Accessibility links

Эффект Пермякова


Среднестатистический житель республики по-прежнему отмечает традиционные обрядовые осетинские праздники, которые органично сосуществуют с православием – официальной религией Южной Осетии
Среднестатистический житель республики по-прежнему отмечает традиционные обрядовые осетинские праздники, которые органично сосуществуют с православием – официальной религией Южной Осетии

В Южной Осетии решили взяться за нетрадиционные религиозные течения. Особенно за те, «руководящие центры которых находятся в западных странах». Несколько дней назад подразделения МВД и КГБ республики разогнали как минимум три собрания Свидетелей Иеговы, имеющих немало последователей в республике.

Как рассказывают сами «свидетели Иеговы», на их религиозные собрания ворвались силовики в масках и с оружием в руках. Людей попросили разойтись, а пару человек забрали с собой на разъяснительные беседы. О чем шла речь, верующие делятся неохотно, сказав лишь, что упоминалось имя Арсения Яценюка и то, какое зло «этот сектант принес Украине». В югоосетинском обществе к нетрадиционным религиозным организациям относятся, мягко говоря, с опаской, называя их сектами. Несмотря на это, последователей у тех же Свидетелей Иеговы только прибавляется. Вместе с тем среднестатистический житель республики по-прежнему отмечает традиционные обрядовые осетинские праздники, которые органично сосуществуют с православием – официальной религией Южной Осетии.

Моя собеседница, назову ее Альма, носит увесистый золотой нательный крест, хотя, по ее признанию, делает это больше из эстетических, а не религиозных побуждений. «Я сторонница осетинских верований и традиций», – объясняет она. В церковь практически не ходит, но и к «сектантам» особых симпатий не испытывает. Альма считает, что распространение различных религиозных течений больше напоминает моду на религию, хотя определенную опасность она в этом все же видит:

Эффект Пермякова
please wait

No media source currently available

0:00 0:06:38 0:00
Скачать

«Во-первых, насколько я знаю, сектанты – не воины, а в Южной Осетии в первую очередь нужны именно воины, ведь, не дай Бог, но враг не дремлет. Есть опасность и того, что этими людьми могут преспокойно манипулировать и не в то русло направлять их психику. Поэтому, возможно, они могут нести даже вред нашему обществу».

Мой второй собеседник Вадим считает, что люди ищут в различных религиозных конфессиях, прежде всего, помощь и поддержку. Посещая протестантские церкви, они общаются с пастором лицом к лицу, он не поворачивается к ним спиной, как в православии, и говорит с ними о Боге на понятном им языке. Судить о выборе этих людей Вадим не берется. На религиозных собраниях прихожане находят утешение и внимание, которого им не хватает в миру, считает он. Он советует официальной православной церкви уделять больше внимания социальным программам и приводит в пример женский Алагирский монастырь, где давно и успешно работают с проблемными детьми.

«Службы – это, конечно, хорошо, – продолжает он. – Но лучше, если священнослужитель будет больше внимания уделять душепопечительству. Ведь если люди этого не получают, они идут искать утешение в другом месте».

Недавнюю операцию силовиков Вадим не считает эффективным способом «борьбы с сектантством», ведь, по его словам, за всю историю христианства угрозы и запреты, наоборот, привлекали больше людей к вере. «Ни казни, ни сожжения на кострах, ни гонения не могли прекратить все это. Наоборот, у этих людей появляется образ мучеников. Да и по библейским канонам они теперь и есть мученики, потому как страдают за веру».

Куда более долгим получился разговор с настоятелем храма Рождества Пресвятой Богородицы иереем Иаковом Хетагуровым. На вопрос о том, что мешает уркеплению позиции официальной церкви, отец Иаков ответил так:

«Проблема в чем? Она, как говорится, лежит на поверхности. Это нехватка кадров. То есть нас, священников, мало. Церковь – это что такое? Это духовность первым долгом, но церковь еще была и остается проводником определенных идеологических норм. Вот в этом все дело. Нехватка людей, нехватка духовенства. Представьте себе, что в нашем городе – столице три храма. И не потому, что храмов нет, а потому что нет священников. А по-моему мнению, в нашем городе должно быть где-то храмов десять, небольших храмов в каждом районе».

Пасхальные службы, по наблюдению отца Иакова, проходят при большом наплыве людей, которые хотят получить ответы на многие вопросы, изменить что-то в своей жизни. Каждый из четырех священников исповедовал в день до 60 человек. При такой нехватке священнослужителей районы республики остаются практически без духовного окормления. Религиозные конфессии, которые уже не первый год действуют в Южной Осетии, он прямо называет «нерелигиозными» и считает, что им удалось «удачно эксплуатировать религиозные потребности людей».

«Ну, вот почему идет борьба против сектантства? Вроде люди ходят, молятся. Потому что именно в сектах их вырывают из общества, что невозможно в православной церкви. Церковь, наоборот, помогает человеку интегрироваться, осмотреться в том обществе, где он живет. Если ему тяжело, мы объясняем человеку: да, тяжело, надо выдержать, вытерпеть. Но от общества уходить нельзя, потому что это большая семья. А в сектантство люди идут, потому что это такой страусинный принцип. Я зашел куда-то, захлопнулась за мной дверь, и все треволнения мира остались вне моей секты, общины. И, конечно, душевно, там им хорошо», – продолжает отец Иаков.

Священнослужитель уверен, что все нетрадиционные религиозные течения в Южной Осетии создаются и контролируются западными спецслужбами, поэтому действия силовиков он понимает, но не считает их действенными. Отец Иаков спрашивает, почему в Южной Осетии нет, например, буддистов, хотя Калмыкия недалеко, и каким образом в республике работают организации, которые контролируются из Бруклина? Различные религиозные течения, на его взгляд, это не только проблема официальной церкви:

«Сектанты – это проблема только государства? Нет. Проблема только контрразведки? Опять нет. Надо просто на всех этих уровнях одновременно грамотно подходить к этой проблеме, и новые люди в эти организации просто уже не будут приходить».

Сегодня я услышала еще одну версию причины начала активной борьбы с нетрадиционными религиозными течениями в Южной Осетии: якобы виной всему инцидент с расстрелом армянской семьи в Гюмри служащим российской военной базы Валерием Пермяковым. Мой собеседник утверждает, что Пермяков «вырос в семье сектантов», сработал как спусковой крючок для провоцирования антироссийских настроений в Армении. Поэтому отголоски войны с различными религиозными организациями, охватившими после этого Россию, теперь волной докатились и до Южной Осетии.

Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия

XS
SM
MD
LG