СУХУМИ--Жил, помню, по соседству со мной мальчуган лет двенадцати, к которому приклеилось прозвище «Самоделкин». Ну, знаете, есть такие пытливые ребятишки, которых, как говорится, хлебом не корми, а дай что-то из техники разобрать, собрать, что-то смастерить. Правда, как многие шутили, после сборки разобранных бытовых электроприборов у него очень уж часто оставались «лишние» винтики и другие детали механизма.
Этот самый Самоделкин нередко вспоминался мне в последние годы, когда доводилось читать рассуждения некоторых грузинских и российских авторов с призывами к кардинальному улучшению отношений между двумя странами, с благостными напоминаниями о близости двух православных народов, их вековом ратном братстве, о Грибоедове и Нине Чавчавадзе, о тесных контактах русской и грузинской культур… Или же с резкими нападками на имперскую Россию, которая не делает «абсолютно необходимого» для нормализации двусторонних отношений: не хочет выводить военные базы с территорий Абхазии и Южной Осетии и «отзывать» их признание. При всем том, что, конечно же, добрые отношения между двумя народами - это добро, а вражда – зло, при всем том, что упомянутые напоминания не только благостны, но и совершенно справедливы, неизбежно задаешься вопросом: а что последует за выполнением столь, казалось бы, антимилитаристски звучащего призыва о выводе военных баз? Для чего оно так необходимо Тбилиси? Не для того ли, чтобы не мешали эти базы осуществить заветную мечту грузинского реваншизма – силовым путем вернуть территории РА и РЮО? Только не надо, пожалуйста, приходить в благородное негодование: как, мол, я мог такое подумать? - и доказывать, что это нужно просто для некоего «улучшения доверия» между грузинами и абхазами с осетинами…
В начале прошлого года, когда в очередной раз из-за спорных островов Курильской гряды обострились российско-японские отношения и грузинские дипломаты загорелись идеей создания чего-то вроде оси «Токио – Тбилиси», известный российский журналист, общественный деятель, правозащитник Александр Подрабинек писал, что грузинам и японцам «впору учреждать союз жертв военной оккупации. К такому примерно выводу пришли представители Грузии и Японии – двух стран, у которых Россия отрезала по кусочку территории. У Японии в 1945 году по результатам Второй мировой войны, у Грузии – в 2008-м после короткого военного конфликта».
Только зачем же забывать, или делать вид, что забыл: в случае с обиженной российской стороной Грузией наличествуют еще такие «детали», как абхазы и южные осетины, а юрисдикция Тбилиси на РА и РЮО не распространялась уже по меньшей мере полтора десятка лет до августа 2008-го.
И уж кому-кому, а Александру Подрабинеку это прекрасно известно. По сию пору в моей домашней библиотеке хранится несколько номеров за 1992 год выходившей в Москве газеты «Экспресс-Хроника», которую он редактировал. Тогда с ней активно сотрудничала известная ныне абхазская журналистка Изида Чаниа. И судя не только по ее публикациям, но и по номерам газеты в целом, издание было одним из очень немногих в тогдашней России, которые занимали принципиальную позицию осуждения ввода войск Госсовета Грузии в Абхазию, бесчинств госсоветовцев в ней…
И вот на днях в статье «Тест для оппозиции» на «Эхо Кавказа» Александр Подрабинек убежденно заявил, что позиция тех или иных россиян по отношению к событиям последних лет на Южном Кавказе и политике там РФ - это «проверка на вшивость, тест на качество оппозиции, испытание ее на профпригодность… Война с Грузией в 2008 году показала тогда и продолжает показывать теперь, кто чего стоит в российской демократической оппозиции. Неформальный лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский оправдывал российскую агрессию в Грузии и придерживается этой позиции до сих пор. Претендующий на роль политического оппозиционера находящийся в лагере Михаил Ходорковский считает оправданным не только военное вмешательство в дела Грузии, но и признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии».
Вот так, и не иначе. Что ж, можно, конечно, быть, как Александр Пинхосович, убежденным сторонником Грузии в ее конфликтах с Абхазией и Южной Осетией (в конце концов, право народов на самоопределение и территориальная целостность государств – это «два соперничающих принципа», и разные люди в разных случаях отдают приоритет то первому, то второму). Но тут уже наблюдается явная попытка совмещения ролей стороны в полемике и верховного судии. Интересно, прошел бы у Подрабинека тест на демократичность мышления, на оппозиционность Андрей Дмитриевич Сахаров, который называл Грузию малой империей? И почему кто-то другой в пику вашему не может выдвинуть совершенно иной критерий демократичности: если человек считает все народы равными в правах, в том числе и в праве на самоопределение?
Не буду спорить с тем, что в войне 08.08.08 (любопытное совпадение: она началась в день 55-летия Александра Пинхосовича) пострадало немало мирных, ни в чем не повинных грузин. Пострадали и грузинские военные, правда, благодаря мобильным качествам грузинской армии – в гораздо меньшей мере, чем могло быть. Но вот вопрос: а если бы Россия проявила тогда «мудрую сдержанность» и ограничилась нотами протеста, наблюдая, как грузинская армия выдавливает южных осетин за Главный Кавказский хребет? Не думаю, кстати, что Саакашвили собирался их истреблять, за это и Буш бы не похвалил, потому, наверное, и не хотели грузинские военные взрывать Рокский туннель. Другой вопрос: что вышло бы из такого выдавливания? И опять же, не надо убеждать меня, что грузинское руководство не вынашивало и не декларировало много лет идею силового восстановления юрисдикции Тбилиси над «Цхинвальским регионом». Все эти намерения в свое время были зафиксированы в десятках СМИ.
То есть, получается, если б были изгнаны несколько десятков тысяч южных осетин, коих и так уже в Северной Осетии живет немало, это и было бы восстановлением справедливости? По крайней мере, «географической». И такой, мол, мелочью, «лишней деталькой», даже если бы и погибло при этом энное число осетин, можно было б и пренебречь?
Я с большим уважением отношусь к правозащитной деятельности Александра Подрабинека, разделяю многие его высказывания, в частности, возмущение неразборчивостью готовых блокироваться с нацболами представителей правой оппозиции, непозволительными кличками, которые использует Навальный в адрес грузин, и т.д. Но, мне кажется, порой радикализм мешает ему оценивать происходящее в мире более объективно и «в подробностях».
Пытаясь понять причины метаморфозы взглядов Александра Подрабинека на грузино-абхазский конфликт (думаю, что все же была метаморфоза), склоняюсь к предположению, что тут, помимо фактора поддержки сегодняшней Абхазии ненавистным Кремлем, не мог не сыграть свою роль исход из Абхазии в результате трагедии войны 1992-1992 года минимум трех четвертей грузинского населения. Однако при всем сочувствии к тем грузинам Абхазии, которые действительно пострадали невинно, хочется сказать, что в подобных войнах обычно не бывает ничьей. И напомнить, что ни в восточные районы Хорватии, ни в Косово покинувшие их сербские беженцы вообще не вернулись, даже частично. Основная часть грузинских беженцев переселилась, по крайней мере, на родину предков, в свою этническую среду. А куда было бы деваться в случае противоположного результата войны абхазам?
Хочу закончить рассуждением одного интернет-пользователя, который приводил как-то примерно такие аргументы в поддержку Абхазии. Права собственности в Абхазии не соблюдались уже очень давно, все то время, когда она находилась под властью царской России, а затем СССР и сталинско-бериевской Грузии. До махаджирства в ней было сплошное абхазское население, если не рассматривать самурзаканских мегрелов, а после махаджирства у абхазов не спрашивали, хотят ли они видеть переселенцев из западной и центральной Грузии. Во время войны 1992-1993 годов основная часть потомков тех переселенцев стала «пятой колонной» и поплатилась за это. Представьте себе, что русские в Прибалтике и Казахстане повели бы себя аналогично в случае, если бы Москва попыталась силой удержать союзные республики в составе СССР. Скорее всего, события там развивались бы по схожему руслу.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Этот самый Самоделкин нередко вспоминался мне в последние годы, когда доводилось читать рассуждения некоторых грузинских и российских авторов с призывами к кардинальному улучшению отношений между двумя странами, с благостными напоминаниями о близости двух православных народов, их вековом ратном братстве, о Грибоедове и Нине Чавчавадзе, о тесных контактах русской и грузинской культур… Или же с резкими нападками на имперскую Россию, которая не делает «абсолютно необходимого» для нормализации двусторонних отношений: не хочет выводить военные базы с территорий Абхазии и Южной Осетии и «отзывать» их признание. При всем том, что, конечно же, добрые отношения между двумя народами - это добро, а вражда – зло, при всем том, что упомянутые напоминания не только благостны, но и совершенно справедливы, неизбежно задаешься вопросом: а что последует за выполнением столь, казалось бы, антимилитаристски звучащего призыва о выводе военных баз? Для чего оно так необходимо Тбилиси? Не для того ли, чтобы не мешали эти базы осуществить заветную мечту грузинского реваншизма – силовым путем вернуть территории РА и РЮО? Только не надо, пожалуйста, приходить в благородное негодование: как, мол, я мог такое подумать? - и доказывать, что это нужно просто для некоего «улучшения доверия» между грузинами и абхазами с осетинами…
В начале прошлого года, когда в очередной раз из-за спорных островов Курильской гряды обострились российско-японские отношения и грузинские дипломаты загорелись идеей создания чего-то вроде оси «Токио – Тбилиси», известный российский журналист, общественный деятель, правозащитник Александр Подрабинек писал, что грузинам и японцам «впору учреждать союз жертв военной оккупации. К такому примерно выводу пришли представители Грузии и Японии – двух стран, у которых Россия отрезала по кусочку территории. У Японии в 1945 году по результатам Второй мировой войны, у Грузии – в 2008-м после короткого военного конфликта».
Только зачем же забывать, или делать вид, что забыл: в случае с обиженной российской стороной Грузией наличествуют еще такие «детали», как абхазы и южные осетины, а юрисдикция Тбилиси на РА и РЮО не распространялась уже по меньшей мере полтора десятка лет до августа 2008-го.
И уж кому-кому, а Александру Подрабинеку это прекрасно известно. По сию пору в моей домашней библиотеке хранится несколько номеров за 1992 год выходившей в Москве газеты «Экспресс-Хроника», которую он редактировал. Тогда с ней активно сотрудничала известная ныне абхазская журналистка Изида Чаниа. И судя не только по ее публикациям, но и по номерам газеты в целом, издание было одним из очень немногих в тогдашней России, которые занимали принципиальную позицию осуждения ввода войск Госсовета Грузии в Абхазию, бесчинств госсоветовцев в ней…
И вот на днях в статье «Тест для оппозиции» на «Эхо Кавказа» Александр Подрабинек убежденно заявил, что позиция тех или иных россиян по отношению к событиям последних лет на Южном Кавказе и политике там РФ - это «проверка на вшивость, тест на качество оппозиции, испытание ее на профпригодность… Война с Грузией в 2008 году показала тогда и продолжает показывать теперь, кто чего стоит в российской демократической оппозиции. Неформальный лидер партии «Яблоко» Григорий Явлинский оправдывал российскую агрессию в Грузии и придерживается этой позиции до сих пор. Претендующий на роль политического оппозиционера находящийся в лагере Михаил Ходорковский считает оправданным не только военное вмешательство в дела Грузии, но и признание Россией независимости Южной Осетии и Абхазии».
Вот так, и не иначе. Что ж, можно, конечно, быть, как Александр Пинхосович, убежденным сторонником Грузии в ее конфликтах с Абхазией и Южной Осетией (в конце концов, право народов на самоопределение и территориальная целостность государств – это «два соперничающих принципа», и разные люди в разных случаях отдают приоритет то первому, то второму). Но тут уже наблюдается явная попытка совмещения ролей стороны в полемике и верховного судии. Интересно, прошел бы у Подрабинека тест на демократичность мышления, на оппозиционность Андрей Дмитриевич Сахаров, который называл Грузию малой империей? И почему кто-то другой в пику вашему не может выдвинуть совершенно иной критерий демократичности: если человек считает все народы равными в правах, в том числе и в праве на самоопределение?
Не буду спорить с тем, что в войне 08.08.08 (любопытное совпадение: она началась в день 55-летия Александра Пинхосовича) пострадало немало мирных, ни в чем не повинных грузин. Пострадали и грузинские военные, правда, благодаря мобильным качествам грузинской армии – в гораздо меньшей мере, чем могло быть. Но вот вопрос: а если бы Россия проявила тогда «мудрую сдержанность» и ограничилась нотами протеста, наблюдая, как грузинская армия выдавливает южных осетин за Главный Кавказский хребет? Не думаю, кстати, что Саакашвили собирался их истреблять, за это и Буш бы не похвалил, потому, наверное, и не хотели грузинские военные взрывать Рокский туннель. Другой вопрос: что вышло бы из такого выдавливания? И опять же, не надо убеждать меня, что грузинское руководство не вынашивало и не декларировало много лет идею силового восстановления юрисдикции Тбилиси над «Цхинвальским регионом». Все эти намерения в свое время были зафиксированы в десятках СМИ.
То есть, получается, если б были изгнаны несколько десятков тысяч южных осетин, коих и так уже в Северной Осетии живет немало, это и было бы восстановлением справедливости? По крайней мере, «географической». И такой, мол, мелочью, «лишней деталькой», даже если бы и погибло при этом энное число осетин, можно было б и пренебречь?
Я с большим уважением отношусь к правозащитной деятельности Александра Подрабинека, разделяю многие его высказывания, в частности, возмущение неразборчивостью готовых блокироваться с нацболами представителей правой оппозиции, непозволительными кличками, которые использует Навальный в адрес грузин, и т.д. Но, мне кажется, порой радикализм мешает ему оценивать происходящее в мире более объективно и «в подробностях».
Пытаясь понять причины метаморфозы взглядов Александра Подрабинека на грузино-абхазский конфликт (думаю, что все же была метаморфоза), склоняюсь к предположению, что тут, помимо фактора поддержки сегодняшней Абхазии ненавистным Кремлем, не мог не сыграть свою роль исход из Абхазии в результате трагедии войны 1992-1992 года минимум трех четвертей грузинского населения. Однако при всем сочувствии к тем грузинам Абхазии, которые действительно пострадали невинно, хочется сказать, что в подобных войнах обычно не бывает ничьей. И напомнить, что ни в восточные районы Хорватии, ни в Косово покинувшие их сербские беженцы вообще не вернулись, даже частично. Основная часть грузинских беженцев переселилась, по крайней мере, на родину предков, в свою этническую среду. А куда было бы деваться в случае противоположного результата войны абхазам?
Хочу закончить рассуждением одного интернет-пользователя, который приводил как-то примерно такие аргументы в поддержку Абхазии. Права собственности в Абхазии не соблюдались уже очень давно, все то время, когда она находилась под властью царской России, а затем СССР и сталинско-бериевской Грузии. До махаджирства в ней было сплошное абхазское население, если не рассматривать самурзаканских мегрелов, а после махаджирства у абхазов не спрашивали, хотят ли они видеть переселенцев из западной и центральной Грузии. Во время войны 1992-1993 годов основная часть потомков тех переселенцев стала «пятой колонной» и поплатилась за это. Представьте себе, что русские в Прибалтике и Казахстане повели бы себя аналогично в случае, если бы Москва попыталась силой удержать союзные республики в составе СССР. Скорее всего, события там развивались бы по схожему руслу.
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
