С началом туристического сезона в Абхазии регулярно всплывает тема коммерческого использования и неподобающего содержания диких животных. Одни туристы с удовольствием фотографируются рядом с ними и платят за это деньги, а другие – возмущаются. По мнению начальника контрольно-инспекционного отдела Государственного комитета по экологии и охране природы Тимура Дзыба, проблема является настолько сложной, что одними запретительными мерами ее не решить.
Последняя история, получившая общественный резонанс, коснулась трехмесячного медвежонка Балу, который, благодаря усилиям многих людей, избавился от сидения на цепи в Рицинском ущелье и уехал в подмосковный приют для диких животных «БИМ».
К сожалению, Балу не единственный дикий зверь, который томился в неволе в Абхазии. Их немало, и судьба у всех складывается по разному.
В Государственном комитете по экологии инспектированием ситуации занимается руководитель профильного отдела Тимур Дзыба, который обобщил результаты проверок: «Особенно массовый характер это имеет в Гагрском районе. Это – места скопления отдыхающих: первая смотровая площадка на горе Мамзышха, район колоннады и фонтана; в Гудаутском районе – это водопад и прилегающая территория. Содержатся в неволе и используются в коммерческих целях как звери, так и птицы. В Гаграх содержат черного грифа, ему около четырех лет, медвежат до года. Что касается декоративных животных, которые завозятся из-за пределов нашей республики, это – пумы, лемуры и другие обезьяны, из птиц – попугаи».
В Абхазии животных содержат иногда в клетках при апацхах для привлечения клиентов.
По действующим в Абхазии правилам охоты запрещается как отлов молодняка для содержания в неволе, так и содержание в неволе диких животных. Тимур Дзыба предупреждает об ответственности за нарушение закона в виде конфискации и штрафов, но штрафы малы и никого не пугают, а условий для конфискации нет: «Максимальный штраф, который мы можем предъявить людям, которые содержат животных в неволе, до трех тысяч рублей. Плюс предусмотрена конфискация животных. Мы штрафуем нарушителей, предписываем им убрать с демонстрационных площадок диких животных, зверей и птиц, они на какое-то время реагируют, но потом все опять возобновляется. Что касается конфискации животных, куда мы будем определять изъятое дикое животное? Если это касается птиц, которые способны летать, с ними легче, а вот с дикими животными, тем более с хищниками, с той же пумой, с теми же львами, медведями, этот вопрос не решен. У нас нет официального места, куда бы мы могли их определить. Нет ни зоопарков, ни закрытых вольеров, где можно было бы содержать их, поэтому вопрос об изъятии животного равносилен его убийству».
Получается, что оставлять в неволе животное нельзя и выпустить его невозможно, потому что оно не может жить самостоятельно и, скорее всего, либо погибнет, либо выйдет к людям и будет застрелено, а конфисковать некуда.
Но не все, по словам Тимура Дзыба, безнадежно, и в Абхазии появился зверинец, в котором нашли пристанище львы: «Зверинец создан в Гудаутском районе в селе Аацы, он – частный, его создал предприниматель, который совместно с нашими гражданами организовал зверинец, но он пока еще полноценно не функционирует. Там содержится прайд львов, в котором девять особей. Это те львы, которые содержались, если кто-то видел и помнит, на территории Рицинского парка. В Афоне тоже львенка держали. Их сейчас передал бывший хозяин в этот зверинец, и там они содержатся в хороших условиях в открытых вольерах. В дальнейшем они будут жить вне клеток на закрытой территории, там у них и питание, и лечение, и присмотр организован».
На днях сотрудники контрольно-инспекционного отдела Госкомэкологии осмотрели туристические объекты на предмет наличия там диких животных и выписали четыре протокола с предписаниями для владельцев. Экологи осмотрели животных, все они были в адекватном состоянии. Туристы часто пишут, что животных накачивают клофелином и какими-то препаратами, в результате чего они пребывают в дремотном состоянии, однако в ходе рейда эта информация не подтвердилась. У всех животных был доступ к еде и пище, на цепи никто не сидел.
Тимур Дзыба считает, что надо определиться, допускается в Абхазии использование диких животных в коммерческих целях или нет, и закрепить это в виде закона. Если недопустимо, то надо строго запретить этот вид деятельности; если мы разрешаем его, то прописать требования и условия, чтобы люди их соблюдали.
Еще один важный аспект, который отметил Тимур Дзыба, – социальный, и его тоже невозможно игнорировать: «Люди, которые используют диких зверей и птиц в коммерческих целях, это люди, которые в большинстве своем не имеют постоянного заработка, материально ограничены, которые ждут начала курортного сезона, чтобы отловить или перекупить животных и использовать их в коммерческих целях, дабы получить какую-то прибыль и за счет этого обеспечить себя материально. Все, с кем мы говорим, как под копирку говорят одно и то же: если бы у нас была работа, которая бы обеспечивала наши семьи достаточными средствами, мы не занимались бы с утра до вечера этими животными. Большинство людей – это жители сел, которые именно на этот промежуток времени, на 3-4 месяца, отлавливают или покупают животных, чтобы заниматься этим видом деятельности, так скажем, незаконным. Просто дубинкой этот вопрос не решить».
Пока проблема не решается, в неволе томятся животные. Трагическая судьба у огромного медведя, который уже пять лет влачит жалкое существование в тесной клетке, где он с трудом помещается, на территории бывшего столичного санатория МВО. Медведь болен, его периодически лечат, отдыхающие время от времени поднимают шум и требуют лучшей доли для узника. Сам хозяин готов от медведя избавиться, но девать его из клетки некуда. Хотели усыпить, но и с этим проблемы, никто на себя эту миссию брать не хочет.
По мнению экологов, 90% туристов с удовольствием фотографируются с дикими животными и оплачивают это удовольствие, порождая проблему, и только десять процентов возмущаются и требуют этот бизнес запретить.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
