Обычно о проблемах людей с синдромом Дауна говорят другие – их родители или, скажем, правозащитники. Сегодня же они сами рассказали о себе, о том, что их беспокоит, о своих мечтах и препятствиях, с которыми они сталкиваются на своем пути. «Мой голос в обществе» – это слоган, под которым в Грузии в этом году проходит кампания, посвященная Международному дню человека с синдромом Дауна.
«Меня зовут Лексо Подиашвили. Мне 24 года. Я не ходил в школу. Получил неформальное образование», – так начинает свое выступление один из тех, чей день отмечает сегодня мир. Лексо говорит это с парламентской трибуны. Люди внимательно слушают его. Он рассказывает о том, как отучился в профколледже на повара:
«Я прошел практику, но не смог найти работу из-за неподходящего для меня графика. Я рисую. У меня было несколько выставок-продаж. Сейчас я занят в интегрированной театральной труппе. Мне нравится быть актером, и я смог бы продолжить это параллельно с работой, если бы был соответствующий рабочий график».
Сесили Гвинджилия 21 год. Она начала ходить в школу только с шестого класса. Потом, как и Лексо, поступила в профучилище и стала барменом. Однако работать по профессии Сесили тоже пока так и не начала. У нее есть мечта. И не одна. Когда она перечисляет их, невольно задумываешься о том, как тяжело, наверное, ей было выбрать самые-самые, когда все, о чем она говорит, так понятно и близко, вероятно, многим. Когда тебе 21 год, ты мечтаешь когда-нибудь встретить того, кто полюбит тебя так же сильно, как и ты его. Этот человек, говорит Сесили, обязательно будет красиво петь и обладать чувством юмора. Сесили, это видно, натура романтическая:
«Я хочу, чтобы у меня было свое кафе. Желательно в Батуми. Там вечерами будет звучать живая музыка. В кафе будут ходить влюбленные пары. Я буду вести хозяйство в кафе и смогу создать там уют».
Кроме Сесили и Лексо с парламентской трибуны сегодня выступили Гиго и Леван. Каждый из них заканчивал свой монолог словами: «Это мой голос в обществе».
Нана Лебанидзе – мама Лексо – говорит, что сейчас отношение общества к людям с синдромом Дауна изменилось в лучшую сторону. Хотя и раньше находились люди, которые совершенно адекватно реагировали на состояние ее сына, а были и те, от кого исходила неприязнь. Это, вероятно, зависит от уровня развития самого человека, полагает Нана, от его информированности. В свое время она не смогла устроить сына в школу, даже в частную. Тогда директор учебного заведения, рассказывает Нана, сослалась на недовольных родителей, которые не захотели, чтобы их дети общались с мальчиком с синдромом Дауна. Лексо учился читать, писать и считать дома.
«Мы вырастили его в большой любви, и, думаю, результат налицо. Несмотря на то, что он никогда не ходил в школу – тогда этих детей не принимали, он всегда был интегрирован в среду, всегда играл со своими ровесниками, был очень коммуникабельным ребенком. Чему-то учился, подражал. Он рисует, у него оказался талант к этому, играет в актерской интегрированной труппе, исполняет там одни из главных ролей, хорошо запоминает тексты. Тем самым разбивает миф о том, что якобы у людей с синдромом Дауна память на три слова», – говорит Нана.
Инклюзивное образование, право на независимую жизнь, возможность трудоустройства – это те основные элементарные аспекты, о важности которых говорит менеджер по коммуникации Ассоциации синдрома Дауна Грузии Гоча Габодзе. То, что делает государство сейчас, – это больше, чем раньше, но это можно назвать лишь первыми шагами в этом процессе.
Так, по его словам, пока в Грузии нет прецедента полноценного трудоустройства человека с синдромом Дауна. Пока эти люди в лучшем случае занимаются лишь небольшой подработкой за символическую плату или же задействованы на социальных предприятиях различных типов.
