Accessibility links

От Ванкувера до Владивостока


Инициатива Медведева вызвала споры как в Москве, так и в других европейских столицах
Инициатива Медведева вызвала споры как в Москве, так и в других европейских столицах
В понедельник на сайте президента России Дмитрия Медведева был опубликован проект договора об европейской безопасности. Документ вызвал споры как в Москве, так и в других европейских столицах.

Как говорится в преамбуле проекта, его суть заключается в создании в Евроатлантике единого неразделенного пространства венно-политической безопасности.

В нашей постоянной рубрике «Некруглый стол» сегодня принимают участие руководитель ассоциации международных отношений Грузии Леван Цуцкиридзе и сотрудник Института всеобщей истории РАН Артем Улунян. С гостями беседует Олег Кусов.

Кусов: Мой вопрос сотруднику Института всеобщей истории РАН Артему Улуняну. Как, по вашему, а зачем Москва предложила свой план безопасности Европе. Есть НАТО, есть ОБСЕ. Что Европа так нуждается в инициативах из Москвы?

Улунян: В принципе давно говорилось о том, что Москва недовольна существующей системой безопасности в Европе. Основная версия, которая была озвучена, что эта система является порождением “Холодной войны”. Поэтому, судя по всему, Кремль хотел бы переформатировать систему договоров, которые сейчас существуют. А во-вторых, есть такое подозрение, что Москва хотела бы каким-либо образом обезопасить ту ситуацию, которая может складываться на пространстве бывшего Советского Союза. Это два главных вопроса, которые так или иначе заботят сейчас Кремль.

Кусов: По-вашему, Кремль больше заботит постсоветское пространство?

Улунян: Еще и европейское пространство. Имеется в виду система сложившихся там союзов взаимоотношений, например взаимоотношения между основной частью Евроатлантического союза и Великобританией, между так называемым историческим тандемом (Франция и Германия) и остальной частью Евроатлантического союза. Или взаимоотношения между новыми членами, в частности Восточной Европой, и старыми. Поэтому Москва хотела бы каким-либо образом переформатировать именно эту систему взаимоотношений, но таким образом, чтобы выступить в роли модератора.

Кусов: Леван, в Тбилиси уже многие прокомментировали предложение Медведева и, в основном, предложение подверглось критике. Я не знаю вашего мнения, но могу допустить, что оно тоже критичное. Если это так, почему? Сам план не нравится или то, что его Москва предложила?

Цуцкиридзе: Проблема не в том, что механизмы, которые уже существуют на евроатлантическом пространстве, достаточно адекватны или недостаточно эффективны. Проблема в том, что долгое время были препятствия для того, чтобы эти механизмы эффективно работали. Например, ОБСЕ на этом этапе. Для Грузии тут не ясно и неприемлемо в этом драфте, который уже циркулируется СМИ, этот договор как-то предусматривает наложение вето на экспансию систему альянсов Запада, в том числе и НАТО. Там четко говорится, что не может быть расширения никаких альянсов, если другая сторона это понимает как угрозу своим интересам и своей безопасности. И это уже почти формально вето на расширение НАТО и вы все отлично знаете, что это-национальный выбор Грузии. На референдуме более 70 процента грузин проголосовало за вступление в НАТО. Мы думаем, что там есть место для грузинской безопасности и вето на такое расширение НАТО заслуживает большой критики с нашей стороны. Я не вижу почему Запад мог быть заинтересован в таком соглашении, потому что есть уже система ОБСЕ, которая основывается на очень четких и правильных принципах равноправия. И я думаю, что мы должны более эффективно использовать…

Кусов: Леван, возвращаясь к предложениям Дмитрия Медведева, вы тоже усматриваете в них жедание взять под контроль постсоветское пространство?

Цуцкиридзе: Абсолютно верно

Кусов: Тогда мой вопрос Артему Улуняну. Если Москва говорит сегодня о системе безопасности, на постсоветском пространстве и в Европе, почему она не признает того факта, что безопасности нет и на ее территории. Например, на Северном Кавказе наблюдается террористическая активность, многие спорят закончилась ли чеченская война.

Улунян: Есть много вопросов к этому документу, но я пытаюсь понять логику того, что сейчас происходит, исходя из самого документа и того времени, когда это было выдвинуто... Это было сделано летом 2008 года, перед определенными событиями. Предложение о европейской безопасности в условиях, когда на части территории Российской Федерации не совсем спокойно (речь идет о Северном Кавказе), не явялется чем-то новым. Не секрет то, что в свое время и Великобритания выступала с мирной инициативой в тот момент, когда в Северной Ирландии было неспокойно. Франция выступала в 50-е годы, когда тоже было неспокойно в Северной Африке. Здесь скорее надо обращать внимание не на тот факт, что где-то неспокойно или невозможность решить какими-либо способами, а сколько на саму идею европейской безопасности. Судя по тому, как это происходит сейчас, Москва рассматривает европейское пространство очень широко. С одной стороны, это может быть и правильно, потому что когда говорится- От Ванкувера и вплоть до Владивостока- это известная идея, расширенное толкование Де Голля. Но тут есть еще один аспект во второй части этой проблемы, насколько эффективно воздействовать на существующие союзы. В данном случае, мне кажется, никаких невозможных договоренностей между СДКБ и Североатлантическим альянсом. Не секрет, что это-главная проблема, которая на данный момент интересует Москву. Если такие пути будут найдены с СДКБ и НАТО, то тогда можно сказать, что архитектоника Европы так или иначе меняется. Но проблема безопасности Европы она намного шире; она же включает не только военную составляющую. Коллега из Тбилиси сказал о военной части, но есть еще и другие проблемы, в частности энергетическая безопасность, миграционные проблемы и так далее. Москва, мне кажется, так или иначе поставить блок именно на пути расширения этих опасностей, но пока говорить о том, что Москва может воздействовать на всю Европу, все таки не стоит.

Кусов: Усмотрели ли вы в предложениях Медведева опять попытку Москвы решать все за своих ближних соседей- за бывшие республики Советского Союза?

Улунян: Не совсем согласен с тем, что здесь ничего нет нового. Как раз здесь ново переформатирование пространства. Это- довольно новое явление. А что касается взаимоотношений со странами СНГ или постсоветскими государствами, я не уверен, что Москва может так однозначно диктовать кому-либо свою волю сейчас на постсоветском пространстве. События последних лет говорят о том, что, более того, Кремль вынужден считаться и довольно серьезно, даже независимо от размеров той или иной страны. Далеко ходить не надо, пример Молдовы, есть и другие примеры. Поэтому Москва вынуждена во многом выходить с этими инициативами исключительно с позиции того, чтобы вовлечь бывшие советские республики, ныне независимые государства, с систему договоров уже более широкого европейского плана. Поскольку сама Россия не может однозначно продавливать то или иное решение, даже взаимоотношения с Беларусью очень непростые. Проект договора, который был предложен, он как раз расчитан на то, чтобы была достигнута некая форма консенсуса. Думаю, что у этого будет много противников, но будут и определенные сторонники внутри нынешнего СНГ. Этот договор ждет непростая судьба и я бы не стал однозначно говорит, что его будут все отвергать.

Цуцкиридзе: Интересы России конечно выходят и за пределы ее бывших сателлитов. Ослабление влияния НАТО и Запада тоже является одной из целей российской внешней политики. Такое заключение, которое уже сегодня принимали достаточно холодно, об этом будут и разговоры и дискуссии. Но эти планы видны в этом договоре, который был сегодня опубликован.
XS
SM
MD
LG