14 декабря правящая партия провела в Тбилиси многотысячный митинг. Следует выяснить, для чего ей это понадобилось.
Возможно, выступавшим на площади Свободы лидерам «Грузинской мечты» нужно было оглянуться назад и вспомнить как семь лет и 77 дней назад, 28 сентября 2012 года, «Национальное движение» собрало своих активистов на стадионе «Динамо» и точно так же мобилизовало бюджетников, чтобы увеличить численность участников акции. На минувшей неделе сразу несколько комментаторов, в том числе и бывший вице-спикер парламента Тамар Чугошвили, вспомнили о том событии. Тогда на правящую партию уже легла печать поражения, ее рядовых членов деморализовал «тюремный скандал», руководители, несмотря на очевидную опасность, продолжали интриговать друг против друга, но тем не менее пытались накачать толпу энтузиазмом. Их усилия показались весьма неубедительными на следующий день, когда «Грузинская мечта» вывела на площадь Свободы огромное количество сторонников, заряженных победным оптимизмом, который, несомненно, помог ей выиграть парламентские выборы 1 октября 2012 года. Но на минувшей неделе действиям партии Бидзины Иванишвили сопутствовала некая неестественность, казенная натужность, напоминавшая не о днях ее славы, а, скорее, о последних месяцах правления «Нацдвижения» или «Союза граждан».
Конечно, есть и различия – в данный момент оппозиция не может ответить симметрично и провести акцию такого же масштаба. Предлагая ей «помериться митингами», «Грузинская мечта» пытается продемонстрировать и гражданам, и иностранным наблюдателям свое превосходство, впрочем, есть и другие причины, которые подталкивают ее к активизации на «уличном фронте».
Повод для акции кажется притянутым за уши: Грузия впервые стала председателем Комитета министров Совета Европы (до 15 мая 2020 года). Можно вспомнить праздничные концерты 27 июня 2014-го и 27 марта 2017-го в связи с подписанием соглашения об ассоциации с Евросоюзом и началом безвизовых поездок в европейские страны – правящая партия с удовольствием «пропиарилась» в обоих случаях. Однако на сей раз от нее не зависело ничего – Грузия стала страной-председателем, потому что была следующей по алфавиту. Казалось бы, что тут праздновать? Но 3 декабря молодежная организация «Грузинской мечты» тем не менее открыла серию праздничных мероприятий концертом на обновленной площади Орбелиани. Согласно первым сообщениям, она должна был завершиться 7 декабря, но затем к этому поводу привязали позавчерашнюю акцию под названием «Путь Грузии к Европе».
В поисках исторических параллелей можно добраться до страшного лета 1992 года, а точнее - краткого, запомнившегося многим пятидесятидневного периода относительного спокойствия, когда боевые действия в Цхинвальском регионе уже закончились, в Абхазии еще не начались, а гражданская война приутихла. 4 августа на площади Республики состоялся праздник в честь принятия Грузии в ООН (это произошло 31 июля). Повод и в самом деле был радостным, поскольку из-за кровавого хаоса в республике процесс ее международного признания шел медленно. Правительство, пришедшее к власти в результате государственного переворота, буквально вцепилось в него. Долгожданное вступление в ООН не только позволяло ему указать на особую роль Эдуарда Шеварднадзе и его международных связей, но и использовать праздничный митинг как суррогатный источник легитимности, острейший дефицит которой она испытывала. Следует помнить, что в период национально-освободительного движения, когда (особенно после трагических событий 9 апреля 1989 года) авторитет советского руководства стремительно падал, митинги не просто позволяли лидерам воздействовать на политические процессы и общественное мнение, но и легитимизировали их шаги – именно на площадях родилась и окрепла их власть до того, как они победили на первых многопартийных выборах (28.10.1990). Тогда же впервые прозвучали слова «страна митингов», «митингомания» и т. д. Неудивительно, что в начале 1992-го, сразу же после переворота, новые власти с демонстративной жестокостью расстреляли несколько митингов сторонников свергнутого президента Гамсахурдия, как бы отсекая их от важнейшего политического инструмента той эпохи. А 4 августа мы увидели попытку отождествить принятие Грузии в ООН с признанием нелегитимного Госсовета как грузинским обществом, которое символически олицетворяла толпа на площади Республики, так и иностранными державами. В тот же день был оглашен «Манифест примирения» (на условиях победителей), отвергнутый Звиадом Гамсахурдия и его сторонниками, а 10 дней спустя началась война в Абхазии, отодвинувшая упомянутые проблемы на второй план.
Можно обнаружить удивительное сходство между действиями опиравшегося на штыки Госсовета («хунты» – по определению «звиадистов») и нынешней, законно избранной власти, а именно – стремление «примазаться» к внешнеполитическому поводу и использовать многотысячный митинг как некое «вече», суррогатный протодемократический источник легитимности. Противники Иванишвили вспоминают и о Николае Чаушеску, который, почувствовав, что кресло под ним зашаталось, 21 декабря 1989 года собрал на митинг около 100 000 человек (часть из них обратилась против диктатора, а на следующий день он бежал из Бухареста), хотя у нынешних событий совершенно иная драматургия. Впрочем, фактор нарастающего дефицита легитимности является ключевым во всех трех случаях.
«Грузинская мечта» гниет изнутри так же, как «Нацдвижение» в 2012-м и «Союз граждан» в 2003-м. Это своего рода «проклятие восьмого года» – перед третьими парламентскими выборами в своей истории каждая «партия власти» начинает деградировать с третьей космической скоростью. Эксперты вот уже месяц ломают головы, пытаясь найти разумное объяснение циничному, суицидальному по сути своей, отказу правящей партии от перехода к пропорциональной избирательной системе вопреки обещаниям. И один за другим приходят к выводу, что лидеры «Грузинской мечты» панически боятся потерять власть и поэтому продолжают менять правила на ходу, несмотря на имиджевые потери. На днях они заговорили о новых поправках, согласно которым внеочередные парламентские выборы до 2024 года должны проводиться по комфортной для «Грузинской мечты» смешанной (нынешней) системе, намекнув, что, в случае отказа, могут поддержать переход к полностью мажоритарным (также выгодным ГМ) выборам. Многие авторы описывают состояние правящей партии в терминах вроде «ткни и рассыплется» и в то же время сетуют, что «ткнуть» пока некому.
Оппозиция сегодня выглядит более слабой, чем в 2003-м или 2012-м; число участников ее акций сократилось, и лидерам зачастую приходится выполнять функции рядовых активистов. Значительная часть граждан категорически отказывается протестовать вместе с представителями «Нацдвижения» и «Европейской Грузии», правившими Грузией в 2003-12 годах, и в то же время не считает молодежные оппозиционные движения («Габеде» и др.) свободными от их влияния. Разумеется, для того, чтобы устраивать локальные акции и создавать информационные поводы, достаточно и нескольких человек (тут можно вспомнить 2003 год и организацию «Кмара»), но, если их действия не подкрепит ясно выраженная позиция десятков тысяч протестующих, они, рано или поздно, будут маргинализированы правительственной пропагандой точно так, как это произошло во второй половине лета, и перспективы изоляции правящей партии станут еще более сомнительными. А «глубинный народ», вероятно, не шевельнется до тех пор, пока не увидит нового вождя, апеллирующего к архетипу героя-драконоборца.
Использовав необычный повод для проведения многотысячного митинга, лидеры правящей партии не только дали сторонникам возможность почувствовать свою силу, но и попытались подчеркнуть единство с Западом. Его представители все чаще критикуют политику грузинских властей, а те, судя по всему, надеются, что предвыборная лихорадка в США и европейские проблемы («Брексит» и т. п.) помогут добиться признания результатов грязных по определению парламентских выборов 2020 года в Грузии и рассчитывают на реакцию типа «Бог с вами, не до вас теперь, ступайте и не грешите более».
Организация проправительственных митингов и усиление давления на оппозицию, как правило, считается слабым аргументом. Контр-митинги проводил загнанный в угол Звиад Гамсахурдия, позже – Аслан Абашидзе, при Саакашвили зондеркоманды избивали оппозиционеров и забрасывали их камнями (основные тактические приемы были отработаны еще при Шеварднадзе). Теперь Бидзина Иванишвили делает почти то же самое и, возможно, видит в эскалации свой единственный шанс, поскольку «лобовое столкновение» с массовыми митингами, драками, выбитыми зубами и угрозой гражданского противостояния, скорее всего, заставит избирателей забыть о насущных проблемах (экономические трудности, права человека, фактическая приватизация судебной системы и т. д.) и в очередной раз подведет их к вопросу – «"Грузинская мечта" или "Нацдвижение"». Именно он позволил Иванишвили выиграть все выборы в 2012-18 годах. Рассуждать об альтернативной стратегии бессмысленно – еще недавно она была возможна, но теперь жребий брошен, и правящая партия уже не изменится.
Все, что способствует поляризации с эскалацией внутриполитического конфликта, вероятно, поможет «Грузинской мечте» и «Нацдвижению», как ее предвыборному спарринг-партнеру (и в определенном смысле – Alter ego), поделить бóльшую часть электорального пирога. Лидеры слабых партий «третьего пути» могут сколько угодно говорить о том, что два архаичных, вождистских политических объединения давно пора отправить на свалку истории, но они вряд ли сумеют отвлечь большую часть избирателей от биполярной модели и зрелищного шоу, которое они считают политикой.
Свойственная многим грузинам «аллергическая реакция» на авторитаризм – полезный бонус, но из этого вовсе не следует, что общество развито в достаточной степени и сможет воспринять демократическую политику во всей ее полноте. Что породит недовольство на сей раз? Хаос в парламенте, суперпрезидентскую республику во главе с харизматичным тиранчиком или очередное «биполярное расстройство»? Все что угодно, кроме новой, ориентированной на развитие политики, хотя бы отчасти (!) свободной от оказания интимных услуг олигархии и трехгрошовых спектаклей с перманентным умерщвлением дракона и последующей мутацией героя. К сожалению, общество не является вполне зрелым для того, чтобы принять ее. Оно порой грезит о демократии или справедливости, словно подросток о прекрасной возлюбленной, но избегает ответственности, не понимает ее сути, мечется, страдает и подумывает о самоубийстве. Пройдет время, и когда-нибудь будут выучены все уроки и сданы экзамены, но горечь останется, как и понимание того, что сущность грузинской политики определяется исключительно уровнем развития общества, а глупость и жадность правителей, коррупция и непотизм, полицейское насилие и вся мерзость последних десятилетий – прямое следствие или попросту отражение нашей отсталости и ничто другое. Но об этом не принято говорить, подобные мысли мешают самолюбованию, которое пока привлекает нас больше, чем свобода.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции
