Вчера вечером на югоосетинском сайте центральный комитет югоосетинской политической партии "Единая Осетия", возглавляемой министром ЧС республики, выступил с официальным опровержением информации, размещенной на сайте радио "Эхо Кавказа" в материале Ирины Келехсаевой "Своего рода политический триумвират". В заявлении сказано, что сведения о намерении "Единой Осетии" вступить в некий политический предвыборный блок не соответствуют действительности.
19 ноября бывший министр юстиции, ныне глава гуманитарного фонда "Рассвет" Алан Джигкаев в интервью моей коллеге Ирине Келехсаевой предположил, что, скорее всего, на предстоящих выборах в парламент политическая партия "Единая Осетия", парламентская "Народная партия" и молодежное движение "Иры Сомбон" могут организовать единый политический блок.
Казалось бы, вполне безобидное предположение Алана Джигкаева вдруг вызывало крайне нервную реакцию у "Единой Осетии".
В своем заявлении "Кому выгоден мифический триумвират?" центральный комитет партии это предположение опроверг и призвал Келехсаеву более ответственно походить к публикуемой информации.
Реакция дольно странная, и странность ее не в самом факте опровержения, а в очень заметной нервозности, которой буквально пропитан текст, и, самое главное, никто не попытался объяснить, почему такой предвыборный союз невозможен, не прозвучало и более мягкой формулировки, мол, пока об этом говорить рано. Судя по этому заявлению, открестилась от возможного союза и "Народная партия". Непонятно, откуда такой негативизм, ведь ребята – явно не враги, судя по тому, что каждый из них в свое время получил поддержку из одних рук.
По мнению российского эксперта Евгения Крутикова, эта нервозность во многом связана с тем, что до сих пор никто так и не определился, с кем он и против кого. В итоге производятся в высшей степени странные маневры – все друг от друга что-то скрывают, наушничают, никто не может разобраться, что и как в этой мутной ситуации ему делать.
По прогнозам Крутикова, за оставшееся до выборов время возможны любые, самые невероятные альянсы, причем они будут непостоянными, участники предвыборного процесса будут перебегать из одного лагеря в другой, возвращаться и по новой заключать союзы:
"Нервозность может быть связана и с тем, что ни у кого нет прочных альянсов, нет того, что в принципе можно назвать политическими взглядами, кроме двух-трех заголовков, которые используются в качестве лозунгов. Нет устоявшегося политического поля, и все эти альянсы будут формироваться на личной основе.
Это с одной стороны, с другой – есть серьезное давление со стороны государственных структур. В данном случае оно только опосредованно оказывается на предвыборную кампанию, давлению, в том числе, подвергаются и средства массовой информации. Я допускаю, что в данном конкретном случае мог быть использован просто повод, чтобы организовать, условно говоря, скандал и вокруг ресурса "Эхо Кавказа", и отдельно взятого корреспондента".
По наблюдениям правозащитника Руслана Магкаева, эта неопределенность, непонятность происходящего с местным политическим классом нервирует общество:
"Недовольство общества связано с тем, что у них сейчас нет определенного лидера. Раньше лидеры были, люди говорили: "Вот иди за ним, он даст результаты, он будет думать за народ" (так им казалось). Но события последних лет развенчивали всех лидеров, я не знаю, кто сейчас может вырваться вперед со словами: "Я решу все вопросы!"
Т.е. время лидеров, востребованных в условиях неопределенности военных лет, прошло. Казалось бы, настало время для конкуренции новых идей, и избиратель хочет их услышать, но и их, увы, тоже нет.
Политический класс демонстрирует неспособность хоть как-то оформить борьбу за власть идеологически, а без этого она сводится к весьма неприглядной в глазах общества склоке за портфель начальника и прилагаемых к нему преференций.
И в этом смысле, какая разница, кто с кем и против кого примет участие в этой драке?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
19 ноября бывший министр юстиции, ныне глава гуманитарного фонда "Рассвет" Алан Джигкаев в интервью моей коллеге Ирине Келехсаевой предположил, что, скорее всего, на предстоящих выборах в парламент политическая партия "Единая Осетия", парламентская "Народная партия" и молодежное движение "Иры Сомбон" могут организовать единый политический блок.
Казалось бы, вполне безобидное предположение Алана Джигкаева вдруг вызывало крайне нервную реакцию у "Единой Осетии".
В своем заявлении "Кому выгоден мифический триумвират?" центральный комитет партии это предположение опроверг и призвал Келехсаеву более ответственно походить к публикуемой информации.
Реакция дольно странная, и странность ее не в самом факте опровержения, а в очень заметной нервозности, которой буквально пропитан текст, и, самое главное, никто не попытался объяснить, почему такой предвыборный союз невозможен, не прозвучало и более мягкой формулировки, мол, пока об этом говорить рано. Судя по этому заявлению, открестилась от возможного союза и "Народная партия". Непонятно, откуда такой негативизм, ведь ребята – явно не враги, судя по тому, что каждый из них в свое время получил поддержку из одних рук.
По мнению российского эксперта Евгения Крутикова, эта нервозность во многом связана с тем, что до сих пор никто так и не определился, с кем он и против кого. В итоге производятся в высшей степени странные маневры – все друг от друга что-то скрывают, наушничают, никто не может разобраться, что и как в этой мутной ситуации ему делать.
По прогнозам Крутикова, за оставшееся до выборов время возможны любые, самые невероятные альянсы, причем они будут непостоянными, участники предвыборного процесса будут перебегать из одного лагеря в другой, возвращаться и по новой заключать союзы:
"Нервозность может быть связана и с тем, что ни у кого нет прочных альянсов, нет того, что в принципе можно назвать политическими взглядами, кроме двух-трех заголовков, которые используются в качестве лозунгов. Нет устоявшегося политического поля, и все эти альянсы будут формироваться на личной основе.
Это с одной стороны, с другой – есть серьезное давление со стороны государственных структур. В данном случае оно только опосредованно оказывается на предвыборную кампанию, давлению, в том числе, подвергаются и средства массовой информации. Я допускаю, что в данном конкретном случае мог быть использован просто повод, чтобы организовать, условно говоря, скандал и вокруг ресурса "Эхо Кавказа", и отдельно взятого корреспондента".
По наблюдениям правозащитника Руслана Магкаева, эта неопределенность, непонятность происходящего с местным политическим классом нервирует общество:
"Недовольство общества связано с тем, что у них сейчас нет определенного лидера. Раньше лидеры были, люди говорили: "Вот иди за ним, он даст результаты, он будет думать за народ" (так им казалось). Но события последних лет развенчивали всех лидеров, я не знаю, кто сейчас может вырваться вперед со словами: "Я решу все вопросы!"
Т.е. время лидеров, востребованных в условиях неопределенности военных лет, прошло. Казалось бы, настало время для конкуренции новых идей, и избиратель хочет их услышать, но и их, увы, тоже нет.
Политический класс демонстрирует неспособность хоть как-то оформить борьбу за власть идеологически, а без этого она сводится к весьма неприглядной в глазах общества склоке за портфель начальника и прилагаемых к нему преференций.
И в этом смысле, какая разница, кто с кем и против кого примет участие в этой драке?
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
