Сегодня состоялось 16-е по счету заседание по делу о покушении на жизнь президента республики Александра Анкваб.
Едва оно началось, подсудимый Анзор Бутба заявил, что считает невозможным продолжение судебного процесса без участия в нем потерпевшего Александра Анкваб. (Ранее суд направлял президенту письмо с предложением «рассмотреть вопрос о присутствии на суде»). Представитель гособвинения Мимоза Цушба возразила: согласно закону, потерпевший сам решает вопрос о своем присутствии, оно не является обязательным, а в материалах предварительного следствия его показания имеются. В конце концов, суд принял решение продолжить процесс.
Судебное следствие на нынешнем этапе допрашивает явно второстепенных и третьестепенных свидетелей. Одна из них, Элисо Дзобава, например, имеет к делу весьма отдаленное отношение – просто живет на сухумской улице Дзидзария в непосредственной близости от того места, где несколько лет назад было взорвано железнодорожное полотно. Она слышала тот взрыв, в ее доме повылетали оконные стекла…
Житель села Лыхны, свидетель Беслан Гумба, долго отвечал на вопросы, связанные со строительством водопровода в его селе и соседнем Дурипше. Спрашивали даже, какая взрывчатка использовалась в ходе этого строительства, пока подсудимый Анзор Бутба не воскликнул с возмущением: «Мы тут покушение расследуем или строительство водопровода?».
Инспектор таможенно-пропускного пункта Псоу Астамур Агрба, который тоже выступил в качестве свидетеля, во время грузино-абхазской войны был бойцом группы «Тишина». Он заявил, что Тимур Хутаба, который по официальной версии покончил с собой в камере предварительного заключения, воевал вместе с ним, умел, как и все в группе, стрелять из гранатомета, но минным делом не владел.
Свидетель Феликс Хутаба, работающий охранником на гудаутской базе отдыха «Черноморец», подтвердил, что Тимур Хутаба – его троюродный брат. По его словам, у Тимура бывали запои, и он вместе с другими родственниками предпринимал в свое время усилия по его лечению. Подсудимый Алхас Хутаба задал свидетелю вопрос: мог ли, по его мнению, Тимур покончить с собой? Председательствующий на суде тут же снял этот вопрос. Роман Кварчия разъяснил, что дело о смерти Тимура Хутаба закрыто, а суд рассматривает сейчас другое дело.
Далее произошла заминка. 67-летнему свидетелю Виктору Харазия, жителю села Верхняя Джирхва, понадобился переводчик, поскольку процесс идет на русском языке, которым он не владеет. Однако некоторые участники процесса нашли неточности в переводе Шазины Квициния. Суд удовлетворил ходатайство – отложить допрос этого свидетеля и заменить переводчика на другого.
Были заслушаны показания еще нескольких свидетелей, которые, по мнению многих присутствующих в зале, практически ничего к картине судебного следствия не прибавили.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Едва оно началось, подсудимый Анзор Бутба заявил, что считает невозможным продолжение судебного процесса без участия в нем потерпевшего Александра Анкваб. (Ранее суд направлял президенту письмо с предложением «рассмотреть вопрос о присутствии на суде»). Представитель гособвинения Мимоза Цушба возразила: согласно закону, потерпевший сам решает вопрос о своем присутствии, оно не является обязательным, а в материалах предварительного следствия его показания имеются. В конце концов, суд принял решение продолжить процесс.
Судебное следствие на нынешнем этапе допрашивает явно второстепенных и третьестепенных свидетелей. Одна из них, Элисо Дзобава, например, имеет к делу весьма отдаленное отношение – просто живет на сухумской улице Дзидзария в непосредственной близости от того места, где несколько лет назад было взорвано железнодорожное полотно. Она слышала тот взрыв, в ее доме повылетали оконные стекла…
Житель села Лыхны, свидетель Беслан Гумба, долго отвечал на вопросы, связанные со строительством водопровода в его селе и соседнем Дурипше. Спрашивали даже, какая взрывчатка использовалась в ходе этого строительства, пока подсудимый Анзор Бутба не воскликнул с возмущением: «Мы тут покушение расследуем или строительство водопровода?».
Инспектор таможенно-пропускного пункта Псоу Астамур Агрба, который тоже выступил в качестве свидетеля, во время грузино-абхазской войны был бойцом группы «Тишина». Он заявил, что Тимур Хутаба, который по официальной версии покончил с собой в камере предварительного заключения, воевал вместе с ним, умел, как и все в группе, стрелять из гранатомета, но минным делом не владел.
Свидетель Феликс Хутаба, работающий охранником на гудаутской базе отдыха «Черноморец», подтвердил, что Тимур Хутаба – его троюродный брат. По его словам, у Тимура бывали запои, и он вместе с другими родственниками предпринимал в свое время усилия по его лечению. Подсудимый Алхас Хутаба задал свидетелю вопрос: мог ли, по его мнению, Тимур покончить с собой? Председательствующий на суде тут же снял этот вопрос. Роман Кварчия разъяснил, что дело о смерти Тимура Хутаба закрыто, а суд рассматривает сейчас другое дело.
Далее произошла заминка. 67-летнему свидетелю Виктору Харазия, жителю села Верхняя Джирхва, понадобился переводчик, поскольку процесс идет на русском языке, которым он не владеет. Однако некоторые участники процесса нашли неточности в переводе Шазины Квициния. Суд удовлетворил ходатайство – отложить допрос этого свидетеля и заменить переводчика на другого.
Были заслушаны показания еще нескольких свидетелей, которые, по мнению многих присутствующих в зале, практически ничего к картине судебного следствия не прибавили.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
