Моя покойная тетя разговаривала на очень своеобразном русском языке. Так, слово «чикалат» в ее словаре означало «шоколад», «арарат» – «оратор». И еще она частенько говорила: он или она «так знает», что означало «так поступает, имеет обыкновение так делать, считает правильным». И это не было переводом абхазской идиомы, как мог бы подумать незнающий абхазского языка, а представляло из себя исключительно ее собственное словотворчество. Вспомнил недавно об этом ее выражении, когда задумался над рядом высказываний политиков, к которым оно как нельзя кстати применимо. «Они так знают»…
У обеих сторон любого конфликта есть свои интересы и своя правда. Но при отстаивании этой правды не нужно игнорировать очевидные, доступные, как говорится, из открытых источников факты. Но порой просто диву даешься зашоренности мышления иных персон. И это ведь не какие-то малообразованные, темные люди, а нередко известные в мире, часто цитируемые…
Вот на днях Госдеп США обнародовал ежегодный доклад о ситуации с соблюдением прав человека в мире за 2014 год. 64 страницы в нем уделены Грузии, включая частично признанные (но не признанные США) Абхазию и Южную Осетию. Не собираюсь, разумеется, утверждать, что все в Абхазии с правами человека тип-топ, проблем уйма, но одна фраза из доклада вызвала у меня крайнее удивление: «СМИ в сепаратистских регионах Южной Осетии и Абхазии остаются тесно ограничены де-факто властями и российскими оккупационными силами».
Так и хочется спросить у составителей доклада: какие абхазские газеты они читали, какие теле- и радиопрограммы смотрели и слушали? И как они представляют себе «ограничение российскими оккупационными силами» свободы слова в Абхазии? Может быть, редакции абхазских СМИ отправляют по электронной почте тексты перед публикацией на утверждение на российскую военную базу в Бамборе? Или же, наоборот, в них являются для проверки публикуемого российские военные? При этом как объяснить присутствие в условиях жесткого «оккупационного режима» бурной полемики в абхазских СМИ прошлой осенью при обсуждении проекта нового абхазско-российского договора, когда вариант, предложенный российской стороной, в основном подвергался уничтожающей критике? Или критику сегодня в них позиции российской стороны по выполнению финансовых обещаний Абхазии? А как, интересно, ограничивают у нас свободу слова и, в частности, критику в свой адрес «де-факто власти» республики? По-моему, наоборот, эта критика порой зашкаливает, как это было, например, при президентстве Анкваба. В общем, теряюсь в догадках…
А, может, составители доклада сделали свой вывод исключительно на основании того, что в средствах массовой информации «отколовшихся территорий» совершенно не ведется дискуссий относительно возвращения «в лоно Грузии»? Ну уж, как говорится, извиняйте… Так ведь и в Грузии почему-то не ведется дискуссий относительно того, не вернуться ли под юрисдикцию Москвы. Ну, а если серьезно, то никакой особой загадки тут нет: очевидно, составители доклада просто «так знают», так им когда-то объяснили, так воспитали – раз регион «оккупированный», то о какой свободе слова там может идти речь и зачем вообще читать какие-то там газеты?
Меня еще очень «умилило» недавнее высказывание американского дипломата Мэтью Брайза: «Я не думаю, что Грузия потеряла шанс вернуть Абхазию, и надеюсь, что абхазы осмыслят, что гораздо лучше жить с Грузией». Ох, уж эти абхазы – как дети неразумные! Включая старцев, которые помнят, как в середине прошлого века, будучи малышами, они плакали, когда их вместо родного абхазского в одночасье заставили учиться на незнакомом грузинском. Включая также успевших поседеть ветеранов войны 1992-93 годов, которым Брайзе надо будет доступно объяснить, почему они должны предать память своих павших боевых друзей, быстренько побрататься с теми, с кем во время войны стреляли друг в друга, чтобы снова, как во времена треста «Абхазпереселенстрой», подвинуться, уступая место приезжающим с юго-востока? Чем-то этот моложавый, похожий на юношу дипломат напомнил мне сверхзаботливую мамашу, которая считает, что гораздо лучше своего сына знает, кто именно ему нужен для счастливого брака, а тот ни в какую… Впрочем, могу предположить, какова тут логика Мэтью: США – самая великая и прогрессивная в мире страна, Грузия – самый верный ее союзник на Кавказе и очень хочет стать такой же «восточной Джорджией», а Россия, под патронажем которой находится Абхазия, – «мировое зло»; встречными же аргументами и тревогами абхазов можно пренебречь как несущественной мелочью. Ну, «он так знает».
Несколько лет назад тогдашнему госсекретарю, а нынешнему кандидату в президенты США Хиллари Клинтон кто-то задал вопрос: «Почему вы так активно поддерживаете независимость Косово и так активно протестуете против независимости Абхазии и Южной Осетии?» Госпожа Клинтон, не моргнув глазом, ответила: «Там межэтническое противостояние не достигло той степени ожесточения, как в Косово». Думаю, нет смысла выяснять, насколько обстоятельно осведомлена она в истории межэтнических конфликтов в Абхазии и Южной Осетии, о том, что происходило там в 1918-1921 годах, о Знаурской и Латской трагедиях, об исходе грузинского населения через Кодорское ущелье… Но Хиллари Клинтон сказала то, что сказала, просто «она так знает».
И еще. 25 июня в эфире телепередачи «Свобода слова» на канале ICTV бывший президент Грузии и нынешний одесский губернатор Михеил (по-русски Михаил, по-украински Михайло) Саакашвили оскорбил российского госчиновника абхаза Инала Ардзинба: «Есть у них проект «Бессарабия». Проектом этим руководит не кто иной, как Инал Ардзинба, сын Владислава Ардзинба – исторического лидера абхазских сепаратистов, который сражался против Грузии вместе с россиянами в 90-х годах. Этот ублюдок, иначе я никак не могу его назвать, сидит в Кремле. Он встречался уже несколько раз с Путиным, по нашим данным, и это легко проверить. Они готовятся…»
Любой обыватель, умеющий заходить в интернет, – для этого не надо быть ни президентом, ни губернатором – в любой поисковой системе за минуту может выяснить, что Инал – никакой не сын Владислава Ардзинба. У первого президента Абхазии, кстати, нет сына, а только дочь. Что касается родственных связей, то в маленькой Абхазии все однофамильцы обычно считаются родственниками… Мне тут же вспомнилось, как, в бытность Саакашвили президентом Грузии, я цитировал на «Эхо Кавказа» приведенные им совершенно несусветные статданные народонаселения Абхазии советского времени и задавался вопросом: а как он учился в школе и умудрялся при этом получать пятерки? И неужели его пресс-службу, советников не беспокоило такое невежество главы государства? Но мало того, сейчас в голову приходит вопрос: знает ли он, понимает ли, что в русском языке означает слово «ублюдок»? Вообще-то, оно многими воспринимается как равносильное оскорблению «по матери», что в кавказских обществах влечет за собой тяжкие последствия для произнесшего.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
