СУХУМИ---Сохранение и развитие государственного языка является одной из приоритетных задач во многих странах постсоветского пространства. Абхазия относится к числу тех, где эта проблема стоит особенно остро. Среди причин – многонациональность страны, этническая пестрота, которые уже больше века назад привели к доминирующему положению русского языка, как языка межнационального общения; сложность, прежде всего фонетическая, абхазского языка для изучения теми, кто не владеет им с детства.
В ноябре 2007 года, то есть более двух лет назад, Народное Собрание – Парламент Республики Абхазия приняло закон о государственном языке, который называли и эпохальным, и многострадальным – достаточно сказать, что он разрабатывался в течение трех депутатских созывов.
Особенно много копий было сломано вокруг положений закона, вступающих в силу не сразу, а спустя определенное время, необходимое для соответствующей подготовки. Так, по истечении 6 месяцев с момента официального опубликования закона вступило в силу его положение, где, в частности, сказано: «В негосударственных печатных средствах массовой информации не менее половины площади занимает текст на государственном языке Республики Абхазия.»
В негосударственных газетах было затем множество комментариев, в которых это рассматривалось как попытка снижения тиражности, экономического удушения таких СМИ, ибо круг читающих на абхазском гораздо уже, чем читающих на русском. Спустя шесть месяцев, с одной стороны, были письма – напоминания и предупреждения – в редакции от Минюста, с другой – в газетах, особенно ближе к президентским выборам, стало появляться больше публикаций на абхазском, хотя до половины объема изданий они никак не дотягивали.
А потом все вернулось на круги своя.
С 1 января 2010 года вступило в действие положение: «Совещания и встречи, проводимые президентом, заседания Народного Собрания – Парламента Республики Абхазия ведутся на государственном языке Республике Абхазия. Выступления обеспечиваются синхронным переводом с русского языка на абхазский и наоборот».
Недавно состоялось первое в этом году заседание сессии парламента. Спикер Нугзар Ашуба сообщил на нем, что последующие заседания будут проходить на государственном языке, пока же не успели подготовить технические условия – очевидно, чтобы обеспечить синхронный перевод. То есть и сами законодатели не обошлись без опоздания.
Что касается других «совещаний и встреч», то о них, похоже, в этом плане благополучно забыли.
Наконец, с 1 января 2015 года вступает в силу положение закона, согласно которому руководители государственных органов власти Республики Абхазия, их структурных подразделений, парламентарии, руководители органов местного самоуправления обязаны владеть и пользоваться государственным языком Республики Абхазия. Имеются при этом в виду люди всех национальностей. И еще. «Языком оригинала нормативно-правовых актов является государственный язык». Иными словами, делопроизводство переводится на абхазский.
Пять лет, которые остались до 2015 года – срок, конечно, немалый, но, честно говоря, у меня большие сомнения в выполнимости этого положения, так как никаких зримых изменений в освоении государственного языка людьми, им не владеющими, я вокруг не вижу.
В ноябре 2007 года, то есть более двух лет назад, Народное Собрание – Парламент Республики Абхазия приняло закон о государственном языке, который называли и эпохальным, и многострадальным – достаточно сказать, что он разрабатывался в течение трех депутатских созывов.
Особенно много копий было сломано вокруг положений закона, вступающих в силу не сразу, а спустя определенное время, необходимое для соответствующей подготовки. Так, по истечении 6 месяцев с момента официального опубликования закона вступило в силу его положение, где, в частности, сказано: «В негосударственных печатных средствах массовой информации не менее половины площади занимает текст на государственном языке Республики Абхазия.»
В негосударственных газетах было затем множество комментариев, в которых это рассматривалось как попытка снижения тиражности, экономического удушения таких СМИ, ибо круг читающих на абхазском гораздо уже, чем читающих на русском. Спустя шесть месяцев, с одной стороны, были письма – напоминания и предупреждения – в редакции от Минюста, с другой – в газетах, особенно ближе к президентским выборам, стало появляться больше публикаций на абхазском, хотя до половины объема изданий они никак не дотягивали.
А потом все вернулось на круги своя.
С 1 января 2010 года вступило в действие положение: «Совещания и встречи, проводимые президентом, заседания Народного Собрания – Парламента Республики Абхазия ведутся на государственном языке Республике Абхазия. Выступления обеспечиваются синхронным переводом с русского языка на абхазский и наоборот».
Недавно состоялось первое в этом году заседание сессии парламента. Спикер Нугзар Ашуба сообщил на нем, что последующие заседания будут проходить на государственном языке, пока же не успели подготовить технические условия – очевидно, чтобы обеспечить синхронный перевод. То есть и сами законодатели не обошлись без опоздания.
Что касается других «совещаний и встреч», то о них, похоже, в этом плане благополучно забыли.
Наконец, с 1 января 2015 года вступает в силу положение закона, согласно которому руководители государственных органов власти Республики Абхазия, их структурных подразделений, парламентарии, руководители органов местного самоуправления обязаны владеть и пользоваться государственным языком Республики Абхазия. Имеются при этом в виду люди всех национальностей. И еще. «Языком оригинала нормативно-правовых актов является государственный язык». Иными словами, делопроизводство переводится на абхазский.
Пять лет, которые остались до 2015 года – срок, конечно, немалый, но, честно говоря, у меня большие сомнения в выполнимости этого положения, так как никаких зримых изменений в освоении государственного языка людьми, им не владеющими, я вокруг не вижу.
