Мир отмечает сегодня день грамотности, учрежденный ЮНЕСКО в 1966 году. Какова ситуация в этом отношении в Грузии: какой процент населения страны не умеет читать и писать, каков уровень грамотности грузинских школьников и как следует бороться с безграмотностью в стран?
Прочитать письмо, написать записку, просмотреть статью в газете – все это, казалось бы, не составляет никакого труда и может занять всего пару минут. Однако, согласно данным переписи населения Грузии, проведенной в 2014 году, этого не могут сделать более 12 тысяч (12 576) человек. Это меньше 0,5% населения Грузии от 10 лет и старше, которое на 2014 год составило более трех миллионов человек (3 228 691). Число людей, которые не получили начального образования, однако умеют читать и писать, – более 100 тысяч (104 492). В 45 305 случаях данные об уровне образования не указаны вовсе.
В 2011 году Грузия приняла участие в международном исследовании грамотности школьников PIRLS. Из участвующих в исследовании 45 стран – 32 страны по шкале PIRLS получили результат выше среднего показателя, а 12 стран – ниже среднего. Лидеры списка, составленного исходя из достижений учеников: Гонконг, Российская Федерация, Финляндия и Сингапур. Грузия в числе тех стран, которые показали результат ниже среднего.
Исследованием в Грузии, в котором приняли участие пять тысяч школьников, руководил Национальный центр оценки и экзаменов. Его представительница Натия Андгуладзе рассказывает, что для оценки грамотности детям предлагали прочитать вслух два текста – информационный, к примеру, повествующий о каком-нибудь животном, и художественный. После этого учащимся задавали определенные вопросы, для того чтобы установить, как они осмыслили прочитанное.
«Всего определено пять разных уровней. Описано, на каком уровне, как должны быть развиты у ребенка навыки чтения. В Грузии мало детей, у которых они развиты на высоком уровне, как показало исследование 2011 года. А число детей, которые не соответствуют самому низкому уровню, – 14%», – говорит Натия Андгуладзе.
Георгий Чаучидзе – учитель грузинского языка и литературы в армянской школе в Марнеульском районе. Зачастую, говорит он, имея в виду личный опыт, первая книга, с которой ребенок соприкасается в жизни, – это учебник в школе. Как правило, дети, с которыми он работает, приходят в первый класс без какой-либо минимальной подготовки, не зная, кто такой Карлсон или Том Сойер. С одной стороны, продолжает педагог, это отсутствие т.н. семейной традиции чтения, с другой – тяжелые социальные и экономические условия людей. Грузинским языком в Марнеули не владеют или владеют плохо, говорит Георгий Чаучидзе, а книги на родном языке им практически недоступны.
Говоря о детях, то есть о том периоде жизни, когда человек должен получить элементарные навыки и знания, следует выделить наиболее уязвимую группу – это дети и подростки, которые находятся вне системы образования. Это дети, которые никогда не посещали школы, к примеру, дети, которые живут и работают на улице. У них нет каких-либо документов – они существуют, но как бы остаются невидимыми. Нет сведений и том, сколько всего таких «невидимок» в стране, говорит Майя Купарадзе, руководитель программ образования ЮНИСЕФ:
«С одной стороны, есть дети, зарегистрированные в системе образования, и, когда они бросают школу, сведения о них в системе остаются. Но, с другой, если ребенок никогда не посещал школы, о нем нет информации. Таких детей увидеть можно на улице, потому что они, как правило, вовлечены в недетский и незаконный труд. Некоторые попадают в дневные центры, которыми управляют различные НПО, финансируемые Минздравом. Одной из задач этих центров, в том числе, является подготовка детей к возвращению или же поступлению в школу».
И здесь, продолжает Купарадзе, вырисовывается еще одна серьезная проблема – это уровень подготовки самих педагогов. Различные исследования, говорит она, показывают: уровень их знаний и способность донести их до своих учеников вызывает много вопросов. В то же время пока у Минобразования нет действующего эффективного механизма для подготовки и переподготовки педагогов, который будет работать на постоянной основе и коснется всех учителей – каждой региональной или столичной школы. И пока сам учитель не соответствует ряду критериев, сложно ожидать особого рвения и заинтересованности от учеников, считает Купарадзе.
