СУХУМИ---Как писал сам Лаврентий Берия в автобиографии 1923 года в селе Мерхеули в 15-ти верстах от Сухуми, в марте 1899 года. В 1901-1915 годах учился в Сухумском городском училище. Оно также в другой период называлось Сухумское высшее начальное училище.
В процессе работы над рассказом “Дорога на Чумкузбу”, а это было более 20 лет назад, я первым делом постарался найти и прочесть все, напечатанное до этого о жизни Берия. Самой ценной оказалась книга, жившего в ФРГ, эммигранта из СССР, чеченца Абдурахмана Авторханова “Загадка смерти Сталина.” Она тогда еще не была издана в СССР и я прочел ее в машинописной копии, которую мне принес, также интересовавшийся этой темой, начинающий сухумский журналист Тенгиз Пачкория. Авторханов описывает весьма яркие картины учебы Берия в сухумском училище. Тот был первым учеников, прославился как сыщик, находивший пропавшие вещи, и уже умел интриговать. Не знаю, откуда Авторханов имел эти сведения; на источники он не ссылается.
В спецхране республиканской библиотеки мне выдали пару тощих брошюрок самого Берия. Скорее всего, как считают современные историки, это были труды других людей, подписанные его именем. Ничего они конечно мне дать не могли; автобиографических данных там не было и в помине. Я решил поднять подшивки газеты “Советская Абхазия” за 1949 год, когда отмечалось 50-летие Берия. И прочел на первой полосе рядом с портретом юбиляра в парадном мундире стихи в его честь одного известного абхазского поэтаюююю, а на второй репортаж сотрудника редакции из колхоза имени Берия села Мерхеули. Напрасно я искал в этом репортаже воспоминания мерхеульских о Берия и его семье. Ничего подобного; только стандартные рапорты о трудовых победах. И лишь в заключительном абзаце слова о том, что в этом селе родился и вырос “видный деятель советского государства” маршал Советского союза Лаврентий Берия. Чувствуете эпоху, ауру этой личности?
Ни одной детали его биографии журналисты не осмеливались коснуться, даже если собирались воскурить ему фимиам. Гораздо более дало посещение госархива при Совете министров Абхазии. Можете представить с каким чувством перелистывал я классные журналы сухумского училища. Вот имя- Лаврентия Берия; вот оценки-в том числе и двойки с единицами. И это уже не чьи-то воспоминания, которым можно верить и не верить, это-документ, дающий стопроцентную гарантию достоверности.
Весь фонд училища увы погиб через несколько лет, когда госархив был сожжен во время грузино-абхазской войны. Именно изучение этих журналов открыло для меня факты, которые я потом нигде и никогда не встречал в литературе. В четвертом классе Берия остался на второй год из-за неуспеваемости по четверым предметам- геометрии, арифметики, русской словесности и географии. Не сказал бы, что он был тем, кого мы привыкли называть второгодником и что он учился хуже всех. Нет, если суммировать оценки в журналах за все годы, то картина получится пестрая. На второй год в училище оставляли тогда до трети класса, но и миф о “первом ученике” явно рушится. Миф, который стал культировать по всей вероятности сам Берия.
Если вспомнить все, что мы знаем о взрослом Берия, то можно прийти к выводу: полученный им багаж знаний не шел в сравнение с теоретической подготовкой многих большевистских лидеров. Характерно, что в советско-американском телефильме “Жизнь и смерть Лаврентия Берия”, вышедшем в конце 1980-х годов дочь репрессивного Василия Лакоба говорит о нем: “Он был азбучник, не негодяй, не палач, а именно азбучник.”
В тоже время он обладал незаурядным практическим умом, позволявшим ему учиться довольно сносно, при чем к концу курса в сухумском училище заметно лучше, чем в начале. И быть в своем кругу неформальным лидером. Если вглядеться в фотографию, которая приводится в книге “Сын Лаврентия Берия рассказывает” и которая попала в нее из семейного альбома Серго Берия, Лаврентий Берия сидит положив ногу на ногу, а трое его соучеников стоят около него.
В процессе работы над рассказом “Дорога на Чумкузбу”, а это было более 20 лет назад, я первым делом постарался найти и прочесть все, напечатанное до этого о жизни Берия. Самой ценной оказалась книга, жившего в ФРГ, эммигранта из СССР, чеченца Абдурахмана Авторханова “Загадка смерти Сталина.” Она тогда еще не была издана в СССР и я прочел ее в машинописной копии, которую мне принес, также интересовавшийся этой темой, начинающий сухумский журналист Тенгиз Пачкория. Авторханов описывает весьма яркие картины учебы Берия в сухумском училище. Тот был первым учеников, прославился как сыщик, находивший пропавшие вещи, и уже умел интриговать. Не знаю, откуда Авторханов имел эти сведения; на источники он не ссылается.
В спецхране республиканской библиотеки мне выдали пару тощих брошюрок самого Берия. Скорее всего, как считают современные историки, это были труды других людей, подписанные его именем. Ничего они конечно мне дать не могли; автобиографических данных там не было и в помине. Я решил поднять подшивки газеты “Советская Абхазия” за 1949 год, когда отмечалось 50-летие Берия. И прочел на первой полосе рядом с портретом юбиляра в парадном мундире стихи в его честь одного известного абхазского поэтаюююю, а на второй репортаж сотрудника редакции из колхоза имени Берия села Мерхеули. Напрасно я искал в этом репортаже воспоминания мерхеульских о Берия и его семье. Ничего подобного; только стандартные рапорты о трудовых победах. И лишь в заключительном абзаце слова о том, что в этом селе родился и вырос “видный деятель советского государства” маршал Советского союза Лаврентий Берия. Чувствуете эпоху, ауру этой личности?
Ни одной детали его биографии журналисты не осмеливались коснуться, даже если собирались воскурить ему фимиам. Гораздо более дало посещение госархива при Совете министров Абхазии. Можете представить с каким чувством перелистывал я классные журналы сухумского училища. Вот имя- Лаврентия Берия; вот оценки-в том числе и двойки с единицами. И это уже не чьи-то воспоминания, которым можно верить и не верить, это-документ, дающий стопроцентную гарантию достоверности.
Весь фонд училища увы погиб через несколько лет, когда госархив был сожжен во время грузино-абхазской войны. Именно изучение этих журналов открыло для меня факты, которые я потом нигде и никогда не встречал в литературе. В четвертом классе Берия остался на второй год из-за неуспеваемости по четверым предметам- геометрии, арифметики, русской словесности и географии. Не сказал бы, что он был тем, кого мы привыкли называть второгодником и что он учился хуже всех. Нет, если суммировать оценки в журналах за все годы, то картина получится пестрая. На второй год в училище оставляли тогда до трети класса, но и миф о “первом ученике” явно рушится. Миф, который стал культировать по всей вероятности сам Берия.
Если вспомнить все, что мы знаем о взрослом Берия, то можно прийти к выводу: полученный им багаж знаний не шел в сравнение с теоретической подготовкой многих большевистских лидеров. Характерно, что в советско-американском телефильме “Жизнь и смерть Лаврентия Берия”, вышедшем в конце 1980-х годов дочь репрессивного Василия Лакоба говорит о нем: “Он был азбучник, не негодяй, не палач, а именно азбучник.”
В тоже время он обладал незаурядным практическим умом, позволявшим ему учиться довольно сносно, при чем к концу курса в сухумском училище заметно лучше, чем в начале. И быть в своем кругу неформальным лидером. Если вглядеться в фотографию, которая приводится в книге “Сын Лаврентия Берия рассказывает” и которая попала в нее из семейного альбома Серго Берия, Лаврентий Берия сидит положив ногу на ногу, а трое его соучеников стоят около него.
