В ходе позавчерашнего прямого эфира на Абхазском телевидении с участием семи кандидатов в парламентарии, который до сих пор бурно обсуждается в нашем обществе (давненько у политизированной части телеаудитории не было такого захватывающего зрелища), мое внимание привлек, в частности, один из вопросов телезрителей. Он был адресован доценту АГУ, вице-спикеру предыдущего созыва парламента Ирине Агрба и звучал примерно так: "Не изменилась ли ваша позиция по внутрицерковному вопросу в Абхазии?"
Думаю, не ошибусь, если предположу, что подоплека вопроса была следующая: Ирина Шотовна, как и многие представители абхазской интеллигенции, всегда активно поддерживала в церковном противостоянии Священную митрополию Абхазии, в то же время она – верный, еще со времен ОПД "Айтайра", член президентской команды, между тем президент Александр Анкваб на втором российско-абхазском гуманитарном форуме 24 мая в Сухуме высказался за ориентацию церкви Абхазии на РПЦ, а не на Вселенского Патриарха в Константинополе, с которым на предмет признания абхазской автокефалии контактирует СМА, тем самым, мол, однозначно поддержав противостоящую СМА Сухумскую и Пицундскую епархию во главе с о. Виссарионом. Не вдаваясь в подробности, Ирина Агрба ответила, что ее позиция не изменилась.
В данном случае, думается, обстоятельного рассмотрения достоин сам прозвучавший вопрос неназванного телезрителя, в котором отразились упрощенные представления многих и многих.
Так совпало, что почти одновременно с этим телеэфиром я прочел в июньском номере газеты "Христианская Абхазия" (официальное издание СМА) комментарии из блога известного российского протодиакона Андрея Кураева, сделанные им на следующий день после выступления абхазского президента на форуме. Вот что написал Кураев: "1. Эти слова президента совсем не равны его официальному обращению. Пока официального обращения к патриарху Кириллу все же не было. 2. Если обращение и в самом деле будет, ответ на него будет отрицательным. Мол, не наша каноническая территория. Такой официальный ответ на официальное предложение станет сильным козырем в руках ново-афонских самозванцев. Видите, не мы отреклись от Москвы, а она, и поэтому друзей (то есть источник нашего возвышения до епископского сана) будем искать в другом месте. Так что напрасно некоторые абхазские поверхностные комментаторы недоумевают, отчего это Анкваб отвернулся от ранее покровительствуемых им ново-афонских автокефалистов. На деле в ближайшей перспективе (если обмен официальными письмами и в самом деле состоится) своим письмом он понудит русского патриарха официально высказаться в стиле, однозначно малоприятном для абхазов, и тем самым даст сильный аргумент именно раскольнической пропаганде".
У Андрея Кураева неоднозначная репутация, а уж в Абхазии его высказывания не раз вызывали не только неприятие, но и возмущение. Но в умении логически и остро мыслить ему никак не откажешь. В данном случае я, конечно, не могу принять его сугубо субъективную терминологию: "раскольники", "самозванцы", – но с ходом рассуждений согласен. Ибо меня тоже в свое время поразила неспособность "поверхностных комментаторов" видеть и анализировать факты в их совокупности. Я был тогда в отпуске, в отъезде, читал интернет-отклики на "сенсационное" заявление президента Абхазии бегло и не помню сейчас, кто что говорил. Но видение ситуации некоторыми не могло не вызвать недоумения. До этого, мол, Александр Анкваб всегда подчеркивал равноудаленность светских властей Абхазии от церковного конфликта, а по некоторым косвенным данным можно даже было сделать заключение о его симпатиях к СМА, но сейчас он чуть ли не повернулся на сто восемьдесят градусов.
Странно, очень странно... Ну, надо же смотреть хоть на один, как в шахматной партии, ход вперед! Можно подумать, что московский и константинопольский патриархи стоят в очереди и толкаются локтями в борьбе за право первыми признать абхазскую автокефалию, и вот Александр Анкваб сделал выбор. На самом деле все обстоит совсем иначе. Абхазскому президенту, разумеется, прекрасно известно, что РПЦ, которая на протяжении многих лет оказывала и оказывает абхазскому православию большую практическую помощь, тем не менее не собирается "покушаться на каноническую территорию ГПЦ". Это стало очевидно сразу же после августа 2008 года и обусловлено как консерватизмом церковных структур (ГПЦ, как известно, смогла восстановить свою автокефалию лишь в 1990 году), так и собственными интересами РПЦ во взаимоотношениях с другими православными Церквями. Следовательно, слова президента: "При глубоком уважении к Вселенскому Патриарху, Константинополь все же несравненно далек от нас по многим единицам измерения" – были сделаны наверняка не в расчете на ответный шаг РПЦ (отрицательный ответ был бы абсолютно предсказуем), а просто чтобы "обозначить позицию". Мы хоть и не знаем, но можем догадываться, что и в той же РПЦ, и в структурах светских властей России вполне могли найтись люди, аналогичным образом не умеющие анализировать ситуацию во всей ее сложности и требовавшие от абхазского руководства "прояснить ситуацию", то бишь присягнуть на верность Москве. Что он и сделал, использовав весьма подходившую для этого площадку гуманитарного форума. Ведь будем реалистами: в практическом смысле поддержка самой большой в мире православной Церкви имеет для абхазского православия приоритетное значение. Хотя ясно, что и без согласия Вселенского Патриарха автокефалии не обрести.
Напомню также, что противостояние между "молодыми монахами" и о. Виссарионом с его сторонниками возникло давно, около десятилетия назад, и лишь в последние годы одним из пунктов этого противостояния стала разная ориентация в борьбе за автокефалию: на Москву или Константинополь. Словом, тут не надо путать причину со следствием.
А про "официальное обращение" абхазского президента к патриарху Кириллу ни одно СМИ до сих пор, конечно, так и не сообщило.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Думаю, не ошибусь, если предположу, что подоплека вопроса была следующая: Ирина Шотовна, как и многие представители абхазской интеллигенции, всегда активно поддерживала в церковном противостоянии Священную митрополию Абхазии, в то же время она – верный, еще со времен ОПД "Айтайра", член президентской команды, между тем президент Александр Анкваб на втором российско-абхазском гуманитарном форуме 24 мая в Сухуме высказался за ориентацию церкви Абхазии на РПЦ, а не на Вселенского Патриарха в Константинополе, с которым на предмет признания абхазской автокефалии контактирует СМА, тем самым, мол, однозначно поддержав противостоящую СМА Сухумскую и Пицундскую епархию во главе с о. Виссарионом. Не вдаваясь в подробности, Ирина Агрба ответила, что ее позиция не изменилась.
В данном случае, думается, обстоятельного рассмотрения достоин сам прозвучавший вопрос неназванного телезрителя, в котором отразились упрощенные представления многих и многих.
Так совпало, что почти одновременно с этим телеэфиром я прочел в июньском номере газеты "Христианская Абхазия" (официальное издание СМА) комментарии из блога известного российского протодиакона Андрея Кураева, сделанные им на следующий день после выступления абхазского президента на форуме. Вот что написал Кураев: "1. Эти слова президента совсем не равны его официальному обращению. Пока официального обращения к патриарху Кириллу все же не было. 2. Если обращение и в самом деле будет, ответ на него будет отрицательным. Мол, не наша каноническая территория. Такой официальный ответ на официальное предложение станет сильным козырем в руках ново-афонских самозванцев. Видите, не мы отреклись от Москвы, а она, и поэтому друзей (то есть источник нашего возвышения до епископского сана) будем искать в другом месте. Так что напрасно некоторые абхазские поверхностные комментаторы недоумевают, отчего это Анкваб отвернулся от ранее покровительствуемых им ново-афонских автокефалистов. На деле в ближайшей перспективе (если обмен официальными письмами и в самом деле состоится) своим письмом он понудит русского патриарха официально высказаться в стиле, однозначно малоприятном для абхазов, и тем самым даст сильный аргумент именно раскольнической пропаганде".
У Андрея Кураева неоднозначная репутация, а уж в Абхазии его высказывания не раз вызывали не только неприятие, но и возмущение. Но в умении логически и остро мыслить ему никак не откажешь. В данном случае я, конечно, не могу принять его сугубо субъективную терминологию: "раскольники", "самозванцы", – но с ходом рассуждений согласен. Ибо меня тоже в свое время поразила неспособность "поверхностных комментаторов" видеть и анализировать факты в их совокупности. Я был тогда в отпуске, в отъезде, читал интернет-отклики на "сенсационное" заявление президента Абхазии бегло и не помню сейчас, кто что говорил. Но видение ситуации некоторыми не могло не вызвать недоумения. До этого, мол, Александр Анкваб всегда подчеркивал равноудаленность светских властей Абхазии от церковного конфликта, а по некоторым косвенным данным можно даже было сделать заключение о его симпатиях к СМА, но сейчас он чуть ли не повернулся на сто восемьдесят градусов.
Странно, очень странно... Ну, надо же смотреть хоть на один, как в шахматной партии, ход вперед! Можно подумать, что московский и константинопольский патриархи стоят в очереди и толкаются локтями в борьбе за право первыми признать абхазскую автокефалию, и вот Александр Анкваб сделал выбор. На самом деле все обстоит совсем иначе. Абхазскому президенту, разумеется, прекрасно известно, что РПЦ, которая на протяжении многих лет оказывала и оказывает абхазскому православию большую практическую помощь, тем не менее не собирается "покушаться на каноническую территорию ГПЦ". Это стало очевидно сразу же после августа 2008 года и обусловлено как консерватизмом церковных структур (ГПЦ, как известно, смогла восстановить свою автокефалию лишь в 1990 году), так и собственными интересами РПЦ во взаимоотношениях с другими православными Церквями. Следовательно, слова президента: "При глубоком уважении к Вселенскому Патриарху, Константинополь все же несравненно далек от нас по многим единицам измерения" – были сделаны наверняка не в расчете на ответный шаг РПЦ (отрицательный ответ был бы абсолютно предсказуем), а просто чтобы "обозначить позицию". Мы хоть и не знаем, но можем догадываться, что и в той же РПЦ, и в структурах светских властей России вполне могли найтись люди, аналогичным образом не умеющие анализировать ситуацию во всей ее сложности и требовавшие от абхазского руководства "прояснить ситуацию", то бишь присягнуть на верность Москве. Что он и сделал, использовав весьма подходившую для этого площадку гуманитарного форума. Ведь будем реалистами: в практическом смысле поддержка самой большой в мире православной Церкви имеет для абхазского православия приоритетное значение. Хотя ясно, что и без согласия Вселенского Патриарха автокефалии не обрести.
Напомню также, что противостояние между "молодыми монахами" и о. Виссарионом с его сторонниками возникло давно, около десятилетия назад, и лишь в последние годы одним из пунктов этого противостояния стала разная ориентация в борьбе за автокефалию: на Москву или Константинополь. Словом, тут не надо путать причину со следствием.
А про "официальное обращение" абхазского президента к патриарху Кириллу ни одно СМИ до сих пор, конечно, так и не сообщило.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
