Только теперь это становится понятно. Реакция народонаселения на пропажу своего лидера – такой же объективный параметр государственного состояния, как ВВП, численность населения и уровень чемпионата по футболу. Тут, конечно, многое зависит от политической модели.
Исчезновение президента Маргвелашвили, скорее всего, обнаружилось бы далеко не сразу. О том, что давно не появлялся в эфире премьер-министр Гарибашвили, заметили бы, пожалуй, тоже лишь самые заинтересованные люди, которые большинства не составляют ни в телезрительской среде, ни вообще в политизированной публике.
В общем, вопрос понятен: если бы вдруг на десять дней исчез Бидзина Иванишвили, что бы изменилось?
Ответ «ничего» не принимается. Потому что в этом «ничего» оттенков больше, чем в лукавом бестселлере, и в них тот самый дьявол, который в деталях.
В России рубль не упал, жизнь не остановилась. Да и вообще, дискуссия сразу приобрела культурологический, а не политологический характер. И больше описывала особенности общества, а не власти. И если имеет смысл аналогичный вопрос, скажем, про Обаму, то лишь с точки зрения объяснения от обратного. В нормальном обществе сама постановка такого вопроса невозможна. Правитель не исчезает. Его отстраняют – в соответствии с законом, он заболевает, и здесь закон тоже прописан, с ним может случиться что-то совсем прискорбное, но эта сенсация совсем иного жанра. И то, что все это понимают, составляет истинную суть политической модели.
Your browser doesn’t support HTML5
Пропажа патриарха
На наших широтах патриарх, вопреки нормальному взгляду на вещи, внезапно смертен не бывает. Банальная боль в спине политически многообещающа. Исчезновение патриарха в практическом смысле мало что меняет. Система так называемого ручного управления куда менее на самом деле динамична, чем демократическая. Последняя реагирует на вызовы, может быть, не всегда математически верно, но оперативно и гибко, потому что для этого создана. Наша не реагирует никак, она тяжеловесна, как патриаршее облачение, она живет по инерции, от дефолта до Крыма и дальше опять без остановок. Первое лицо – не главный и самый ответственный диспетчер, он выноситель вердиктов и вершитель последнего слова. То есть в повседневной практике не обязателен. Но символичен.
В грузинском варианте это амплуа было словно пропущено через невиданный дистиллятор. Грузинская модель с точки зрения гипотетической пропажи патриарха – случай идеальный с лабораторной точки зрения.
С одной стороны, пропажа Бидзины Иванишвили была бы тоже замечена не сразу в силу той странной технологической ниши, которую он себе так филигранно обустроил. Что бы ни случилось с Бидзиной Иванишвили, Грузия бы не всколыхнулась, приученная и не к таким странностям своего пастыря. Иванишвили научил нацию ничего от себя не ждать, кроме своего присутствия. Оно заслужило право быть незримым, и в этом его главный политический успех. Однако у любой луны есть темная сторона, и, случись что, преданная страна может беды и не заметить.
Но зато когда внимание страны все-таки удастся к этому факту привлечь, дело анекдотами в Сети не ограничится. Это в России иерарх – факт спущенный с небес. Грузины себе святого выбирают сами. Значит, сами должны и свергать, не доверяя это никаким закулисным превратностям. А уж тех, кто возглавит возмущенную народную любознательность, в Грузии, в отличие от России, найдется немало. Можно порадоваться, представив себе площадь Свободы, над которой плывет знакомый рэп и реет синим: «Где Бидзина!» А можно посмотреть еще шире и еще веселее, представив себе, как эту картинку транслируют российские телеканалы.
Соберутся ли на соседней площади те, кто заподозрит в исчезновении злокозненного Саакашвили большой политический вопрос. Но парламент немедленно отреагирует, поставит вопрос о срочном возвращении из Кутаиси и даже задумается об импичменте президенту. Или отставке премьера и внеочередных выборах. Идея будет поддержана оппозицией, Аласания, задумаются о своем гвозде в гроб коалиции республиканцы. «Националы» заодно спросят Зураба Абашидзе что-нибудь про железную дорогу через Абхазию и, вообще, про нюансы последней встречи с Карасиным и что там, наконец, с НАТО. Все это путем волновой мысленной связи будет транслироваться на площадь Свободы, которую уже начнут называть Майданом.
В общем, все пойдет не просто без Бидзины. Все закрутится, будто в его приходе, безбедном двухлетнем существовании и даже пропаже и не было никакого практического смысла. Грузия снова забурлит, как прежде, отдыхая от внезапной тишины, вспоминая, как хорошо было раньше. Кому-то при Шеварднадзе, кому-то при Мише, кому-то при Бидзине.
И тут, как это бывает с внезапно пропащими, Бидзина вернется. То ли из Чорвилы, то ли из Парижа. Неважно. И очень удивится, что так взбудоражило вверенный ему народ. Причем, как всегда, безо всякой задней мысли.
Мнения, высказанные в рубриках «Позиция» и «Блоги», передают взгляды авторов и не обязательно отражают позицию редакции