ТБИЛИСИ---Государственный рэкет – так называют грузинские правозащитники систему процессуального соглашения в грузинском правосудии. Неправительственная организация "Объединение правозащитников" начинает кампанию с призывом отменить эту форму, более того, пересмотреть все подобные дела с 2003 года.
Адвокаты в Грузии выполняют роль маклеров, а судьи – нотариусов, так описывает ситуацию в грузинском правосудии правозащитник, глава организации "Объединение правозащитников" Николоз Мжаванадзе. Он уверен: прокуратура не заинтересована в вынесении справедливых приговоров, напротив, вся система ориентирована на то, чтобы принудить подсудимого к процессуальному соглашению и тем самым пополнить госбюджет. Он считает, что с 2003 года тысячи таких соглашений были навязаны гражданам страны, зачастую с применением угроз и давления:
"Мы требуем изменения в законодательстве. Люди, которых силой заставили пойти на процессуальное соглашение, должны быть полностью реабилитированы".
Мжаванадзе рассчитывает на поддержку политических партий – перед выборами, это может стать весомой частью избирательной кампании – ведь по статистике, которую приводит Мжаванадзе, около 80% судебных тяжб в стране заканчиваются процессуальными соглашениями. Люди зачастую признают свою вину и выплачивают деньги в бюджет, не пытаясь себя защитить, даже в том случае, если они не виновны, говорит правозащитник.
Впрочем, Мжаванадзе ошибся, говоря о 80% дел, которые заканчиваются процессуальным соглашениям. По официальной статистике, выложенной на сайте Верховного суда, это число, включающее данные за последние шесть месяцев этого года, составляет 88%. Адвокат Лия Мухашаврия защищает практику процессуального соглашения, однако считает, что ее надо менять по существу. По ее мнению, процессуальным соглашением не могут завершаться дела тех, кто обвиняется в особо тяжких преступлениях, скажем, в разбойном нападении или убийстве. Она приводит в пример такой случай:
"Вспомните нашумевшее убийство на проспекте Руставели: человек расправился с тем, кто лишил жизни его сына. Тот был осужден, но по процессуальному соглашению вышел из тюрьмы уже через год. Отец, не добившись правосудия, сам взял в руки оружие и сыграл роль палача".
Отвечая на подобную критику, официальные власти ссылаются на международную практику. Глава аналитического отдела Министерства юстиции Грузии Отар Кахидзе утверждает, что введенная в стране система заключения процессуального соглашения никак не нарушает права потерпевших, более того, приводит к снижению уровня преступности в стране:
"В Грузии процессуальное соглашение существует в такой же форме, как и в других странах. Оно не может быть осуществлено без согласия прокурора и обвиняемого. В Грузии права потерпевшего и обвиняемого защищены законом".
И действительно, если брать США, к опыту которых часто апеллируют сторонники процессуального соглашения в Грузии, то количество дел, завершающихся соглашением, там еще выше – от 90 до 95%. Однако противники такого сравнения советуют не сопоставлять ситуацию в американском и грузинском правосудии - последнее стало орудием в руках правящей элиты, говорит представитель оппозиционных "Свободных демократов" Леван Изория.
Представители оппозиции обращают внимание и на многочисленные доклады международных экспертов, говорящих о несовершенстве грузинской судебной системы. Хотя есть и обратные, не менее существенные проблемы: Грузия и без того занимает первое место в Европе по количеству заключенных на душу населения, и если отменить процессуальное соглашение, то преступников буквально негде будет содержать.
Адвокаты в Грузии выполняют роль маклеров, а судьи – нотариусов, так описывает ситуацию в грузинском правосудии правозащитник, глава организации "Объединение правозащитников" Николоз Мжаванадзе. Он уверен: прокуратура не заинтересована в вынесении справедливых приговоров, напротив, вся система ориентирована на то, чтобы принудить подсудимого к процессуальному соглашению и тем самым пополнить госбюджет. Он считает, что с 2003 года тысячи таких соглашений были навязаны гражданам страны, зачастую с применением угроз и давления:
"Мы требуем изменения в законодательстве. Люди, которых силой заставили пойти на процессуальное соглашение, должны быть полностью реабилитированы".
Мжаванадзе рассчитывает на поддержку политических партий – перед выборами, это может стать весомой частью избирательной кампании – ведь по статистике, которую приводит Мжаванадзе, около 80% судебных тяжб в стране заканчиваются процессуальными соглашениями. Люди зачастую признают свою вину и выплачивают деньги в бюджет, не пытаясь себя защитить, даже в том случае, если они не виновны, говорит правозащитник.
Впрочем, Мжаванадзе ошибся, говоря о 80% дел, которые заканчиваются процессуальным соглашениям. По официальной статистике, выложенной на сайте Верховного суда, это число, включающее данные за последние шесть месяцев этого года, составляет 88%. Адвокат Лия Мухашаврия защищает практику процессуального соглашения, однако считает, что ее надо менять по существу. По ее мнению, процессуальным соглашением не могут завершаться дела тех, кто обвиняется в особо тяжких преступлениях, скажем, в разбойном нападении или убийстве. Она приводит в пример такой случай:
"Вспомните нашумевшее убийство на проспекте Руставели: человек расправился с тем, кто лишил жизни его сына. Тот был осужден, но по процессуальному соглашению вышел из тюрьмы уже через год. Отец, не добившись правосудия, сам взял в руки оружие и сыграл роль палача".
Отвечая на подобную критику, официальные власти ссылаются на международную практику. Глава аналитического отдела Министерства юстиции Грузии Отар Кахидзе утверждает, что введенная в стране система заключения процессуального соглашения никак не нарушает права потерпевших, более того, приводит к снижению уровня преступности в стране:
"В Грузии процессуальное соглашение существует в такой же форме, как и в других странах. Оно не может быть осуществлено без согласия прокурора и обвиняемого. В Грузии права потерпевшего и обвиняемого защищены законом".
И действительно, если брать США, к опыту которых часто апеллируют сторонники процессуального соглашения в Грузии, то количество дел, завершающихся соглашением, там еще выше – от 90 до 95%. Однако противники такого сравнения советуют не сопоставлять ситуацию в американском и грузинском правосудии - последнее стало орудием в руках правящей элиты, говорит представитель оппозиционных "Свободных демократов" Леван Изория.
Представители оппозиции обращают внимание и на многочисленные доклады международных экспертов, говорящих о несовершенстве грузинской судебной системы. Хотя есть и обратные, не менее существенные проблемы: Грузия и без того занимает первое место в Европе по количеству заключенных на душу населения, и если отменить процессуальное соглашение, то преступников буквально негде будет содержать.
