В Абхазии на днях, 27 октября, отметили День абхазского языка. «Эхо Кавказа» поинтересовалось у жителей республики, владеют ли они абхазским языком и что ему угрожает.
Нана: Я говорю на абхазском языке, читать я не умею, потому что в свое время я училась в Гулрыпшском районе, а там преподавали грузинский язык. Поэтому я читать не умею, но говорить я, конечно, говорю на абхазском языке, потому что я абхазка. Хотя мама у меня неабхазка, но я выучила сама язык после того, как закончила школу, пришла на работу, у меня подружки были абхазки. Я понимать понимала, но не говорила. Я вижу молодежь, во всяком случае, тех, кого я знаю, с кем общаюсь, многие молодые люди говорят на абхазском языке. Раньше этого не было. Сейчас я наблюдаю, что больше говорят на абхазском языке, поэтому я думаю, что идет, наоборот, процесс того, что люди учат абхазский язык.
Мате Цквитария: К сожалению, не владею, не говорю, но понимаю абхазский язык на бытовом уровне. Знаний не хватает для того, чтобы читать литературу.
– Как вы думаете, что угрожает абхазскому языку?
Мате Цквитария: Мне кажется, что нужно сделать более активную государственную политику в области абхазского языка, усилить работу в детских садах и школах. Мне кажется, что, поскольку язык один из самых трудных, необходимо учить с детства. Есть, конечно, примеры, когда во взрослом возрасте… Я всегда вспоминаю пример Джорджа Хьюита (известный британский кавказовед), который во взрослом возрасте изучил абхазский язык. Но все-таки, мне кажется, что очень важно ставить акцент на ранний возраст, на школы и детские сады.
Милена Квеквескири, выпускница отделения «международные отношения» исторического факультета АГУ: Я знаю абхазский язык довольно-таки хорошо. Я изучала его в школе. Больше знаний мне пришло именно оттуда, потому что, к сожалению, в семье не было возможности практиковать язык, хотя мы абхазы. Но при этом у бабушки были проблемы с абхазским из-за советской политики, и в целом у нас не было такого, чтобы часто говорили на абхазском. Я выучила, можно сказать, абхазский язык в школе. Читала литературу на абхазском и сейчас могу свободно читать литературу. Что касается угрозы абхазскому языку, я считаю, что как таковой прямой угрозы, возможно, и нет, но косвенно я на себе это ощущаю в том плане, что, возможно, это неграмотная политика со стороны государства по отношению к своему же языку. Я не за то, чтобы ограничивать людей в чем-то, что они обязаны говорить и делать все только на абхазском языке, если какие-то вакансии, то нужно только говорить на абхазском - то есть ограничения такого рода, я не за это. Я считаю, что нужно проводить грамотную реформу, именно школьную, образовательную для того, чтобы детям было легче изучать родной язык и им это было в удовольствие, чтобы не было такого барьера для детей и неохоты к изучению своего же родного языка.
Анна: К сожалению, я не говорю на абхазском языке на таком уровне, на котором хотелось бы. Я его понимаю очень хорошо, и в университете я обучилась бытовому языку, так как в детстве я не жила в Абхазии, то сохранила только понимание абхазского языка. Что угрожает нашему языку? Я думаю, что, помимо всем известной глобализации, угрожает и то, что, к сожалению, даже в детских садах нет такого уровня абхазского, к которому нужно было бы стремиться. И сама система образования очень сложная для изучения языка, то есть ее стоило бы чуть-чуть упростить и научить детей хотя бы бытовому уровню. И дальше они смогли бы освоить язык самостоятельно в литературном жанре.
Дина: Нет, к сожалению, абхазский язык я не знаю дальше уровня А1, и поэтому не могу читать абхазскую литературу. Но когда-то при подготовке к экзаменам мой уровень был намного выше.
– А вы разговариваете дома на абхазском языке?
Дина: У меня дома никто не говорит на абхазском языке. У большинства моих знакомых та же самая ситуация.
– Как вы считаете, что угрожает абхазскому языку?
Дина: Ему угрожает исчезновение носителей, потому что людям удобнее говорить со своими детьми на русском языке, и дети не учат абхазский. И потом его очень сложно выучить в таких условиях, как школа, детский сад или университет. Лучше всего язык учится в семье, мне кажется, когда используются ситуации бытового общения.
Ирина Кокоскир, директор Института педагогики им. Н.Х. Адзинба Министерства просвещения РА: Абхазский язык, конечно, сегодня имеет все условия для развития. Это и конституционный статус, государственное обеспечение, защита со стороны государства. У нас очень много ресурсов, структур на государственном уровне, которые по определению обязаны развивать и защитить абхазский язык, чем они и занимаются. И школьная система образования много делает для того, чтобы язык развивался, чтобы дети учили во всех школах Абхазии. Но тем не менее мы видим, что современная молодежь, к сожалению, очень мало в своей повседневной жизни использует язык. Как-то он не стал языком общения, особенно в городе. Мы видим, что молодежь мало читает абхазскую литературу. Язык не стал таким ресурсом привлекательным, мотивационным для развития, чтобы на этом языке разговаривали. Поэтому я считаю, что язык находится под угрозой. Я не хочу говорить, что это угроза исчезновения, я не верю в это. В любом случае, это такие серьезные сигналы, чтобы мы обратили более пристальное внимание на проблему.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Форум