ВЗГЛЯД ИЗ ВАШИНГТОНА---В последние месяцы в Южной Осетии, как грибы после дождя, стали появляться новые политические партии. «Достоинство и справедливость», «Будущее», «Новая Осетия», «Осетия - площадь свободы». Не исключено, что этот список в скором времени может пополниться еще не одним названием. В чем причина роста политической активности в непризнанной республике? И насколько серьезен такой интерес к партийному строительству?
Нынешний «партийный бум» в Южной Осетии при всей условности параллелей напоминает ситуацию в России и в других постсоветских республиках в начале 1990-х годов. Как только повторная югоосетинская кампания по выборам президента завершилась, Министерство юстиции непризнанной республики стало своеобразной мишенью для атаки со стороны новоявленных партийных активистов, которые начали подавать документы на регистрацию. Только за последний месяц в министерство обратилось шесть оргкомитетов. Впрочем, и старые лидеры не упускают случая напомнить о себе. Так, Роланд Келехсаев направил заявление в Минюст и в прокуратуру республики с просьбой проверить ситуацию вокруг рейдерского захвата «Народной партии». Каждый мало-мальски значимый политик стремится обзавестись собственной партией. Сегодня таковая есть и у главы МИДа Южной Осетии Давида Санакоева, и у действующего вице-премьера, а ранее главного оппозиционера Аллы Джиоевой. Причин для форсированного партийного строительства несколько.
Во-первых, с уходом от власти Эдуарда Кокойты обозначилась политическая либерализация. Этот процесс поддерживается новым руководством и, по крайней мере, пока никоим образом не тормозится Москвой. Тот запрос на новое качество управления республикой, который обозначился до внутриполитического кризиса и особенно в ходе него, получает возможность реализоваться. Не факт, что все закончится успехом. Понятное дело, что сегодня новые партии являются партиями только по названию. Этот опыт постсоветские образования, признанные международным сообществом, уже пережили. Теперь непризнанные республики в чем-то повторяют его с некоторым опозданием. В действительности же югоосетинские, как ранее и большинство российских объединений, выглядят, скорее, как лидерские структуры, которые строятся вокруг яркой личности (как тот же Санакоев). И не факт, что у них будут перспективы перерасти в эффективные и работающие структуры. Но как бы то ни было, а возможность для такого позитивного превращения появилась. Раньше в период президентства Кокойты ее не было. Думается, однако, что и сторонники бывшего лидера Южной Осетии не будут сидеть сложа руки. И не исключено, что в скором времени мы увидим некие новые «брэнды», возглавляемые старыми проверенными кадрами.
Во-вторых, выборы закончились, но в 2014 году непризнанной республике предстоит парламентская кампания. Чтобы участвовать в ней, партия должна получить своеобразную «прописку» в виде ее регистрации в Минюсте за год до выборов. Значение предстоящей кампании ни в коей мере нельзя принижать. Выборы в высший представительный орган будут в первую очередь тестом для Леонида Тибилова и нового руководства Южной Осетии. Они покажут, насколько новый президент и его команда сохранят поддержку избирателей, или, напротив, ее растратят. У республики уже есть опыт того, как недооцененный ресурс парламента сыграл крайне противоречивую роль в ходе внутриполитического кризиса. И Леонид Тибилов наверняка захочет видеть в законодательном органе «своих людей», с которыми ему будет легче осуществлять задуманные проекты. В свою очередь те, кто хотел бы не допустить усиления нового президента и обновленной правительственной команды, будут рассматривать выборы-2014 как промежуточный реванш. И для этого им также нужны не разрозненные подразделения, а скоординированные силы. Таким образом, новоявленным партиям и их лидерам будет отведена немалая роль в формировании нового югоосетинского внутриполитического пасьянса. Однако как бы кто ни увлекался партийными сюжетами, забывать уроки кампании по выборам президента югоосетинским политикам не стоит. В маленькой республике протестные настроения намного легче мобилизовать против любого провалившегося политика, какой бы лейбл он ни продвигал.
Нынешний «партийный бум» в Южной Осетии при всей условности параллелей напоминает ситуацию в России и в других постсоветских республиках в начале 1990-х годов. Как только повторная югоосетинская кампания по выборам президента завершилась, Министерство юстиции непризнанной республики стало своеобразной мишенью для атаки со стороны новоявленных партийных активистов, которые начали подавать документы на регистрацию. Только за последний месяц в министерство обратилось шесть оргкомитетов. Впрочем, и старые лидеры не упускают случая напомнить о себе. Так, Роланд Келехсаев направил заявление в Минюст и в прокуратуру республики с просьбой проверить ситуацию вокруг рейдерского захвата «Народной партии». Каждый мало-мальски значимый политик стремится обзавестись собственной партией. Сегодня таковая есть и у главы МИДа Южной Осетии Давида Санакоева, и у действующего вице-премьера, а ранее главного оппозиционера Аллы Джиоевой. Причин для форсированного партийного строительства несколько.
Во-первых, с уходом от власти Эдуарда Кокойты обозначилась политическая либерализация. Этот процесс поддерживается новым руководством и, по крайней мере, пока никоим образом не тормозится Москвой. Тот запрос на новое качество управления республикой, который обозначился до внутриполитического кризиса и особенно в ходе него, получает возможность реализоваться. Не факт, что все закончится успехом. Понятное дело, что сегодня новые партии являются партиями только по названию. Этот опыт постсоветские образования, признанные международным сообществом, уже пережили. Теперь непризнанные республики в чем-то повторяют его с некоторым опозданием. В действительности же югоосетинские, как ранее и большинство российских объединений, выглядят, скорее, как лидерские структуры, которые строятся вокруг яркой личности (как тот же Санакоев). И не факт, что у них будут перспективы перерасти в эффективные и работающие структуры. Но как бы то ни было, а возможность для такого позитивного превращения появилась. Раньше в период президентства Кокойты ее не было. Думается, однако, что и сторонники бывшего лидера Южной Осетии не будут сидеть сложа руки. И не исключено, что в скором времени мы увидим некие новые «брэнды», возглавляемые старыми проверенными кадрами.
Во-вторых, выборы закончились, но в 2014 году непризнанной республике предстоит парламентская кампания. Чтобы участвовать в ней, партия должна получить своеобразную «прописку» в виде ее регистрации в Минюсте за год до выборов. Значение предстоящей кампании ни в коей мере нельзя принижать. Выборы в высший представительный орган будут в первую очередь тестом для Леонида Тибилова и нового руководства Южной Осетии. Они покажут, насколько новый президент и его команда сохранят поддержку избирателей, или, напротив, ее растратят. У республики уже есть опыт того, как недооцененный ресурс парламента сыграл крайне противоречивую роль в ходе внутриполитического кризиса. И Леонид Тибилов наверняка захочет видеть в законодательном органе «своих людей», с которыми ему будет легче осуществлять задуманные проекты. В свою очередь те, кто хотел бы не допустить усиления нового президента и обновленной правительственной команды, будут рассматривать выборы-2014 как промежуточный реванш. И для этого им также нужны не разрозненные подразделения, а скоординированные силы. Таким образом, новоявленным партиям и их лидерам будет отведена немалая роль в формировании нового югоосетинского внутриполитического пасьянса. Однако как бы кто ни увлекался партийными сюжетами, забывать уроки кампании по выборам президента югоосетинским политикам не стоит. В маленькой республике протестные настроения намного легче мобилизовать против любого провалившегося политика, какой бы лейбл он ни продвигал.
