В центре Ленингора будет воздвигнут монумент воинам, отстоявшим свободу Южной Осетии в 2008 году. Автор проекта – югоосетинский художник Феликс Багаев, накануне сообщил журналистам о том, что объект планируется сдать к осени. Идея установить памятник в поселке, который не принимал участия в конфликте и перешел под юрисдикцию Цхинвала лишь по итогам августовской войны, неоднозначно воспринимается местным экспертным сообществом.
По мнению югоосетинского эксперта Роланда Келехсаева, этот памятник был бы уместнее в Цинагаре и Орчосане, где в 1991-1992 годах погибли многие осетины, отстаивавшие свою независимость с оружием в руках. Что касается Ленингора, то там ничего такого не было. Жители стояли в стороне от конфликта, пока в одно прекрасное утро не оказались под властью Цхинвала. Они друг для друга не являются ни защитниками, ни агрессорами, а, скорее, просто людьми, оказавшимися в непростой жизненной ситуации. Роланд Келехсаев опасается, как бы этот памятник не стал фактором, способствующим размежеванию местного общества, где есть представители разных национальностей:
«В Ленингоре лучше бы продемонстрировать дела, которые не раскалывали район, но способствовали объединению грузин, осетин и русских. Лучше бы там развивать экономику, создавать условия, чтобы люди, покинувшие район в разные годы, захотели вернуться домой из России или Грузии. Поэтому неплохо было бы подумать над тем, как интегрировать ленингорцев в Южную Осетию, а то район вернули, а про людей забыли».
Как сообщил югоосетинским СМИ заслуженный художник республики Феликс Багаев, проект уже утвержден руководством республики и всеми соответствующими ведомствами.
«Памятник состоит из двух скульптур аланского воина и русского богатыря, расположенных на фоне трех огромных свечей, посередине которых будут полосы с золотистым орнаментом и наверху государственный герб Осетии. Высота памятника будет почти шесть метров, а высота самих воинов 2,5 метра», – рассказал Феликс Багаев.
Руководитель общественного движения «Твой выбор – Осетия», бывший глава Ленингорского района Алан Джуссоев подчеркивает, что речь идет о внушительном монументе, не уступающим памятнику ксанским эриставам. Тогда непонятно, почему его хотят установить на отшибе поселка, в закутке, у здания администрации? Что касается реакции местного общества, то Джуссоев убежден, что этот памятник никакого впечатления на местных жителей не произведет – ни воодушевляющего, ни раздражающего:
«К сожалению, у жителей поселка, неважно, кто они – осетины, грузины или армяне, за редким исключением отношение к тому, чем жила Южная Осетия, как она выживала, никакое. Они не жили в Южной Осетии и не жили Южной Осетией.
– Какая-то часть местных жителей считает район оккупированным после 2008 года.
– Если бы я считал часть своей родины оккупированной, я бы не получал у оккупантов заработную плату и при этом одновременно не числился беженцем в Грузии. Многие люди, не скажу за всех, используют сложившуюся ситуацию для наживы. Я не думаю, что в недрах района люди строят планы, как бы из оккупации вытащить эту территорию обратно в Грузию. Нет такого. Все прекрасно понимают положение вещей и пользуются всеми возможностями, которые им дает район. Будет этот памятник стоять или не будет, им все равно. У них подход такой, и я их понимаю. Я не понимаю наши власти – ставить такой памятник и не поработать с населением, чтобы было правильное восприятие. Никакой работы не ведется, а ведь памятник планировали построить еще 5-6 лет назад.
– Т.е. решение о строительстве этого памятника в Ленингоре было приято давно?
– Да, в ту пору президентом Кокойты. Я не понимаю только, почему они его у администрации ставят, он что, убежит куда-нибудь? Пусть поставят на проходном месте, пусть люди видят этот памятник, когда едут в Тбилиси».
Алан Джуссоев считает, что установить монумент – это не просто воткнуть в землю камень или кусок бронзы. Это лишь финальное действо, которому должен предшествовать труд общения с новыми согражданами, вовлечение их в новую жизнь, в новое общество. Чтобы к этому памятнику не пригонять людей по календарным датам, но чтобы они иногда сами к нему приходили.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
