию

Если вернуться к "профессиональному безумцу" Гитлеру, то, возможно, главной его "игрушкой" была железная дорога, которую он планировал построить от Мюнхена. Должны были быть построены четырехколейные трассы с колеей шириной в три метра. По этим новым трассам, которые должны были сначала быть доведены до Испании, Петербурга и Донецка, а затем до Индии и Афганистана, должны были курсировать поезда длиной 1200 метров, с вагонами длиной в 41 метр. Вагоны проектировались двухэтажными, с ванными комнатами, парикмахерскими, кинотеатрами, но также и с платформой с зенитной установкой. Проектировались и поезда для рабочих из Восточной Европы, так называемые Ostarbeiterzug. Они должны были быть более спартанскими по оснастке, но, тем не менее, с большой кухней, которая обеспечивала бы рабочую силу питанием.

Возвращаясь к "параллельному жизнеописанию" архитектур нацистского и советского периодов, следует отметить, что сравнить их можно непосредственно в Берлине. Франкфуртер-аллее, а раньше проспект Сталина (Сталин-аллее), застраивалась по советским лекалам, и прогулка по ней напомнит многим сталинскую Москву, в частности Кутузовский проспект. Это неудивительно, так как проекты согласовывались с главными архитекторами Москвы. Но еще раньше в Берлине возник первый памятник сталинской архитектуры:

– Если говорить о сталинской архитектуре в Берлине, то самое яркое, наверное, все-таки советское посольство. Это в прямом смысле сталинская архитектура. Сталин-аллее, конечно, тоже, но заканчивалось ее строительство уже после смерти Сталина, что чувствуется в воплощениях проектов, – отмечает Дмитрий Хмельницкий.

Проходящая в Берлине выставка и доступ к новым документам в Мюнхене работают на дальнейшую деромантизацию нацизма, что в Германии является постоянной заботой общества.

Радио Свобода

XS
SM
MD
LG