В Ленингорском районе увольняются врачи, им на смену никто не приходит. В результате даже та нехитрая земская медицина, которая еще недавно существовала в районе, почти исчезла.
По наблюдениям гражданской активистки Тамары Меаракишвили, в Ленингорском районе на глазах сокращается количество врачей. В сентябре уволились два терапевта, которые приехали работать в район из Владикавказа. Правда, к ним на смену из Цхинвала приехала группа молодых врачей. В Ленингоре жить не остались, на работу ездили из столицы.
Добросовестные, внимательные, молодые – они очаровали пациентов старшего поколения. Но через месяц уехали и они. По словам сотрудников больницы, им обещали достойную зарплату, но на деле заплатили какие-то копейки. Их не хватило даже на то, чтобы окупить дорогу. На этот раз, говорит Тамара, на смену ушедшим никто не спешит:
«В результате у нас ни в больнице, ни в поликлинике нет ни одного терапевта. Два терапевта работают на скорой, но они приезжают в район только на время дежурства. А когда они не дежурят, что нам делать? Умер хирург, ушли отоларинголог, врач УЗИ, рентгенолог, травматолог, инфекционист. Такими темпами идет отток врачей, что у нас в районе шутят, дескать, к новому году от районного здравоохранения останутся главврач районной больницы и начальник отдела кадров.
– В результате, что осталось из медицины на сегодняшний день в районе?
– Три стоматолога, педиатр, невропатологи, один травматолог – эту ставку совмещает главврач больницы.
– Это во всем районе или в поселке Ленингор?
– Это в районе. Есть еще больница в Цинагаре, но там, как мне рассказывали, тоже мертвые души числятся – родственники крутых людей из Цхинвала. Это всем известный факт».
В начале президентского срока Анатолий Бибилов объявил войну совместителям и мертвым душам. Война, если это была война, а не мишура, – проиграна с треском. Количество совместителей и мертвых душ в районе как минимум не сократилось, говорит Тамара Меаракишвили:
«Уже более полугода должность директора поликлиники вакантна, и ни одного заместителя не взял на работу главврач. Сотрудники больницы считают, что это неслучайно, говорят, он не хочет, чтобы происходящее внутри увидели посторонние. В октябре он почти месяц проболел, но не доверил никому на время своего отсутствия печать, журнал приказов и т.п.».
Когда ставку врача «съедает» обитатель «восьмиэтажки», как называют в Цхинвале здание правительства, или его родственник, – это значит, что реально существующий врач должен отработать и за себя, и за ту мертвую душу, чью ставку «съели» столичные баловни.
То есть это не просто воровство, это воровство, которое кто-то должен отпахать. Поэтому нет ничего удивительного в том, что подобные фокусы портят психологический климат в медучреждениях.
Больница как бы находится в такой серой зоне, администрация, как может, охраняет свои тайны от персонала, но врачи не олухи, все видят, все понимают. Люди уходят, а за ними останется огромная дыра в системе здравоохранения. Местным жителям просто негде лечиться в районе, с любой болячкой нужно ехать в Цхинвал. Так расширяется география и штаты тех, кто должен отрабатывать за мертвые души.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
