ТБИЛИСИ---То, что произошло в конце августа в ущелье Лопота близ российско-грузинской границы, – первое военное столкновение между Грузией и северокавказским движением исламского сопротивления. Количество потерь достаточно велико: исламисты потеряли убитыми одиннадцать человек, а Грузия – троих.
Имеющаяся информация позволяет предположить, что инцидент был во многом случайным: противостояние не входило в интересы ни одной из сторон. Однако совсем неожиданным случившееся тоже нельзя назвать: когда прямо на границе страны идет партизанская война, а сама эта граница представляет собой высокие горы, очень трудно удерживать вооруженных людей лишь на одной ее стороне.
В момент, когда представители грузинских военных столкнулись с боевиками, Грузия оказалась в крайне проигрышном положении (естественно, то же самое можно сказать и о другой стороне, но сейчас речь не о ней). Моджахеды борются с Россией, с которой у Грузии крайне напряженные отношения. Российские официальные лица время от времени говорят, что исламский терроризм на Северном Кавказе поддерживается Грузией – хотя никогда никаких доказательств не приводят. Эти обвинения вызывают нервозность в Тбилиси, так как они могут служить оправданием для военного вторжения. А последняя тема актуальна: в контексте учений "Кавказ-2012" разговоры о том, что Россия может готовиться к интервенции, активизировались (в том числе среди российских аналитиков).
Нормальное государство в любом случае не может смириться с тем, что по его территории ходят вооруженные люди и берут его граждан в заложники. Но когда отношения с Россией таковы, каковы они есть, у властей дополнительная причина действовать решительно. Сейчас их критикуют местные обозреватели: мол, собственно, против Грузии эти ребята ничего не имели, они просто хотели перейти в Дагестан, зачем их было останавливать и тем более убивать. Даже лидер оппозиции Бидзина Иванишвили (обещающий наладить отношения с Кремлем) высказался в этом духе. Но именно здесь суть дела: Грузия не могла подарить российским спецслужбам доказательство того, что засылает в Россию группу вооруженных боевиков.
Сейчас рассматривают много версий о том, кто эти люди были, почему они попали в Грузию и чего хотели. Кто-то предполагает, что они были специально засланы российскими спецслужбами – то ли для того, чтобы проверить грузин на вшивость, то ли с целью получить доказательства, что Грузия не мешает террористам использовать свою территорию. Но различные версии по сути дела ничего не меняют. Раз вооруженный отряд не сдался грузинским военным, у последних был лишь один выход – начать в них стрелять.
После этого столкновения Кремлю будет гораздо труднее утверждать, что Грузия – союзник и помощник вооруженного исламского сопротивления на Северном Кавказе. Кстати, не исключено, что подобные подозрения возникали не только у российского руководства. Раз северокавказские исламисты воюют с Россией, то Грузия должна им помогать по принципу "враг моего врага – мой друг". Эмоционально, многие грузины могут действительно симпатизировать северокавказцам – не как исламистам, но как борцам за свободу. Это проявилось и в реакции на инцидент в Кахетии. Но государство обязано в первую очередь охранять безопасность своих граждан.
Это никак не означает, что произошедшее выгодно Грузии. Ей никак не нужен конфликт с народами Северного Кавказа. В последние годы она немало усилий вложила в план улучшения отношений с ними. Как повлияет последний инцидент на отношение к Грузии различных северокавказских народов – особенно чеченцев, которые составляли большинство среди погибших? Мы не знаем. Непосредственно со стороны исламского движения уже начали говорить о мести. Это означает, что Грузия впервые может стать мишенью для исламского терроризма.
Грузинское Министерство внутренних дел удостоверило, что двое среди погибших исламистов – уроженцы Панкисского ущелья, где живут родственные чеченцам кистинцы. В контексте второй чеченской войны Грузия практически потеряла контроль над этим регионом, а Россия обвиняла Грузию в том, что та потворствует террористам, и грозилась ее за это наказать. Тогда проблему удалось решить с помощью Соединенных Штатов, которые финансировали программу "Обучить и оснастить" (Train and equip).
В годы правления Михаила Саакашвили о проблемных сторонах Панкиси совсем забыли, хотя сведущие люди говорили, что учение радикального ислама популярно среди местной молодежи. Теперь слово "месть" прозвучало и из Панкиси. Сегодня мы можем сказать лишь банальность: будущее покажет, какие могут быть последствия у происшедшего в ущелье Лопота.
Имеющаяся информация позволяет предположить, что инцидент был во многом случайным: противостояние не входило в интересы ни одной из сторон. Однако совсем неожиданным случившееся тоже нельзя назвать: когда прямо на границе страны идет партизанская война, а сама эта граница представляет собой высокие горы, очень трудно удерживать вооруженных людей лишь на одной ее стороне.
В момент, когда представители грузинских военных столкнулись с боевиками, Грузия оказалась в крайне проигрышном положении (естественно, то же самое можно сказать и о другой стороне, но сейчас речь не о ней). Моджахеды борются с Россией, с которой у Грузии крайне напряженные отношения. Российские официальные лица время от времени говорят, что исламский терроризм на Северном Кавказе поддерживается Грузией – хотя никогда никаких доказательств не приводят. Эти обвинения вызывают нервозность в Тбилиси, так как они могут служить оправданием для военного вторжения. А последняя тема актуальна: в контексте учений "Кавказ-2012" разговоры о том, что Россия может готовиться к интервенции, активизировались (в том числе среди российских аналитиков).
Нормальное государство в любом случае не может смириться с тем, что по его территории ходят вооруженные люди и берут его граждан в заложники. Но когда отношения с Россией таковы, каковы они есть, у властей дополнительная причина действовать решительно. Сейчас их критикуют местные обозреватели: мол, собственно, против Грузии эти ребята ничего не имели, они просто хотели перейти в Дагестан, зачем их было останавливать и тем более убивать. Даже лидер оппозиции Бидзина Иванишвили (обещающий наладить отношения с Кремлем) высказался в этом духе. Но именно здесь суть дела: Грузия не могла подарить российским спецслужбам доказательство того, что засылает в Россию группу вооруженных боевиков.
Сейчас рассматривают много версий о том, кто эти люди были, почему они попали в Грузию и чего хотели. Кто-то предполагает, что они были специально засланы российскими спецслужбами – то ли для того, чтобы проверить грузин на вшивость, то ли с целью получить доказательства, что Грузия не мешает террористам использовать свою территорию. Но различные версии по сути дела ничего не меняют. Раз вооруженный отряд не сдался грузинским военным, у последних был лишь один выход – начать в них стрелять.
После этого столкновения Кремлю будет гораздо труднее утверждать, что Грузия – союзник и помощник вооруженного исламского сопротивления на Северном Кавказе. Кстати, не исключено, что подобные подозрения возникали не только у российского руководства. Раз северокавказские исламисты воюют с Россией, то Грузия должна им помогать по принципу "враг моего врага – мой друг". Эмоционально, многие грузины могут действительно симпатизировать северокавказцам – не как исламистам, но как борцам за свободу. Это проявилось и в реакции на инцидент в Кахетии. Но государство обязано в первую очередь охранять безопасность своих граждан.
Это никак не означает, что произошедшее выгодно Грузии. Ей никак не нужен конфликт с народами Северного Кавказа. В последние годы она немало усилий вложила в план улучшения отношений с ними. Как повлияет последний инцидент на отношение к Грузии различных северокавказских народов – особенно чеченцев, которые составляли большинство среди погибших? Мы не знаем. Непосредственно со стороны исламского движения уже начали говорить о мести. Это означает, что Грузия впервые может стать мишенью для исламского терроризма.
Грузинское Министерство внутренних дел удостоверило, что двое среди погибших исламистов – уроженцы Панкисского ущелья, где живут родственные чеченцам кистинцы. В контексте второй чеченской войны Грузия практически потеряла контроль над этим регионом, а Россия обвиняла Грузию в том, что та потворствует террористам, и грозилась ее за это наказать. Тогда проблему удалось решить с помощью Соединенных Штатов, которые финансировали программу "Обучить и оснастить" (Train and equip).
В годы правления Михаила Саакашвили о проблемных сторонах Панкиси совсем забыли, хотя сведущие люди говорили, что учение радикального ислама популярно среди местной молодежи. Теперь слово "месть" прозвучало и из Панкиси. Сегодня мы можем сказать лишь банальность: будущее покажет, какие могут быть последствия у происшедшего в ущелье Лопота.
