Сегодня я долго просматривала интервью и комментарии представителей власти о необходимости судебной реформы, о честности судей, о том, как повысить доверие к ним со стороны граждан. Много громких фраз, больше похожих на лозунги с предвыборных плакатов. Почему югоосетинские граждане не верят судам и все же туда обращаются? Все просто: надежда на микрочастичку справедливости умирает последней.
Недавно один югоосетинский чиновник долго объяснял мне, что при всем несовершенстве судебной системы всегда найдутся судьи, которые могут выносить справедливые решения. По мне, каждый из этих судей является частью большой системы, которая не потерпит инакомыслия в своих рядах и выплюнет его при первой возможности, как винтик, который мешает работать этому огромному маховику. Поэтому «ваша честь Винтик» будет делать все для того, чтобы не оказаться на улице, доработать положенный срок, уйти на хорошо оплачиваемую пенсию в статусе почетного члена общества.
Месяцы моих судебных разбирательств по поводу незаконного увольнения стали и временем удивительных наблюдений. Было очень любопытно пройти через этот маховик, чтобы понять, как ведут себя люди, которые выбрали профессией защиту справедливости и прав человека. Действительно ли команде Анатолия Бибилова удалось выполнить главное предвыборное обещание? («Если мы сможем дать судьям уверенность, что никакого влияния со стороны исполнительной и законодательной власти не будет, то решения их будут более независимыми. И мы должны это сделать».) Смогла ли правящая команда преодолеть соблазн не подчинить себе и эту ветвь власти? Возможно ли, чтобы Верховный судья – член партии «Единая Осетия», не принимал во внимание рекомендации высшего партийного руководства и был независим от мнения представителей исполнительной власти?
И, наконец, сколько человек все еще верят президенту, когда он говорит следующее: «Не могу утверждать, что судебная система была на таком уровне, что практически ничего не решала. Ни в коем случае. Но мы прекрасно знаем, что есть много возможностей для улучшения работы судей и очень много возможностей для того, чтобы люди, которые обращаются с исковыми заявлениями в суды любых инстанций, были уверены в справедливости, честности и законности рассмотрения этих дел».
Были предупреждения друзей о том, что «ничего не добьешься, раз это приказ сверху», прагматизм адвокатов – «ты можешь быть права на 100 процентов, но у вас все решает власть», прокуроры с заготовленными текстами, которые сами являлись предметом отдельных рассмотрений. Сочувствующие жали руку и шептали: «Не дай бог попасть в два местных учреждения – больницу и суд!» Зато узнавали подвозившие на судебные заседания таксисты, которые сочувствующе спрашивали: «Это ведь тебя уволил Бибилов?» Сам Анатолий Ильич советовал в Фейсбуке не делать из себя сознательно жертву, не разговаривать ультимативно с судом (?!) и смириться с тем, что «суров закон, но закон!» Я поняла одно: раз на борьбу с моей скромной персоной направлено столько ресурсов и задействованы лучшие государственные умы, – значит, жизнь прожита не зря.
И последний вопрос, который не дает покоя не только мне: как власть, которая во время предвыборной гонки соревновалась в разоблачении всех прошлых руководителей государства, а ее адепты до сих пор используют в соцсетях выражения «тибиловщина» и «кокойтовщина», неожиданно взяла на вооружение все худшие образцы поведения этих команд?
В моем случае не стояли вопросы жизни и смерти, лишения свободы и содержания под стражей, материального благополучия. Я понимала, что речь идет даже не о моих репутационных потерях, а имидже тех, кто устроил эту клоунаду вокруг «неугодного журналиста». Каждый раз, попадая в здание суда, я думала, что сейчас, в эту минуту может решаться чья-то судьба. И еще один гражданин независимой Республики Южная Осетия выйдет из этих стен, чтобы пожелать другому никогда не переступать порога храма правосудия.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
