Как-то на глаза попалось любопытное интернет-сообщение о драке, которой закончился недавний эфир на радиостанции "Говорит Москва". Двое известных исследователей-гуманитариев – доктора исторических и политических наук Владимир Лавров и Сергей Черняховский, споря о личности Владимира Ленина, не смогли объясниться друг с другом на словах, и разговор закончился рукоприкладством.
Курьезный случай этот вспомнился мне, когда на днях в абхазском обществе разгорелся жаркий спор о личности принца Ольденбургского. Не скрою, для меня, как и для многих, стало неожиданностью, что этот родственник последнего русского царя, Александр Петрович Ольденбургский – основатель Гагрской климатической станции, превращенной им затем в "великосветский курорт", спустя век после своего сошествия с исторической арены оказался вдруг в центре бурной полемики в Республике Абхазия.
В советское время широкая общественность о нем вообще была мало осведомлена. Я, например, впервые узнал о принце из публикации в "Новом мире" романа Фазиля Искандера "Сандро из Чегема", из главы, которая так и называлась – "Принц Ольденбургский". Александр Петрович был там описан, в общем, c симпатией. В постсоветские времена читал публикации о нем и гагрского краеведа Анатолия Клюева, и известного абхазского историка Станислава Лакоба. Деятельность принца преподносится в них позитивно. Видел также недавно документальный фильм на Абхазском телевидении, посвященный ему.
И вот в Гагре, одной из достопримечательностей которой является знаменитый парк, основанный принцем, где много других следов его деятельности в начале прошлого века, возникло предложение установить его бюст. Понятно, что в советские времена памятники царям, принцам и подобным им монаршим особам только сносились, ставить их никому бы не пришло в голову, а затем два десятилетия в Абхазии было совсем не до того. Но в ответ на письмо относительно установки такого бюста заместителя председателя Гагрского районного Собрания Тенгиза Габуния в Абхазский институт гуманитарных исследований им. Д.Гулиа группа его сотрудников опубликовала свое отрицательное мнение.
После того как завязалась интернет-полемика, один из ученых, старший научный сотрудник АбИГИ, доцент Абхазского госуниверситета этнограф Валерий Бигуаа опубликовал текст, названный им так: "Принц Ольденбургский – кто он?" По его мнению, принц был действительно незаурядной личностью, главным мотивом деятельности которой являлось "прекращение утечки золота из Российской империи в заграничные курорты". Но изменение направления движения отечественной валюты в сторону империи способствовало, с одной стороны, еще большему поднятию личного имиджа принца, с другой – его самообогащению. Более того, принц, построивший курорт на средства из государственного кармана, а не личного, характеризовался как алчный родственник царя. Яркое свидетельство тому – статья, помещенная в журнале "Сельский хозяин" (1906). Не очень лестно отзывалась о нем, естественно, и оппозиционная газета "Искра" (1903), давая сжатую характеристику деятельности принца: "Захват Гагринской дачи вызвал целую бурю недовольства абхазцев, аборигенов края, – для них приглашены две пехотные роты... Знает кошка, чье мясо съела! Санаторий на штыках царских опричников", – цитирует ученый "Искру". Как видно, "принц представлял собой одного из активнейших проводников колониальной политики царизма в области курортного строительства".
Кстати, упомянутая статья в "Искре" фигурирует и даже цитируется и в романе "Сандро из Чегема". Правда, там издание именуется "подпольной газеткой с вызывающим, огнеопасным названием – не то "Пламя", не то "Костер". Статейка же, по мнению принца, представляла собой "смесь чудовищного нахальства и такого же невежества". И про "роты" там было абсолютное вранье.
А далее Валерий Бигуаа перекидывает логический мостик к фигуре другого исторического лица – первого секретаря Абхазского обкома партии в середине прошлого века Акакия Мгеладзе. В Абхазии о нем осталась память как о яром абхазоненавистнике, но одновременно он известен как человек, много сделавший для преображения столицы Абхазии, начиная с набережной и заканчивая лесопарком на Сухумской горе. Так, может, начать с памятника ему, иронически вопрошает ученый. Установление бюста принца Ольденбургского в центре города Гагра, считает он, равносильно оправданию нами национальной трагедии – махаджирства, постигшей абхазский народ в результате Кавказской войны. Если же кто-то считает, что отказ от задуманного отдельными жителями города Гагра проекта может обидеть великого союзника нашего государства, благодаря которому мы признаны как субъект международного права и чувствуем себя в безопасности и благополучии, то он глубоко заблуждается, заключает Валерий Бигуаа. "Современная Россия – это Россия Путина и Медведева, очень далекая от царской России как по временному пространству, так по и форме и содержанию".
Большинство участников обсуждения на интернет-форуме отнеслись к доводам этнографа негативно. Некоторые даже язвительно рассуждали, что тот "сужденья черпает из забытых газет" типа большевистской "Искры". Напоминали, что "колонизатор" принц Ольденбургский имел очень неплохие отношения с местным абхазским населением. Не говоря уже о том, что именно он сделал Гагру городом-курортом.
Надеюсь, что из-за принца никто все же в Абхазии не подерется. А решение об установке бюста ему в Гагре будет приниматься по результатам всестороннего изучения мнения историков и общества.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Курьезный случай этот вспомнился мне, когда на днях в абхазском обществе разгорелся жаркий спор о личности принца Ольденбургского. Не скрою, для меня, как и для многих, стало неожиданностью, что этот родственник последнего русского царя, Александр Петрович Ольденбургский – основатель Гагрской климатической станции, превращенной им затем в "великосветский курорт", спустя век после своего сошествия с исторической арены оказался вдруг в центре бурной полемики в Республике Абхазия.
В советское время широкая общественность о нем вообще была мало осведомлена. Я, например, впервые узнал о принце из публикации в "Новом мире" романа Фазиля Искандера "Сандро из Чегема", из главы, которая так и называлась – "Принц Ольденбургский". Александр Петрович был там описан, в общем, c симпатией. В постсоветские времена читал публикации о нем и гагрского краеведа Анатолия Клюева, и известного абхазского историка Станислава Лакоба. Деятельность принца преподносится в них позитивно. Видел также недавно документальный фильм на Абхазском телевидении, посвященный ему.
И вот в Гагре, одной из достопримечательностей которой является знаменитый парк, основанный принцем, где много других следов его деятельности в начале прошлого века, возникло предложение установить его бюст. Понятно, что в советские времена памятники царям, принцам и подобным им монаршим особам только сносились, ставить их никому бы не пришло в голову, а затем два десятилетия в Абхазии было совсем не до того. Но в ответ на письмо относительно установки такого бюста заместителя председателя Гагрского районного Собрания Тенгиза Габуния в Абхазский институт гуманитарных исследований им. Д.Гулиа группа его сотрудников опубликовала свое отрицательное мнение.
После того как завязалась интернет-полемика, один из ученых, старший научный сотрудник АбИГИ, доцент Абхазского госуниверситета этнограф Валерий Бигуаа опубликовал текст, названный им так: "Принц Ольденбургский – кто он?" По его мнению, принц был действительно незаурядной личностью, главным мотивом деятельности которой являлось "прекращение утечки золота из Российской империи в заграничные курорты". Но изменение направления движения отечественной валюты в сторону империи способствовало, с одной стороны, еще большему поднятию личного имиджа принца, с другой – его самообогащению. Более того, принц, построивший курорт на средства из государственного кармана, а не личного, характеризовался как алчный родственник царя. Яркое свидетельство тому – статья, помещенная в журнале "Сельский хозяин" (1906). Не очень лестно отзывалась о нем, естественно, и оппозиционная газета "Искра" (1903), давая сжатую характеристику деятельности принца: "Захват Гагринской дачи вызвал целую бурю недовольства абхазцев, аборигенов края, – для них приглашены две пехотные роты... Знает кошка, чье мясо съела! Санаторий на штыках царских опричников", – цитирует ученый "Искру". Как видно, "принц представлял собой одного из активнейших проводников колониальной политики царизма в области курортного строительства".
Кстати, упомянутая статья в "Искре" фигурирует и даже цитируется и в романе "Сандро из Чегема". Правда, там издание именуется "подпольной газеткой с вызывающим, огнеопасным названием – не то "Пламя", не то "Костер". Статейка же, по мнению принца, представляла собой "смесь чудовищного нахальства и такого же невежества". И про "роты" там было абсолютное вранье.
А далее Валерий Бигуаа перекидывает логический мостик к фигуре другого исторического лица – первого секретаря Абхазского обкома партии в середине прошлого века Акакия Мгеладзе. В Абхазии о нем осталась память как о яром абхазоненавистнике, но одновременно он известен как человек, много сделавший для преображения столицы Абхазии, начиная с набережной и заканчивая лесопарком на Сухумской горе. Так, может, начать с памятника ему, иронически вопрошает ученый. Установление бюста принца Ольденбургского в центре города Гагра, считает он, равносильно оправданию нами национальной трагедии – махаджирства, постигшей абхазский народ в результате Кавказской войны. Если же кто-то считает, что отказ от задуманного отдельными жителями города Гагра проекта может обидеть великого союзника нашего государства, благодаря которому мы признаны как субъект международного права и чувствуем себя в безопасности и благополучии, то он глубоко заблуждается, заключает Валерий Бигуаа. "Современная Россия – это Россия Путина и Медведева, очень далекая от царской России как по временному пространству, так по и форме и содержанию".
Большинство участников обсуждения на интернет-форуме отнеслись к доводам этнографа негативно. Некоторые даже язвительно рассуждали, что тот "сужденья черпает из забытых газет" типа большевистской "Искры". Напоминали, что "колонизатор" принц Ольденбургский имел очень неплохие отношения с местным абхазским населением. Не говоря уже о том, что именно он сделал Гагру городом-курортом.
Надеюсь, что из-за принца никто все же в Абхазии не подерется. А решение об установке бюста ему в Гагре будет приниматься по результатам всестороннего изучения мнения историков и общества.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
