Accessibility links

"Абхазские встречи" Батрадза Харебова


Нет сомнений, что многие в Абхазии познакомятся с впечатлениями двадцатилетней давности югоосетинского журналиста от посещения республики во время грузино-абхазской войны с большим интересом
Нет сомнений, что многие в Абхазии познакомятся с впечатлениями двадцатилетней давности югоосетинского журналиста от посещения республики во время грузино-абхазской войны с большим интересом
Недавно мне по электронной почте пришло письмо от моего цхинвальского друга, председателя Союза журналистов Южной Осетии Батрадза Харебова. Не письмо даже, а письмище – 20-страничный текст его документальной повести "Абхазские встречи". Она была подготовлена им к 20-летию Победы народа Абхазии в Отечественной войне 1992-1993 гг. на основе цикла публикаций в газете "Южная Осетия" в октябре 93-го, после поездки автора в Абхазию, и сейчас он обратился ко мне с просьбой помочь в публикации ее в абхазской печати.

С Батрадзом мы знакомы уже два десятилетия. Даже чуть больше, ибо его командировка в Абхазию состоялась во время августовской, 93-го, передышки во время грузино-абхазской войны. А потом были встречи с ним в разных странах в рамках проектов по сотрудничеству журналистов Южного Кавказа. А еще была наша с моей коллегой Надеждой Венедиктовой поездка от редакции газеты "Эхо Абхазии" в 2008-м в Цхинвал, обожженный пятидневной августовской войной, где он стал основным нашим гидом. И новые встречи с Батрадзом в Сухуме, где живет сейчас его сын Коста, женатый на сухумчанке...

please wait

No media source currently available

0:00 0:04:03 0:00
Скачать

Я начал читать документальную повесть и по мере чтения все больше и больше увлекался ею. Так всегда бывает, когда восстанавливаешь в памяти какие-то очень значимые события своей жизни и при этом видишь все пережитое под новым углом зрения, глазами другого человека. Как водится, тебе запомнились какие-то одни фрагменты, из которых состоит мозаика действительности, а ему – другие.

Одна из глав повести – "Черноморцы". Так Батрадз Харебов назвал обитателей пансионата "Черноморец", где его поселили на время командировки, я же провел там тринадцать с половиной месяцев – все время своей вынужденной "командировки" из родного Сухума на войну.

Когда-то этот пансионат, пишет Батрадз, наверное, был довольно респектабельным местом отдыха. Сейчас отдыхающих тут нет. Вместо них можно встретить кого угодно. Большая часть здания отведена беженцам. Соседствуют с ними добровольцы из разнонациональных батальонов. Периодически заселяются заезжие журналисты, другие командированные. Слышна разноязыкая речь. Здесь можно неожиданно встретить старого знакомого, познакомиться с интересными людьми, решить все свои проблемы, не выходя за пределы пансионата. Днем здесь обычно безлюдно – одни отсыпаются, другие заняты своими делами в городе. Но к вечеру пансионат оживает. После ужина в уже родной столовой пансионеры разбиваются на группы "по интересам". Одни собираются у телевизора, который в летний вечер выносят прямо на улицу, и начинается просмотр бесконечных новостей... Другая группа отправляется к морю. Большинство из них не купается. Те, кто решил принять морские ванны, чаще всего бывают приезжие (цхинвальские в том числе). Местные на предложение искупаться отговариваются тем, что ветрено. Часто говорят о том, что в Сухуме трупы сбрасывают прямо в море и когда штормит, фрагменты тел выбрасываются на Гудаутский пляж. Не знаю, не видел… Бывшие сухумчане обычно смотрят на юг и напоминают приезжим, что в ясную погоду и когда над морем не стоит марево – отсюда можно разглядеть Сухум. Глядел – не разглядел, пишет Харебов... А я, бывало, видел, только в моем представлении Сухум – это, скорее, все же восток, а не юг.

А вот еще одна картинка, описанная Батрадзом, или как называют его друзья в Цхинвале, Батиком:

"В первый же вечер ко мне подошел мужчина средних лет и, доверчиво глядя мне в глаза, спросил: "Ну, когда все это кончится?" – "Скоро, потерпите немного, – придя в себя после небольшого замешательства, ответил я. – Вы ведь знаете, что подписано соглашение – значит, все должно быть хорошо". Явно удовлетворенный моим ответом, мужчина отошел. И тут же, подойдя к другой группе людей, обратился к ним с тем же вопросом. Так он переходил от одной группы к другой со своим неизменным вопросом. Как говорили, подобным образом он курсирует по набережной не один месяц..."

Не знаю, мне этот мужичок не запомнился, хотя, может, и ко мне подходил...

Еще она глава называется "Малыши". Действительно, это было очень распространенное прозвище на войне. Вот Батрадз описывает свой разговор с одним из членов экипажа видавшей виды БМП:

"Самому молодому на вид лет 17-18. Но ему доверены башенная пушка и пулемет. Несмотря на малый рост и детское лицо, характер у него крутой, в чем мне вскоре довелось убедиться. Став на профилактику, он долго гонял вокруг машины бригаду оружейников, поминутно поминая их не самым лучшим образом. Причиной такого недовольства было то, что во время боя стал запотевать прицел, что мешало стрельбе. По этому поводу оружейникам был брошен страшный упрек, что их халатность повлекла за собой дополнительные жертвы. "Тебя как зовут?" – спрашиваю не в меру разбушевавшегося башенного стрелка. "Малыш", – коротко ответил тот. "Неужели тот самый?" – вспомнил я прогремевшую на все пространство СНГ телепередачу об Абхазии. " Нет, – вступает в разговор Бибо, – это наш Малыш, да и вообще, мы всю мелкоту называем "Малышами". Впоследствии довелось встретиться и с другими "Малышами". С легкой руки того – телевизионного Малыша – их стало достаточно много... Всех здесь волнует судьба этих Гаврошей нашего времени. Что ждет их, какое у них будущее? Успокоило одно: в беседах с ними не заметил озлобления, крайних суждений. Беседуют обычно на самые мирные житейские темы. И ничто, положенное по возрасту, им не чуждо. А то, что любят оружие – так ведь эта тяга нормальная для большинства мужчин любого возраста. Есть у Малышей еще одно преимущество – переход от мирной жизни к боевой и обратно для них совершается быстрее и безболезненнее. Да и адаптируются к условиям они легче".

К этому тексту Батрадза Харебова хочу добавить такую деталь. Спустя много лет после окончания войны в попавшем в руки номере одной газеты, выходившей тогда "на грузинской стороне", прочел заметку и о грузинском Малыше. То есть прозвище это было популярно по обе стороны линии фронта, и я совсем не уверен, что все началось с упомянутой Батрадзом телепередачи, которую я тоже совершенно не помню...

Автор документальной повести описывает, как он снимал телерепортаж на нижнем Гумистинском мосту, как ему дважды, во время и после войны, удалось взять телеинтервью у Владислава Ардзинба, много внимания уделяет работе абхазских СМИ, людей искусства, политиков...

Не сомневаюсь, что многие в Абхазии познакомятся с его впечатлениями двадцатилетней давности с большим интересом.


Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
  • 16x9 Image

    Виталий Шария

    В 1969 году окончил сухумскую 7-ю среднюю школу, в 1974 году – факультет журналистики Белорусского госуниверситета.

    В 1975-1991 годах работал в газете  «Советская Абхазия», в 1991-1993 годах – заместитель главного редактора газеты «Республика Абхазия».

    С 1994 года – главный редактор независимой газеты «Эхо Абхазии».

    Заслуженный журналист Абхазии, член Союза журналистов и Союза писателей Абхазии.

XS
SM
MD
LG