ТБИЛИСИ---Центр толерантности при аппарате Народного защитника Грузии призывает политиков, общественных деятелей и СМИ воздержаться от ксенофобских антитурецких заявлений, которые в последнее время стали звучать особенно часто. Подобные высказывания, уверены сотрудники центра, могут сформировать неприемлемые стереотипы. Те, кому адресован призыв центра, категорически отрицают обвинения в ксенофобии.
Как заявил глава Центра толерантности Бека Миндиашвили, антитурецкие высказывания стали звучать особенно часто после того, как власти Грузии и Турции договорились, что в обмен на реставрацию грузинских памятников Ошки и Ишхан в Турции турецкая сторона построит в Батуми мечеть Азизие:
"Политики стали ставить эти вопросы, и за счет этого некоторые из них завоевали популярность. В последнее время в Батуми даже прошло несколько акций, на которых звучали явно антитурецкие заявления. Эксперты и представители СМИ используют язык ненависти. В Грузии много отдыхающих турок, многие из них имеют бизнес-связи с Грузией, есть культурные и религиозные контакты. Такие заявления несут с собой угрозу, что подобные настроения могут укорениться в Аджарии и по всей Грузии. Даже говорить не стоит, что это плохо повлияет на грузино-турецкие отношения".
Несмотря на довольно серьезные обвинения, в заявлении Центра толерантности нет конкретных цитат политиков, а также не указаны имена политиков, скомпрометировавших себя ксенофобскими высказываниями. Однако в беседе со мной Миндиашвили указал на члена коалиции "Грузинская мечта" Мурмана Думбадзе.
Сам Думбадзе абсолютно согласен с содержанием призыва Центра толерантности, однако себя в списке тех, кого можно было бы упрекнуть в разжигании антитурецких настроений, он не видит
Вместе с тем политик утверждает, что обвинения в ксенофобии – это дело рук его политических оппонентов.
Мурман Думбадзе говорит, что в Аджарии к туркам относятся хорошо. Население недовольно только тем, что власти явно отдают предпочтение иностранцам, тогда как своих граждан ставят в зависимое положение:
"То, что в Грузии, а именно в Аджарии 100 из 100 процентов инвестиций турецкие, означает, что мало конкуренции. Мы хотим, чтобы в бизнесе действовал принцип конкуренции и для граждан Грузии, и для жителей Батуми".
Несмотря на то что Думбадзе не считает себя ксенофобом, стоит отметить, что правозащитники неоднократно критиковали его за некорректные высказывания.
Председатель управления Центра сети местной демократии Давид Лосаберидзе также полагает, что риторика многих политических деятелей пропитана ксенофобией. Тем не менее он не согласен и с позицией Беки Миндиашвили, который утверждает, что государство не несет ответственности за рост ксенофобских настроений и должно лишь предотвращать их.
Лосаберидзе уверен, что государство обязано действовать как просветитель, когда дело касается столь тонких материй. Особенно в ситуации, когда речь идет о государствах с меняющимися политическими системами – в них общество часто просто не слишком хорошо понимает особенности демократии, и власть должна его подготовить:
"Если ксенофобские заявления противоречат действующему законодательству, то государство обязано не допустить нарушения основных принципов Конституции. Если общество само в состоянии оценить природу подобных высказываний, оно должно действовать. То есть здесь много участников. Сложно обвинять какую-то одну сторону. Хотя у государственных институтов в обществах стран переходного периода есть дополнительная функция - активизировать общество и приобщить его к управлению страной".
Как говорит Лосаберидзе, власть также могла бы быть более открытой. Даже в случае с мечетью Азизие, как говорит Лосаберидзе, обществу стоило бы объяснить, к примеру, что часть Батуми была спроектирована именно этим турецким султаном.
Как заявил глава Центра толерантности Бека Миндиашвили, антитурецкие высказывания стали звучать особенно часто после того, как власти Грузии и Турции договорились, что в обмен на реставрацию грузинских памятников Ошки и Ишхан в Турции турецкая сторона построит в Батуми мечеть Азизие:
"Политики стали ставить эти вопросы, и за счет этого некоторые из них завоевали популярность. В последнее время в Батуми даже прошло несколько акций, на которых звучали явно антитурецкие заявления. Эксперты и представители СМИ используют язык ненависти. В Грузии много отдыхающих турок, многие из них имеют бизнес-связи с Грузией, есть культурные и религиозные контакты. Такие заявления несут с собой угрозу, что подобные настроения могут укорениться в Аджарии и по всей Грузии. Даже говорить не стоит, что это плохо повлияет на грузино-турецкие отношения".
Несмотря на довольно серьезные обвинения, в заявлении Центра толерантности нет конкретных цитат политиков, а также не указаны имена политиков, скомпрометировавших себя ксенофобскими высказываниями. Однако в беседе со мной Миндиашвили указал на члена коалиции "Грузинская мечта" Мурмана Думбадзе.
Сам Думбадзе абсолютно согласен с содержанием призыва Центра толерантности, однако себя в списке тех, кого можно было бы упрекнуть в разжигании антитурецких настроений, он не видит
Вместе с тем политик утверждает, что обвинения в ксенофобии – это дело рук его политических оппонентов.
Мурман Думбадзе говорит, что в Аджарии к туркам относятся хорошо. Население недовольно только тем, что власти явно отдают предпочтение иностранцам, тогда как своих граждан ставят в зависимое положение:
"То, что в Грузии, а именно в Аджарии 100 из 100 процентов инвестиций турецкие, означает, что мало конкуренции. Мы хотим, чтобы в бизнесе действовал принцип конкуренции и для граждан Грузии, и для жителей Батуми".
Несмотря на то что Думбадзе не считает себя ксенофобом, стоит отметить, что правозащитники неоднократно критиковали его за некорректные высказывания.
Председатель управления Центра сети местной демократии Давид Лосаберидзе также полагает, что риторика многих политических деятелей пропитана ксенофобией. Тем не менее он не согласен и с позицией Беки Миндиашвили, который утверждает, что государство не несет ответственности за рост ксенофобских настроений и должно лишь предотвращать их.
Лосаберидзе уверен, что государство обязано действовать как просветитель, когда дело касается столь тонких материй. Особенно в ситуации, когда речь идет о государствах с меняющимися политическими системами – в них общество часто просто не слишком хорошо понимает особенности демократии, и власть должна его подготовить:
"Если ксенофобские заявления противоречат действующему законодательству, то государство обязано не допустить нарушения основных принципов Конституции. Если общество само в состоянии оценить природу подобных высказываний, оно должно действовать. То есть здесь много участников. Сложно обвинять какую-то одну сторону. Хотя у государственных институтов в обществах стран переходного периода есть дополнительная функция - активизировать общество и приобщить его к управлению страной".
Как говорит Лосаберидзе, власть также могла бы быть более открытой. Даже в случае с мечетью Азизие, как говорит Лосаберидзе, обществу стоило бы объяснить, к примеру, что часть Батуми была спроектирована именно этим турецким султаном.
