ТБИЛИСИ---Унылая пора! Очей очарованье! Саакашвили выселяют из дворца. И уже не играют солнечные зайчики на высоких сводах, и не разносится по мраморным закоулкам чарующий смех юных озорниц. Девушки погрустнели, перепуганные зайчики попрятались, и только ржавые ноябрьские листья с тихим шорохом опускаются на дно опустевшего бассейна. Это осень, Ваше Превосходительство.
Новый премьер-министр Бидзина Иванишвили предложил резко сократить расходы на содержание пяти президентских резиденций, самолетов и вертолетов, из которых, при желании, можно сформировать отдельную эскадрилью имени товарища Карлсона, и призвал Саакашвили добровольно покинуть Авлабарский дворец и работать в здании Госканцелярии. Министр финансов Хадури сыпал с экрана чудовищными цифрами президентских расходов и едва не цитировал Швондера: "Собрание жильцов нашего дома пришло к заключению, что, в общем и целом, вы занимаете чрезмерную площадь".
Безусловно, Михаил Николаевич жил смачно, не стесняясь расходами. "Юноша бледный со взором горящим", который после "Революции роз" клялся, что будет жить в трехкомнатной квартире, быстро вошел во вкус и начал тратить сотни бюджетных миллионов на обустройство своего быта. Новый, переливающийся огнями дворец на фоне разгромленной, полуголодной страны смотрелся особенно дико, напоминая берлогу бананового диктатора, а не скромное обиталище истинного демократа.
Иванишвили выстрелил дуплетом. Он, вероятно, попытался не только сэкономить бюджетные средства, но и поставить противника в глупое положение - заставить его защищать свои привилегии, что еще никогда не добавляло популярности ни одному политику. Кроме того, превратив привилегии в предмет торга, премьер в обмен на их частичное сохранение, возможно, постарается добиться от оппонента реальных политических уступок, полностью лишив его, к примеру, контроля над губернаторами или Генштабом. Планируя эту атаку, он, скорее всего, учитывал психологические особенности Саакашвили, для которого власть неотделима от сопутствующих ей аксессуаров и комфорта. У него нет стальной воли правителей прошлого, которые переселились бы в затхлый бункер, но не поступились бы и малой толикой своих полномочий. Этот шаг Иванишвили, который, разумеется, имел и финансовую, и пропагандистскую подоплеку, был сделан на грани политики и психологии.
Он будет закатывать противника в асфальт неторопливо, вдумчиво и бесповоротно. Так, чтобы тот, в конце концов, превратился в назидательную ходячую иллюстрацию на тему "Как нельзя себя вести с Бидзиной Григорьевичем". История с привилегиями – это только цветочки. Единственный шанс для Саакашвили – перестать цепляться за прошлое и найти новую, нетривиальную стратегию.
Демонстрация силы? Да, безусловно, но в несколько непривычной для местной аудитории форме. Прежняя власть ломилась, как носорог сквозь джунгли, угрожала с пеной у рта, чуть что – лупила граждан дубинками по головам и арестовывала оппонентов, почти не задумываясь о последствиях. Новое руководство выжидает, подобно удаву, прокручивая ситуацию по циклу Бойда, и в какой-то момент жертва обнаруживает, что уже обвита удушающими кольцами. Это различие стилей ощущалось еще в предвыборный период и со временем будет становиться все более очевидным.
Аресты начались именно тогда, когда "националы" несколько приободрились, решив, что худшее позади. Арестован Бачо Ахалая, безусловно, самый одиозный представитель старого режима, которого радикальные оппозиционеры в течение нескольких лет обвиняли в совершении жутких, кровавых преступлений и желали видеть посаженным на кол. Следует также учесть, что Ахалая, скорее всего, озлоблен на бывших соратников, поскольку еще до выборов они отвели ему роль козла отпущения. И теперь новые власти как бы предложили "националам" поразмыслить на досуге о тех показаниях, которые может дать фигурант в обмен на прокурорское снисхождение, и кого он при этом утянет с собой на дно. И обратить внимание на то, что пока ему предъявлены отнюдь не самые тяжкие обвинения. И после этого еще раз подумать. Неопределенность и ожидание в подобных обстоятельствах пострашней "Фауста" Гете. За ними как бы скрыто ненавязчивое предложение каждому бывшему чиновнику опередить коллег в скорости написания доносов.
"Националы" с нетерпением ждут, когда правительство Иванишвили будет вынуждено принять непопулярные меры и ударить по собственному рейтингу, столкнувшись с чередой кризисов, вызванных тем, что широкие массы, как в феврале семнадцатого, опьянев от внезапно нахлынувшей свободы, потребуют удовлетворения всех прав и потребностей одновременно. Уже бастуют докеры, протестуют заключенные, беженцы занимают правительственные здания, и подобных проблем, безусловно, может стать больше. Но при этом представители бывшей правящей партии допускают классическую ошибку, рассчитывая, что противник будет действовать именно так, как действовали бы они сами – без лишних раздумий, с дубинкой наперевес. Главное, чтобы в своих размышлениях они не пришли к выводу, что их политический успех и саботаж взаимозависимы, поскольку подобные мысли чреваты более чем неприятными последствиями. Но желание быстрого реванша может подтолкнуть их к поиску радикальных рецептов. Не исключено, что Иванишвили на пару с генпрокурором ждет именно этого.
Самое лучшее, что могут сделать "националы" – успокоиться, наконец, проанализировать ошибки и заняться партстроительством. Предпосылок для молниеносного реванша нет, и ждать возвращения во власть им придется по меньшей мере несколько лет. Но как же им успокоиться, когда их любимого вождя гонят из дворца на потеху толпе, и въедливый министр финансов хозяйским взором обводит залы, где поднимались тосты за чуть ли не тысячелетнее правление "Национального движения", хрустально звенели бокалы и капли шампанского падали на макеты мегаломаниакальных новостроек, россыпью фальшивых бриллиантов отражаясь в бездонных глазах высокопоставленных дам.
Пропал, пропал калабуховский дом! Придется уезжать, но куда, спрашивается?
Новый премьер-министр Бидзина Иванишвили предложил резко сократить расходы на содержание пяти президентских резиденций, самолетов и вертолетов, из которых, при желании, можно сформировать отдельную эскадрилью имени товарища Карлсона, и призвал Саакашвили добровольно покинуть Авлабарский дворец и работать в здании Госканцелярии. Министр финансов Хадури сыпал с экрана чудовищными цифрами президентских расходов и едва не цитировал Швондера: "Собрание жильцов нашего дома пришло к заключению, что, в общем и целом, вы занимаете чрезмерную площадь".
Безусловно, Михаил Николаевич жил смачно, не стесняясь расходами. "Юноша бледный со взором горящим", который после "Революции роз" клялся, что будет жить в трехкомнатной квартире, быстро вошел во вкус и начал тратить сотни бюджетных миллионов на обустройство своего быта. Новый, переливающийся огнями дворец на фоне разгромленной, полуголодной страны смотрелся особенно дико, напоминая берлогу бананового диктатора, а не скромное обиталище истинного демократа.
Иванишвили выстрелил дуплетом. Он, вероятно, попытался не только сэкономить бюджетные средства, но и поставить противника в глупое положение - заставить его защищать свои привилегии, что еще никогда не добавляло популярности ни одному политику. Кроме того, превратив привилегии в предмет торга, премьер в обмен на их частичное сохранение, возможно, постарается добиться от оппонента реальных политических уступок, полностью лишив его, к примеру, контроля над губернаторами или Генштабом. Планируя эту атаку, он, скорее всего, учитывал психологические особенности Саакашвили, для которого власть неотделима от сопутствующих ей аксессуаров и комфорта. У него нет стальной воли правителей прошлого, которые переселились бы в затхлый бункер, но не поступились бы и малой толикой своих полномочий. Этот шаг Иванишвили, который, разумеется, имел и финансовую, и пропагандистскую подоплеку, был сделан на грани политики и психологии.
Он будет закатывать противника в асфальт неторопливо, вдумчиво и бесповоротно. Так, чтобы тот, в конце концов, превратился в назидательную ходячую иллюстрацию на тему "Как нельзя себя вести с Бидзиной Григорьевичем". История с привилегиями – это только цветочки. Единственный шанс для Саакашвили – перестать цепляться за прошлое и найти новую, нетривиальную стратегию.
Демонстрация силы? Да, безусловно, но в несколько непривычной для местной аудитории форме. Прежняя власть ломилась, как носорог сквозь джунгли, угрожала с пеной у рта, чуть что – лупила граждан дубинками по головам и арестовывала оппонентов, почти не задумываясь о последствиях. Новое руководство выжидает, подобно удаву, прокручивая ситуацию по циклу Бойда, и в какой-то момент жертва обнаруживает, что уже обвита удушающими кольцами. Это различие стилей ощущалось еще в предвыборный период и со временем будет становиться все более очевидным.
Аресты начались именно тогда, когда "националы" несколько приободрились, решив, что худшее позади. Арестован Бачо Ахалая, безусловно, самый одиозный представитель старого режима, которого радикальные оппозиционеры в течение нескольких лет обвиняли в совершении жутких, кровавых преступлений и желали видеть посаженным на кол. Следует также учесть, что Ахалая, скорее всего, озлоблен на бывших соратников, поскольку еще до выборов они отвели ему роль козла отпущения. И теперь новые власти как бы предложили "националам" поразмыслить на досуге о тех показаниях, которые может дать фигурант в обмен на прокурорское снисхождение, и кого он при этом утянет с собой на дно. И обратить внимание на то, что пока ему предъявлены отнюдь не самые тяжкие обвинения. И после этого еще раз подумать. Неопределенность и ожидание в подобных обстоятельствах пострашней "Фауста" Гете. За ними как бы скрыто ненавязчивое предложение каждому бывшему чиновнику опередить коллег в скорости написания доносов.
"Националы" с нетерпением ждут, когда правительство Иванишвили будет вынуждено принять непопулярные меры и ударить по собственному рейтингу, столкнувшись с чередой кризисов, вызванных тем, что широкие массы, как в феврале семнадцатого, опьянев от внезапно нахлынувшей свободы, потребуют удовлетворения всех прав и потребностей одновременно. Уже бастуют докеры, протестуют заключенные, беженцы занимают правительственные здания, и подобных проблем, безусловно, может стать больше. Но при этом представители бывшей правящей партии допускают классическую ошибку, рассчитывая, что противник будет действовать именно так, как действовали бы они сами – без лишних раздумий, с дубинкой наперевес. Главное, чтобы в своих размышлениях они не пришли к выводу, что их политический успех и саботаж взаимозависимы, поскольку подобные мысли чреваты более чем неприятными последствиями. Но желание быстрого реванша может подтолкнуть их к поиску радикальных рецептов. Не исключено, что Иванишвили на пару с генпрокурором ждет именно этого.
Самое лучшее, что могут сделать "националы" – успокоиться, наконец, проанализировать ошибки и заняться партстроительством. Предпосылок для молниеносного реванша нет, и ждать возвращения во власть им придется по меньшей мере несколько лет. Но как же им успокоиться, когда их любимого вождя гонят из дворца на потеху толпе, и въедливый министр финансов хозяйским взором обводит залы, где поднимались тосты за чуть ли не тысячелетнее правление "Национального движения", хрустально звенели бокалы и капли шампанского падали на макеты мегаломаниакальных новостроек, россыпью фальшивых бриллиантов отражаясь в бездонных глазах высокопоставленных дам.
Пропал, пропал калабуховский дом! Придется уезжать, но куда, спрашивается?
