Accessibility links

Два Евангелия Ираклия Парджиани


«Распятие на кресте» работы Ираклия Парджиани демонстрировалась в рамках выставки «На перекрестке» выставка кавказского и центрально-азиатского искусства в аукционном доме Sotheby's в Лондоне в марте 2013
«Распятие на кресте» работы Ираклия Парджиани демонстрировалась в рамках выставки «На перекрестке» выставка кавказского и центрально-азиатского искусства в аукционном доме Sotheby's в Лондоне в марте 2013

Евангелия от Марка и Иоанна, переписанные и проиллюстрированные рукой Ираклия Парджиани, впервые экспонируются широкой общественности. Во Дворце искусств открылась выставка, посвященная 65-летию художника.

Обедали в семье Парджиани, как и в каждой «правильной» советской семье, под строгим взором вождя. Портрет Сталина в семье секретаря парткома Сванетии – отца Ираклия – Спиридона Парджиани занимал почетное место на стене. Казалось крайне маловероятным, что в этой семье мог вырасти человек, который посвятит свое творчество религиозной тематике – будет корпеть над старинными рукописями в музеях, отшлифовывать каллиграфию, досконально изучит искусство миниатюры – грузинской, византийской и персидской, а затем перепишет и проиллюстрирует Евангелия от Марка и Иоанна. И это все во времена, когда одно наличие Библии в семье могло окончиться для его обладателя весьма плачевными последствиями. Впрочем, какая-то сила, рассказывает супруга художника Асмат Парджиани, всегда оберегала его. Как-то, когда оба Евангелия были уже переписаны им, «сердобольные» товарищи накатали донос на Парджиани. Как и было положено, люди в погонах пришли и изъяли книги, впрочем, впоследствии вернули и даже извинились – делу не был дан ход, рассказывает Асмат Парджиани.

Два Евангелия Ираклия Парджиани
please wait

No media source currently available

0:00 0:04:47 0:00
Скачать

К религии, продолжает супруга художника, Ираклий пришел осознанно. Когда ему исполнился 21 год, скончалась его мать. Ираклий, будучи младшим сыном в семье, переживал утрату особенно сильно. Подаренное другом Евангелие, рассказывает Асмат Парджиани, помогло ему осознать, что мама существует – правда, в другом, невидимом мире. И в 27 лет Ираклий Парджиани начинает работу над Евангелием от Иоанна. Он выписывает аккуратные узорчатые буквы в стройный ряд и делает иллюстрации, наполненные цветом и светом, прекрасные в своей искренности и простоте. Библейские сюжеты и их герои на его полотнах и пергаментах становятся узнаваемыми, можно сказать, «парджиановскими». И порой, продолжает Асмат, работать приходилось не только над созданием картин, но и красок.

«Достать пастельные краски было сложно. Нужно было разрешение из Союза художников. И тогда Ираклий решил делать их сам. Мы ходили на рынок и покупали там воск. У него была своя т.н. лаборатория – он варил этот воск и затем заливал в кофейные чашки, солонки. Под конец у меня чашек совсем не осталось», – смеется Асмат.

Таким образом, Ираклий Парджиани получал оригинальные, «свои» цвета. Все иллюстрации к Евангелию выполнены именно этой масляной пастелью. Байя Цикоридзе – одна из организаторов выставки и основательница галереи, которая носит ее имя, считает, что Ираклий Парджиани стал человеком, который в ХХ веке в Грузии возродил иконопись:

«Это очень интересно само по себе – когда человек, живущий современной жизнью ХХ века, как средневековый летописец, переписывает Евангелие от руки, изучает не только искусство грузинской миниатюры, но и мировое наследие в этом смысле. Причем не повторяет определенные образцы, а создает свою версию Евангелия. Единственного рукописного Евангелия, созданного в ХХ веке».

В своем творчестве Парджиани не раз обращался к сюжету Благовещения, когда архангел Гавриил, согласно церковному преданию, сообщил Деве Марии благую весть о грядущем рождении Спасителя. Только на этой экспозиции представлены четыре картины, посвященные этому сюжету. Впрочем, самая первая работа на эту тему была написана им в год их знакомства, говорит Асмат Парджиани, как некий символ встречи двух людей. Встречи неотвратимой, предначертанной свыше и навсегда изменившей будущее для них, рассказывает женщина.

«Душой он до конца оставался ребенком. Его душа всегда была чистой. При этом он был непростым человеком – без этого, вероятно, в случае с большими художниками не обходится. Но для меня – это был объект, интересующий меня постоянно, я изучала его. Я постоянно восхищалась им. И то, что стало в моей жизни лучшим комплиментом, – он говорил, что также было и для него. Мы до конца были интересны друг другу».

По ее словам, художник работал всегда и везде – дома, на отдыхе в санатории и даже в больнице. А в ней ему приходилось проводить немало времени: несмотря на тяжелую болезнь, затянувшуюся на годы, он продолжал интенсивно работать. Это был человек, говорит Асмат, который постоянно «горел» в своей работе, целиком отдавался ей.

XS
SM
MD
LG