ВАШИНГТОН---20 июня в непризнанной Нагорно-Карабахской Республике стартует избирательная кампания по выборам президента. Центральная избирательная комиссия уже зарегистрировала четырех претендентов на президентский пост, которые и поведут борьбу между собой. В чем особенность этих выборов по сравнению с другими кампаниями в непризнанных образованиях? И какое значение они имеют в контексте урегулирования нагорно-карабахского конфликта? Об этом политолог Сергей Маркедонов.
Внутренняя динамика в Нагорно-Карабахской Республике (НКР), как правило, остается вне фокуса информационного внимания. Эксперты и журналисты, анализирующие армяно-азербайджанский конфликт, сосредоточены на геополитических сюжетах, таких как влияние России, США, Ирана, Турции, Евросоюза на мирный процесс и опасность полномасштабного возобновления военных действий в немного остуженной «горячей точке». Между тем история выборных кампаний в республике, чью независимость не признает даже государство-патрон НКР Армения, крайне поучительна. Она поднимает целый ряд вопросов фундаментальной важности.
Самый главный из них - это проблема выбора альтернатив в организации политического и управленческого процесса на территориях со спорным статусом. Все территории подобного рода возникают вследствие этнополитического конфликта, когда велик соблазн либо скатиться к диктатуре, либо к федерации полевых командиров. И у Карабаха оба эти соблазна были. Сначала была задача осуществить переход от режима Государственного комитета обороны (само это название навевает вполне недвусмысленные ассоциации) к президентской республике с работающим парламентом. Затем был непростой период, когда гражданская власть противостояла вчерашним «героям войны», посчитавшим, что их сила должна быть главным мерилом политики. И надо сказать, НКР сумела преодолеть многие барьеры. В непризнанной республике сменилось несколько президентов и составов парламента. И даже выборы мэра в столичном Степанакерте прошли раньше, чем в столичных муниципалитетах признанных международным сообществом кавказских государств. Был в Карабахе и интересный прецедент, когда глава республики не стал выставлять свою кандидатуру на третий срок, хотя такая возможность имелась. В отличие от Абхазии и Южной Осетии, в НКР Конституция была принята только в 2006 году. Да, выборы в Нагорном Карабахе не признает ни одно из государств мира. Но «демократический инструмент» в конкуренции с Азербайджаном реально существует, как бы кто из нас ни относился к существованию такого непризнанного образования.
Понятное дело, выборы в НКР далеки от идеала. Во-первых, нагорно-карабахская модель является этнодемократией, она базируется на правах для одной общины - армянской. И даже теоретически постановка вопроса об участии в политических процессах республики азербайджанских беженцев невозможна. Даже если взять в расчет только тех, кто покинул территорию бывшей Нагорно-Карабахской автономной области. Во-вторых, в последние годы демократическая конкуренция в непризнанной республике заметно снизилась. В ходе предыдущей президентской кампании основной «пул» политических партий поддержал одну кандидатуру - Бако Саакяна, действующего главы НКР. Что, правда, не снизило тогда накала борьбы между ним и его основным конкурентом Масисом Маиляном. В ходе парламентской кампании 2010 года многие яркие оппозиционные кандидаты не приняли участия в борьбе за мандаты. И сегодня ситуация пятилетней давности в определенной мере воспроизводится. Все парламентские фракции снова заявили о консолидированной поддержке «единого кандидата». Впрочем, у Саакяна будет интересный конкурент в лице экс-заместителя министра обороны Виталия Баласаняна.
Почему же республика, ранее бывшая примером для подражания и «белой зависти» в Абхазии, в Южной Осетии и Приднестровье, вдруг отступила с занятых высот? Ответ на этот вопрос лежит на поверхности. Обострение ситуации в зоне нагорно-карабахского конфликта усиливает «оборонные настроения» и способствует упрощению внутренней повестки дня. Какая, в самом деле, демократия и конкуренция, если родина в опасности?! Между тем нынешний июнь выдался в Нагорном Карабахе жарким не только из-за показателей столбика на термометре. Военные инциденты происходили здесь даже во время визита Хиллари Клинтон на Южный Кавказ. И сегодня выборы в НКР являются для того же Азербайджана раздражающим фактором. И в непризнанной республике это прекрасно понимают. Не стоит забывать и про определенные разочарования в среде «непризнанных граждан», видящих, как выборные процедуры проходят незамеченными в странах Запада, где демократическая риторика весьма популярна, однако и соображения реальной политики никто не отменял.
Таким образом, выборы в НКР ставят немало вопросов, на которые ответы пока никто не спешит давать. Что лучше для мирного процесса - коллапс или демократические выборы? И если какая-то внутриполитическая динамика на спорной территории имеет место быть, стоит ли ее игнорировать? Думается, что без ответов на эти вызовы мирный процесс в Нагорном Карабахе и дальше будет серьезно буксовать. Геополитика геополитикой, но без учета мнения «маленьких людей» на спорной земле сложный процесс урегулирования не сдвинуть с мертвой точки.
Внутренняя динамика в Нагорно-Карабахской Республике (НКР), как правило, остается вне фокуса информационного внимания. Эксперты и журналисты, анализирующие армяно-азербайджанский конфликт, сосредоточены на геополитических сюжетах, таких как влияние России, США, Ирана, Турции, Евросоюза на мирный процесс и опасность полномасштабного возобновления военных действий в немного остуженной «горячей точке». Между тем история выборных кампаний в республике, чью независимость не признает даже государство-патрон НКР Армения, крайне поучительна. Она поднимает целый ряд вопросов фундаментальной важности.
Самый главный из них - это проблема выбора альтернатив в организации политического и управленческого процесса на территориях со спорным статусом. Все территории подобного рода возникают вследствие этнополитического конфликта, когда велик соблазн либо скатиться к диктатуре, либо к федерации полевых командиров. И у Карабаха оба эти соблазна были. Сначала была задача осуществить переход от режима Государственного комитета обороны (само это название навевает вполне недвусмысленные ассоциации) к президентской республике с работающим парламентом. Затем был непростой период, когда гражданская власть противостояла вчерашним «героям войны», посчитавшим, что их сила должна быть главным мерилом политики. И надо сказать, НКР сумела преодолеть многие барьеры. В непризнанной республике сменилось несколько президентов и составов парламента. И даже выборы мэра в столичном Степанакерте прошли раньше, чем в столичных муниципалитетах признанных международным сообществом кавказских государств. Был в Карабахе и интересный прецедент, когда глава республики не стал выставлять свою кандидатуру на третий срок, хотя такая возможность имелась. В отличие от Абхазии и Южной Осетии, в НКР Конституция была принята только в 2006 году. Да, выборы в Нагорном Карабахе не признает ни одно из государств мира. Но «демократический инструмент» в конкуренции с Азербайджаном реально существует, как бы кто из нас ни относился к существованию такого непризнанного образования.
Понятное дело, выборы в НКР далеки от идеала. Во-первых, нагорно-карабахская модель является этнодемократией, она базируется на правах для одной общины - армянской. И даже теоретически постановка вопроса об участии в политических процессах республики азербайджанских беженцев невозможна. Даже если взять в расчет только тех, кто покинул территорию бывшей Нагорно-Карабахской автономной области. Во-вторых, в последние годы демократическая конкуренция в непризнанной республике заметно снизилась. В ходе предыдущей президентской кампании основной «пул» политических партий поддержал одну кандидатуру - Бако Саакяна, действующего главы НКР. Что, правда, не снизило тогда накала борьбы между ним и его основным конкурентом Масисом Маиляном. В ходе парламентской кампании 2010 года многие яркие оппозиционные кандидаты не приняли участия в борьбе за мандаты. И сегодня ситуация пятилетней давности в определенной мере воспроизводится. Все парламентские фракции снова заявили о консолидированной поддержке «единого кандидата». Впрочем, у Саакяна будет интересный конкурент в лице экс-заместителя министра обороны Виталия Баласаняна.
Почему же республика, ранее бывшая примером для подражания и «белой зависти» в Абхазии, в Южной Осетии и Приднестровье, вдруг отступила с занятых высот? Ответ на этот вопрос лежит на поверхности. Обострение ситуации в зоне нагорно-карабахского конфликта усиливает «оборонные настроения» и способствует упрощению внутренней повестки дня. Какая, в самом деле, демократия и конкуренция, если родина в опасности?! Между тем нынешний июнь выдался в Нагорном Карабахе жарким не только из-за показателей столбика на термометре. Военные инциденты происходили здесь даже во время визита Хиллари Клинтон на Южный Кавказ. И сегодня выборы в НКР являются для того же Азербайджана раздражающим фактором. И в непризнанной республике это прекрасно понимают. Не стоит забывать и про определенные разочарования в среде «непризнанных граждан», видящих, как выборные процедуры проходят незамеченными в странах Запада, где демократическая риторика весьма популярна, однако и соображения реальной политики никто не отменял.
Таким образом, выборы в НКР ставят немало вопросов, на которые ответы пока никто не спешит давать. Что лучше для мирного процесса - коллапс или демократические выборы? И если какая-то внутриполитическая динамика на спорной территории имеет место быть, стоит ли ее игнорировать? Думается, что без ответов на эти вызовы мирный процесс в Нагорном Карабахе и дальше будет серьезно буксовать. Геополитика геополитикой, но без учета мнения «маленьких людей» на спорной земле сложный процесс урегулирования не сдвинуть с мертвой точки.
