СУХУМИ---На днях вышел в свет первый номер газеты «Пульс Родины», которую на абхазском и турецком языках будут издавать Госкомитет по репатриации и Фонд репатриации Республики Абхазия.
Главное его предназначение – развивать связи и сотрудничество сотен тысяч потомков абхазских махаджиров, живущих в Турецкой Республике, с исторической родиной. Ее издатели надеются, что газета станет мостом для налаживания контактов между Госкомитетом по репатриации и общественными организациями, культурными центрами абхазских диаспор за рубежом, будет способствовать обучению родному языку зарубежных соотечественников. Распространяться издание будет в местах их компактного проживания.
Надо сказать, что это не первая подобная газета, выпуск которой начинался в Абхазии в послевоенное время энтузиастами, но на сей раз есть твердая надежда, что изданию суждена долгая жизнь – ведь финансовую поддержку ее взяло на себя государство.
А в ноябре прошлого года Государственный фонд развития абхазского языка РА провел тренинг-семинар для группы абхазов из Турции, преподающих абхазский язык. Все они волонтеры. Курсы абхазского языка организованы в городах Анкара, Измит, Дюздже и Адапазары. Так, в столице Турции занятия на курсах, несмотря на занятость по работе, ведет судья Эндер Кьач-пха.
В Турции потомки абхазских махаджиров не изучают родной язык в школах и, как правило, не умеют на нем читать и писать, да и разговорным языком владеют далеко не все, особенно молодое поколение. Поэтому даже некоторые из репатриантов, приезжая на историческую родину, вынуждены изучать на курсах не только русский как язык межнационального общения в РА, но и родной абхазский.
Впрочем, немалые проблемы по сохранению и развитию государственного языка существует и в самой Абхазии. Полиэтничность населения городов республики, большое число смешанных семей, фонетическая сложность абхазского языка – можно долго перечислять причины, по которым значительная часть абхазского населения республики владеет родным языком в недостаточной мере или не владеет вовсе. Принятый несколько лет назад закон о государственном языке, как и предполагали скептики, ничего пока реально в ситуации не изменил. Если не считать того, что заседания сессий парламента в последнее время пытаются проводить на абхазском, с синхронным переводом для русскоязычных депутатов, а большинство негосударственных газет печатает в каждом номере на абхазском по одной-две публикации (до половины объема номера, как предписано законом, ни одна не дотягивает).
Кстати, некоторые в обществе полагают, что этот последний пункт закона вводился больше для того, чтобы иметь возможность оказывать давление на независимую прессу, поскольку было бы очень странно надеяться, что после выполнения его в полном объеме читатели, не владеющие государственным языком, начнут в массовом порядке язык изучать.
Вообще, по моему глубочайшему убеждению, главный упор государство должно сделать на создание широкой сети детских садов, где государственным языком могли бы овладевать малыши из самых разных, а не только абхазских семей. Ибо функционирование на протяжении многих лет самых разных курсов изучения языка для взрослых, и в советские времена, и сейчас, практически никаких результатов не дало.
Хорошо известно, однако, что самый легкий путь, по которому в большинстве случаев предпочитают идти при решении трудных задач, – запретительный. Но он же и самый бесполезный.
В последние дни многие в Абхазии, в том числе и в СМИ, с недоумением комментируют инициативу президиума Союза писателей Абхазии, который в начале февраля обратился в парламент РА с заявлением, в котором предлагает издать закон, в соответствии с которым лица абхазской национальности, не владеющие родным языком, не могли бы регистрироваться кандидатами в депутаты парламента.
Журналист Эмма Ходжаа в публикации «Поэтическая поправка» в последнем номере газеты «Новый день» выдвигает даже такую версию. Заявление писателей, пишет она, поступило после того, как были опубликованы списки зарегистрированных кандидатов в депутаты Сухумского городского собрания, среди которых была редактор газеты «Нужная» Изида Чаниа. Среди поддержавших ее в ходе избирательной кампании оказались и известные представители абхазской интеллигенции Станислав Лакоба и Тамаз Кецба, также не владеющие государственным языком и «не отличающиеся абсолютной лояльностью властям». «Власти не на шутку забеспокоились.
Возможно, они предположили, что с ними придется иметь дело и на будущих парламентских выборах уже в качестве кандидатов… Настораживает и то, что дело обставлено так, будто законодательная инициатива родилась в недрах писательской организации, которую возглавляет родной отец редактора «Нужной». Нетрудно догадаться, кто сегодня пользуется давно апробированной технологией времен Сталина-Берия, когда заставляли сына доносить на отца, а матери отказываться от дочери».
Я не посвящен в обстоятельства появления писательской инициативы и не готов делать столь далеко идущие предположения, как автор процитированной публикации. Но выглядит инициатива действительно достаточно неумно и политизировано. Неужто и впрямь подобная поправка в закон поможет поднять уровень знания абхазского языка в обществе? Сомневаюсь. А вот «оградить» Парламент от некоторых депутатов, очень полезных ему (но в отдельных случаях вредных для руководства исполнительной власти) она действительно может. Эмма упоминает в своей публикации такого деятельного депутата нынешнего созыва, как Рита Лолуа.
А мне вспоминается один из «моторов» предыдущего созыва Илья Гамисония. Тоже, увы, не владел родным языком, поскольку вырос в смешанной семье. Хотя в зрелом возрасте долго и упорно ходил на курсы по его изучению. Думаю, что если спросить у парламентариев-ветеранов, от кого было больше пользы в законодательном органе: от него, или от трех-четырех владеющих государственным, но просидевших пять лет в зале заседаний «не отверзая уста», ответ будет очевиден.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Главное его предназначение – развивать связи и сотрудничество сотен тысяч потомков абхазских махаджиров, живущих в Турецкой Республике, с исторической родиной. Ее издатели надеются, что газета станет мостом для налаживания контактов между Госкомитетом по репатриации и общественными организациями, культурными центрами абхазских диаспор за рубежом, будет способствовать обучению родному языку зарубежных соотечественников. Распространяться издание будет в местах их компактного проживания.
Надо сказать, что это не первая подобная газета, выпуск которой начинался в Абхазии в послевоенное время энтузиастами, но на сей раз есть твердая надежда, что изданию суждена долгая жизнь – ведь финансовую поддержку ее взяло на себя государство.
А в ноябре прошлого года Государственный фонд развития абхазского языка РА провел тренинг-семинар для группы абхазов из Турции, преподающих абхазский язык. Все они волонтеры. Курсы абхазского языка организованы в городах Анкара, Измит, Дюздже и Адапазары. Так, в столице Турции занятия на курсах, несмотря на занятость по работе, ведет судья Эндер Кьач-пха.
В Турции потомки абхазских махаджиров не изучают родной язык в школах и, как правило, не умеют на нем читать и писать, да и разговорным языком владеют далеко не все, особенно молодое поколение. Поэтому даже некоторые из репатриантов, приезжая на историческую родину, вынуждены изучать на курсах не только русский как язык межнационального общения в РА, но и родной абхазский.
Впрочем, немалые проблемы по сохранению и развитию государственного языка существует и в самой Абхазии. Полиэтничность населения городов республики, большое число смешанных семей, фонетическая сложность абхазского языка – можно долго перечислять причины, по которым значительная часть абхазского населения республики владеет родным языком в недостаточной мере или не владеет вовсе. Принятый несколько лет назад закон о государственном языке, как и предполагали скептики, ничего пока реально в ситуации не изменил. Если не считать того, что заседания сессий парламента в последнее время пытаются проводить на абхазском, с синхронным переводом для русскоязычных депутатов, а большинство негосударственных газет печатает в каждом номере на абхазском по одной-две публикации (до половины объема номера, как предписано законом, ни одна не дотягивает).
Кстати, некоторые в обществе полагают, что этот последний пункт закона вводился больше для того, чтобы иметь возможность оказывать давление на независимую прессу, поскольку было бы очень странно надеяться, что после выполнения его в полном объеме читатели, не владеющие государственным языком, начнут в массовом порядке язык изучать.
Вообще, по моему глубочайшему убеждению, главный упор государство должно сделать на создание широкой сети детских садов, где государственным языком могли бы овладевать малыши из самых разных, а не только абхазских семей. Ибо функционирование на протяжении многих лет самых разных курсов изучения языка для взрослых, и в советские времена, и сейчас, практически никаких результатов не дало.
Хорошо известно, однако, что самый легкий путь, по которому в большинстве случаев предпочитают идти при решении трудных задач, – запретительный. Но он же и самый бесполезный.
В последние дни многие в Абхазии, в том числе и в СМИ, с недоумением комментируют инициативу президиума Союза писателей Абхазии, который в начале февраля обратился в парламент РА с заявлением, в котором предлагает издать закон, в соответствии с которым лица абхазской национальности, не владеющие родным языком, не могли бы регистрироваться кандидатами в депутаты парламента.
Журналист Эмма Ходжаа в публикации «Поэтическая поправка» в последнем номере газеты «Новый день» выдвигает даже такую версию. Заявление писателей, пишет она, поступило после того, как были опубликованы списки зарегистрированных кандидатов в депутаты Сухумского городского собрания, среди которых была редактор газеты «Нужная» Изида Чаниа. Среди поддержавших ее в ходе избирательной кампании оказались и известные представители абхазской интеллигенции Станислав Лакоба и Тамаз Кецба, также не владеющие государственным языком и «не отличающиеся абсолютной лояльностью властям». «Власти не на шутку забеспокоились.
Возможно, они предположили, что с ними придется иметь дело и на будущих парламентских выборах уже в качестве кандидатов… Настораживает и то, что дело обставлено так, будто законодательная инициатива родилась в недрах писательской организации, которую возглавляет родной отец редактора «Нужной». Нетрудно догадаться, кто сегодня пользуется давно апробированной технологией времен Сталина-Берия, когда заставляли сына доносить на отца, а матери отказываться от дочери».
Я не посвящен в обстоятельства появления писательской инициативы и не готов делать столь далеко идущие предположения, как автор процитированной публикации. Но выглядит инициатива действительно достаточно неумно и политизировано. Неужто и впрямь подобная поправка в закон поможет поднять уровень знания абхазского языка в обществе? Сомневаюсь. А вот «оградить» Парламент от некоторых депутатов, очень полезных ему (но в отдельных случаях вредных для руководства исполнительной власти) она действительно может. Эмма упоминает в своей публикации такого деятельного депутата нынешнего созыва, как Рита Лолуа.
А мне вспоминается один из «моторов» предыдущего созыва Илья Гамисония. Тоже, увы, не владел родным языком, поскольку вырос в смешанной семье. Хотя в зрелом возрасте долго и упорно ходил на курсы по его изучению. Думаю, что если спросить у парламентариев-ветеранов, от кого было больше пользы в законодательном органе: от него, или от трех-четырех владеющих государственным, но просидевших пять лет в зале заседаний «не отверзая уста», ответ будет очевиден.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
