Сегодня представитель администрации президента Грузии Георгий Абашишвили сделал заявление о том, что глава государства наложит вето на любые решения, направленные на переподчинение департамента банковского надзора Нацбанка парламенту. По словам Абашишвили, это предложение противоречит договору об ассоциации между Грузией и ЕС. Эксперты полагают, что за действиями президента Маргвелашвили кроется попытка воспрепятствовать урезанию его собственных полномочий.
Свое заявление экономический советник президента Грузии Георгий Абашишвили сделал на специальном брифинге, который прошел в здании администрации главы государства. Говоря об идее законодателей фактически вывести из подчинения Нацбанка департамент банковского надзора и подчинить его парламенту, Абашишвили сказал, что законодательной власти следовало бы учитывать рекомендации международных финансовых институтов.
«Упомянутые законодательные изменения входят в прямое противоречие как с договором об ассоциации с ЕС, так и с рекомендациями МВФ и ЕБРР. В этой ситуации президент использует право вето в отношении тех законопроектов, которые способны нанести определенный вред государству. Следует помнить, что международные финансовые институты являются важнейшими партнерами Грузии, и игнорирование их рекомендаций может нанести серьезный урон стране», – предостерег парламентариев Абашишвили.
Активность администрации Георгия Маргвелашвили в вопросе банковского надзора не удивила экспертов. И дело не только в том, что Грузия может испортить отношения с международными финансовыми институтами. Речь идет и об урезании полномочий самого президента Грузии, напоминает банковский эксперт Лия Элиава:
«То, что департамент банковского контроля будет подчинен парламенту, нисколько не снижает степень независимости Нацбанка. В его распоряжении остаются такие важнейшие рычаги монетарной политики, как контроль над макроэкономической ситуацией и поддержание целевого уровня инфляции. Что же касается острой реакции президента Грузии, то его беспокойство можно понять, так как новый закон урезает его полномочия в вопросах участия в экономической жизни страны. Теперь вопрос представления и назначения членов Совета банковского контроля будет приниматься парламентом, а не президентом. В целом можно сказать, что, инициируя новый законопроект, парламент фактически вынес вотум недоверия президенту Нацбанка. Он попросту потерял доверие властей, которые теперь таким образом пытаются вывести банковский надзор из-под его влияния».
Несколько иначе смотрит на ситуацию конституционалист Леван Алапишвили. Он полагает, что цель предлагаемых изменений более глобальна, чем лишение президента Грузии ряда полномочий. По его словам, «Грузинская мечта», возможно, пытается взять под контроль всю банковскую систему Грузии.
«У меня есть обоснованное подозрение, что конечной целью принятия законопроекта является не только ослабление президентского института, но и обретение полного контроля над деятельностью коммерческих банков в преддверии парламентских выборов. При этом депутаты от большинства ссылаются на опыт европейских стран, в которых банковский контроль якобы осуществляется отдельными структурами. Однако следует отметить и радикальную разницу: нигде в европейских странах назначение членов совета банковского контроля не производится по представлению самого парламента. Поэтому я считаю, что даже рассмотрение законопроекта можно назвать проявлением неуважения в адрес международных финансовых институтов, которые не раз отмечали высокую эффективность работы Нацбанка и его президента», – отметил Леван Алапишвили.
Однако он не считает, что депутаты прислушаются к предупреждениям экспертов. Алапишвили оценил шансы парламента по преодолению вето президента как очень высокие. В этом с ним согласна и Лия Элиава.
Напомню: сначала законопроект должен трижды получить одобрение депутатов парламента, после чего он будет передан на утверждение президенту. У последнего есть 17 дней на то, чтобы рассмотреть документ и, в случае своего несогласия, вернуть его на доработку в парламент. В свою очередь, парламент имеет право не согласиться с доводами президента и дважды проголосовать для преодоления вето. В конечном итоге, если позиции сторон не удастся согласовать, последнее слово остается за спикером парламента, который и примет окончательное решение.
