СУХУМИ---Хотя грузино-абхазский переговорный процесс вот уже пять лет находится в замороженном состоянии, а женевские дискуссии с участием этих сторон раз за разом оканчиваются безрезультатно, тем не менее продолжаются процессы диалога, пусть, в основном, и заочного, политологов и экспертов и осмысления по обе стороны Ингура новых реалий.
В этой связи мне хотелось бы познакомить вас с результатами исследования на тему «Экспертное мнение о перспективах международного признания Абхазии и роли Грузии», которое проведено в Абхазии сотрудницами Центра гуманитарных программ в Сухуме Ардой Инал-ипа и Асидой Шакрыл. На этапе сбора информации было 14 индивидуальных интервью и одна фокус-группа.
Вот что говорит содиректор ЦГП, дочь известного абхазского историка Шалвы Денисовича Инал-ипа Арда Инал-ипа: «Мы обратились к целому ряду экспертов, политиков, дипломатов, экономистов, журналистов, политологов, активистов гражданского общества и так далее. И нужно сказать, что достаточно большой разброс мнений мы обнаружили. Вот эта тема – влияние грузинской политики на перспективы международного признания Абхазии – очень мало дискутируется в абхазском обществе. Не было каких-то готовых ответов у наших респондентов. Поэтому было очень интересно, люди думали в процессе исследования. Иногда они впервые задумывались над этим вопросом. Поэтому мы не какие-то клише смогли зафиксировать, а действительно живую мысль».
В работе, написанной по итогам опроса, в частности отмечено, что, как и в ходе многих других опросов, практически все респонденты отмечали, что признание Абхазии Россией и присутствие в Абхазии российских вооруженных сил на долгие годы обеспечили безопасность Абхазии, во всяком случае, защиту от возможной внешней агрессии. По вопросу о грузино-абхазском противостоянии мнения респондентов разделились. Одни считают, что конфликт сегодня не актуален, можно и в таких условиях заниматься экономикой, внутренними проблемами, повышать уровень жизни граждан, а для процесса урегулирования настанет другое, более благоприятное время. Приверженцы подобного подхода уверены, что в настоящий момент Грузия не пойдет ни на какие уступки, поэтому бесперспективно вести двусторонние переговоры.
Приверженцы другого взгляда подчеркивают, что конфликт не исчерпан, а связанные с ним вопросы («блокированы транспортные коридоры» и т.п.) создают проблемы, существенно тормозящие развитие Абхазии, поэтому необходимо продолжать усилия в области урегулирования. Некоторые оценки, касающиеся неурегулированного грузино-абхазского конфликта, звучат еще более тревожно. Так, один из респондентов отметил, что «ситуация очень динамичная, мир хрупок, в России может поменяться руководство, могут произойти техногенные катастрофы, которые переместят Абхазию в конец списка приоритетов. В итоге Абхазия может оказаться наедине с грузинской проблемой в ситуации неурегулированного конфликта».
Спектр мнений относительно того, следует ли абхазскому обществу удовлетвориться сегодняшним политическим статусом Абхазии, оказался разнообразным.
Ряд экспертов относятся к сегодняшнему положению дел как к вполне приемлемому состоянию, считая, что на данном этапе Абхазии достаточно признания со стороны России. Другие подчеркивают, что частичное признание – это временное явление, промежуточная ступень перед широким юридическим признанием. По их мнению, этот этап необходимо использовать для «подтягивания» ситуации во многих сферах внутренней жизни (от правового урегулирования проблем с недвижимостью до демографической ситуации), что лучше подготовило бы Абхазию к моменту ее признания другими странами. Представители третьей группы респондентов в большей степени были сосредоточены на негативных последствиях, к которым, по их мнению, может привести длительное пребывание в состоянии частичного признания.
Отмечалось, что Россия сама нуждается в совершенствовании системы управления, демократических институтов. Ряд участников выражали обеспокоенность тем, что в подобной ситуации не будут сформированы необходимые условия для проведения эффективной модернизации Абхазии. Интересно, что, с точки зрения некоторых участников исследования, даже такой важный для Абхазии фактор, как экономическая помощь, в подобных условиях может иметь побочные негативные последствия в виде возрастания зависимости Абхазии от России и снижения стимулов к самостоятельному развитию.
Важно отметить, что даже при наличии серьезной озабоченности относительно нарастающей зависимости от России, ни у одного из респондентов не прозвучал мотив о возможности переориентации в сторону Грузии.
Вопрос о намерениях Грузии в отношении признания Абхазии был весьма интересным для участников опроса. При этом значительная часть респондентов уверена в том, что Грузия настолько далека от мысли о признании независимости Абхазии, что говорить об этом в обозримом будущем несерьезно. Что касается тех, кто готов рассуждать на эту тему, то их можно разделить на три категории.
Представители одной точки зрения уверены, что в интересах Абхазии, чтобы Грузия признала ее независимость, поскольку это откроет путь в международное сообщество и поможет избежать одностороннего развития. Это общепринятый в мире самый короткий путь к международному признанию новых государств. Кроме того, заинтересованность Абхазии в признании со стороны Грузии, по мнению некоторых респондентов, состоит в том, что в случае признания Абхазия становится менее зависимой в плане безопасности, и у нее появляются перспективы стать нейтральной страной.
Представители другой условной группы видят одновременно и позитивные, и негативные последствия возможного признания со стороны Грузии в ближайшем будущем.
Представители же наиболее многочисленной группы, как ни покажется странным, вообще сомневаются в том, что признание независимости Абхазии грузинским государством – в интересах Абхазии. Опасения представителей данной группы связаны с тем, что такое признание может возродить предвоенную ситуацию. Прежде всего, имеются в виду проблемы, связанные с беженцами; возобновившиеся контакты, чреватые очередным изменением демографической ситуации; грузинские инвестиции, способные изменить экономический ландшафт, и т.п.
Арда Инал-ипа говорит: «Очень многие опасаются, что если мы установим какие-то нормальные отношения с нашим восточным соседом, то ситуация может стать неконтролируемой. Особенно оживление контактов, поездок может привести к ситуации довоенной, и опять может вспыхнуть конфликт».
Добавлю к этому, что я тоже был приглашен для участия в работе упомянутой здесь фокус-группы и хорошо помню, как одного из ее участников уже к концу беседы «озарило» и он начал горячо говорить в противовес тому, что говорил раньше, об опасностях, подстерегающих Абхазию в случае признания ее независимости со стороны Тбилиси. Если численность грузинского населения в Абхазии, скажем, вновь превысит число абхазов в 2,5 раза, как это произошло за несколько десятилетий экспансии с востока, то независимость РА станет фикцией.
Все вернется на круги своя: бесконечная повсеместная полемика о том, «чья это земля», митинги и акции протеста… А проведенный через какое-то время референдум и вовсе может упразднить абхазскую государственность. Я с улыбкой заметил после выступления этого участника фокус-группы, что он может спать спокойно: в ближайшее время признание Грузией нам «не грозит» – ведь людям вообще, в том числе и тбилисским политикам, чаще свойственно мыслить не рационально, а эмоционально.
После окончания работы фокус-группы я продолжал думать на поднятую этим участником обсуждения тему, и, встретившись с ним спустя пару дней, начал с того, что поправил себя: «Наверное, не так уж нерационально мыслят в Тбилиси, отказываясь от признания независимости Абхазии». И рассказал, что как-то раньше обратился к одному знакомому тбилисскому журналисту с предложением провести опрос среди нескольких грузинских политиков и политологов об их отношении к возможности признания Грузией независимости Абхазии. Тот категорически отказался, мотивируя это тем, что данный опрос будет воспринят как провокационный, ибо такое признание – ловушка для Тбилиси. Оно означает, что Грузия официально отказывается от того, что Абхазия – ее часть, но никак при этом не гарантирует ни вывода из Абхазии российской военной базы, ни возвращения беженцев.
«Ну а если это станет предметом переговоров? – размышлял вслух в ответ мой собеседник. – В конце концов, грузинские политики должны рано или поздно осознать, что сохранение статус-кво им ничего не сулит, а вот признание с последующим установлением тесных контактов предоставляет определенные возможности». «Не забывай еще, что вопрос признания-непризнания для любого тбилисского политика – это вопрос и внутриполитической борьбы, – сказал я. – Любой, призвавший к признанию, лишится поддержки электората и о посте президента Грузии может даже не мечтать».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
В этой связи мне хотелось бы познакомить вас с результатами исследования на тему «Экспертное мнение о перспективах международного признания Абхазии и роли Грузии», которое проведено в Абхазии сотрудницами Центра гуманитарных программ в Сухуме Ардой Инал-ипа и Асидой Шакрыл. На этапе сбора информации было 14 индивидуальных интервью и одна фокус-группа.
Вот что говорит содиректор ЦГП, дочь известного абхазского историка Шалвы Денисовича Инал-ипа Арда Инал-ипа: «Мы обратились к целому ряду экспертов, политиков, дипломатов, экономистов, журналистов, политологов, активистов гражданского общества и так далее. И нужно сказать, что достаточно большой разброс мнений мы обнаружили. Вот эта тема – влияние грузинской политики на перспективы международного признания Абхазии – очень мало дискутируется в абхазском обществе. Не было каких-то готовых ответов у наших респондентов. Поэтому было очень интересно, люди думали в процессе исследования. Иногда они впервые задумывались над этим вопросом. Поэтому мы не какие-то клише смогли зафиксировать, а действительно живую мысль».
В работе, написанной по итогам опроса, в частности отмечено, что, как и в ходе многих других опросов, практически все респонденты отмечали, что признание Абхазии Россией и присутствие в Абхазии российских вооруженных сил на долгие годы обеспечили безопасность Абхазии, во всяком случае, защиту от возможной внешней агрессии. По вопросу о грузино-абхазском противостоянии мнения респондентов разделились. Одни считают, что конфликт сегодня не актуален, можно и в таких условиях заниматься экономикой, внутренними проблемами, повышать уровень жизни граждан, а для процесса урегулирования настанет другое, более благоприятное время. Приверженцы подобного подхода уверены, что в настоящий момент Грузия не пойдет ни на какие уступки, поэтому бесперспективно вести двусторонние переговоры.
Приверженцы другого взгляда подчеркивают, что конфликт не исчерпан, а связанные с ним вопросы («блокированы транспортные коридоры» и т.п.) создают проблемы, существенно тормозящие развитие Абхазии, поэтому необходимо продолжать усилия в области урегулирования. Некоторые оценки, касающиеся неурегулированного грузино-абхазского конфликта, звучат еще более тревожно. Так, один из респондентов отметил, что «ситуация очень динамичная, мир хрупок, в России может поменяться руководство, могут произойти техногенные катастрофы, которые переместят Абхазию в конец списка приоритетов. В итоге Абхазия может оказаться наедине с грузинской проблемой в ситуации неурегулированного конфликта».
Спектр мнений относительно того, следует ли абхазскому обществу удовлетвориться сегодняшним политическим статусом Абхазии, оказался разнообразным.
Ряд экспертов относятся к сегодняшнему положению дел как к вполне приемлемому состоянию, считая, что на данном этапе Абхазии достаточно признания со стороны России. Другие подчеркивают, что частичное признание – это временное явление, промежуточная ступень перед широким юридическим признанием. По их мнению, этот этап необходимо использовать для «подтягивания» ситуации во многих сферах внутренней жизни (от правового урегулирования проблем с недвижимостью до демографической ситуации), что лучше подготовило бы Абхазию к моменту ее признания другими странами. Представители третьей группы респондентов в большей степени были сосредоточены на негативных последствиях, к которым, по их мнению, может привести длительное пребывание в состоянии частичного признания.
Отмечалось, что Россия сама нуждается в совершенствовании системы управления, демократических институтов. Ряд участников выражали обеспокоенность тем, что в подобной ситуации не будут сформированы необходимые условия для проведения эффективной модернизации Абхазии. Интересно, что, с точки зрения некоторых участников исследования, даже такой важный для Абхазии фактор, как экономическая помощь, в подобных условиях может иметь побочные негативные последствия в виде возрастания зависимости Абхазии от России и снижения стимулов к самостоятельному развитию.
Важно отметить, что даже при наличии серьезной озабоченности относительно нарастающей зависимости от России, ни у одного из респондентов не прозвучал мотив о возможности переориентации в сторону Грузии.
Вопрос о намерениях Грузии в отношении признания Абхазии был весьма интересным для участников опроса. При этом значительная часть респондентов уверена в том, что Грузия настолько далека от мысли о признании независимости Абхазии, что говорить об этом в обозримом будущем несерьезно. Что касается тех, кто готов рассуждать на эту тему, то их можно разделить на три категории.
Представители одной точки зрения уверены, что в интересах Абхазии, чтобы Грузия признала ее независимость, поскольку это откроет путь в международное сообщество и поможет избежать одностороннего развития. Это общепринятый в мире самый короткий путь к международному признанию новых государств. Кроме того, заинтересованность Абхазии в признании со стороны Грузии, по мнению некоторых респондентов, состоит в том, что в случае признания Абхазия становится менее зависимой в плане безопасности, и у нее появляются перспективы стать нейтральной страной.
Представители другой условной группы видят одновременно и позитивные, и негативные последствия возможного признания со стороны Грузии в ближайшем будущем.
Представители же наиболее многочисленной группы, как ни покажется странным, вообще сомневаются в том, что признание независимости Абхазии грузинским государством – в интересах Абхазии. Опасения представителей данной группы связаны с тем, что такое признание может возродить предвоенную ситуацию. Прежде всего, имеются в виду проблемы, связанные с беженцами; возобновившиеся контакты, чреватые очередным изменением демографической ситуации; грузинские инвестиции, способные изменить экономический ландшафт, и т.п.
Арда Инал-ипа говорит: «Очень многие опасаются, что если мы установим какие-то нормальные отношения с нашим восточным соседом, то ситуация может стать неконтролируемой. Особенно оживление контактов, поездок может привести к ситуации довоенной, и опять может вспыхнуть конфликт».
Добавлю к этому, что я тоже был приглашен для участия в работе упомянутой здесь фокус-группы и хорошо помню, как одного из ее участников уже к концу беседы «озарило» и он начал горячо говорить в противовес тому, что говорил раньше, об опасностях, подстерегающих Абхазию в случае признания ее независимости со стороны Тбилиси. Если численность грузинского населения в Абхазии, скажем, вновь превысит число абхазов в 2,5 раза, как это произошло за несколько десятилетий экспансии с востока, то независимость РА станет фикцией.
Все вернется на круги своя: бесконечная повсеместная полемика о том, «чья это земля», митинги и акции протеста… А проведенный через какое-то время референдум и вовсе может упразднить абхазскую государственность. Я с улыбкой заметил после выступления этого участника фокус-группы, что он может спать спокойно: в ближайшее время признание Грузией нам «не грозит» – ведь людям вообще, в том числе и тбилисским политикам, чаще свойственно мыслить не рационально, а эмоционально.
После окончания работы фокус-группы я продолжал думать на поднятую этим участником обсуждения тему, и, встретившись с ним спустя пару дней, начал с того, что поправил себя: «Наверное, не так уж нерационально мыслят в Тбилиси, отказываясь от признания независимости Абхазии». И рассказал, что как-то раньше обратился к одному знакомому тбилисскому журналисту с предложением провести опрос среди нескольких грузинских политиков и политологов об их отношении к возможности признания Грузией независимости Абхазии. Тот категорически отказался, мотивируя это тем, что данный опрос будет воспринят как провокационный, ибо такое признание – ловушка для Тбилиси. Оно означает, что Грузия официально отказывается от того, что Абхазия – ее часть, но никак при этом не гарантирует ни вывода из Абхазии российской военной базы, ни возвращения беженцев.
«Ну а если это станет предметом переговоров? – размышлял вслух в ответ мой собеседник. – В конце концов, грузинские политики должны рано или поздно осознать, что сохранение статус-кво им ничего не сулит, а вот признание с последующим установлением тесных контактов предоставляет определенные возможности». «Не забывай еще, что вопрос признания-непризнания для любого тбилисского политика – это вопрос и внутриполитической борьбы, – сказал я. – Любой, призвавший к признанию, лишится поддержки электората и о посте президента Грузии может даже не мечтать».
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия