Сбежавшего из Грузии художника Ладо Гонгадзе сегодня знает почти весь Цхинвал. Грузинский эмигрант, будучи человеком открытым и общительным, обзавелся друзьями по всему городу. Художник очень скучает по родному дому, но с возвращением пока не спешит.
Ладо Гонгадзе появился в Цхинвале полтора года назад. В городе с сочувствием приняли грузинского художника-карикатуриста, так как о методах борьбы с инакомыслием в Грузии времен Михаила Саакашвили знали все. Рассказ Гонгадзе о бегстве и нелегальном переходе грузино-осетинской границы мог бы стать хорошим сюжетом политического триллера:
"Работал в газете "Асавал-дасавали", там печатали мои политические карикатуры. Разоблачал Саакашвили и всю его банду, можно так ее назвать. После чего меня начали преследовать. Сначала пошли угрозы по телефону, но когда они поняли, что напугать меня не так легко, заметил за собой слежку – машину BMW с европейскими номерами. Тогда я понял, что, кроме спецслужб, с такими номерами в Грузии никто не может ездить. Следили за мной долго. Я уже тогда решил, что от них нужно прятаться. Получил большой дизайнерский заказ в Гори, поменял номера телефонов. Провел там семь месяцев. В это время у меня умер в Хашури двоюродный брат, и когда я поехал на похороны и переходил широкую трассу, заметил всю ту же машину BMW. Она развернулась, взяла меня "под прицел" и на скорости попыталась сбить. Просто я вовремя среагировал и отскочил на тротуар. Я, конечно, остался жив, но понял, что один раз они промахнулись, а второй раз уже могут и не промахнуться".
Я мог уехать на Украину, в Армению, говорит Ладо, но бегство в Южную Осетию получило бы яркую политическую окраску. И он решился:
"У меня много друзей, осетин по происхождению. И я очень люблю их, поэтому хотел приехать. Да и интересно было посмотреть, как они меня примут, о чем думают. В принципе, это был политический шаг с моей стороны – переехать жить именно туда, где Саакашвили сделал нас врагами. А это до меня не доходило ни тогда, ни сейчас".
Не самые легкие для художника последние полтора года он зарабатывал, демонстрируя владение другим искусством – кулинарным. О шашлыке Ладо и его поварских фантазиях вскоре узнал весь Цхинвал. Кафе, в котором он работал, очень быстро превратилось в одно из самых популярных мест в городе. Иногда цхинвальцы просто приходили пообщаться с грузинским "беглецом", спросить, ну как там, в Грузии? Или что он думает о Южной Осетии?
Возвращаться в Грузию Гонгадзе пока не собирается. Спрашиваю почему, ведь вроде власть поменялась, да и дома жить куда легче, чем за границей. Ладо с ходу называет две причины. Одна, как ни странно, – недовольство прозападной ориентацией Грузии:
"До меня не доходит, что за ценности такие у этих европейцев, которых нет у нас, у древнейшего народа Грузии? Почему мы берем какие-то псевдоценности, почему берем у них, почему лезем к ним? Что, мы не можем сами себя обеспечить? Или уладить отношение с Россией? С соседями, с которыми действительно нормально можем жить? Мы – не европейцы, мы – кавказцы. И ничего европейского у нас в менталитете нет. Пока я буду слышать эту риторику, что наши братья и друзья – это только американцы и НАТО, мне, честно говоря, не хочется туда возвращаться".
Другая причина вполне прагматична: именно в Цхинвале у Ладо появилась возможность заработать и помочь своим детям и престарелой матери, оставшимся в Тбилиси. Ведь уровень жизни в Грузии, говорит Ладо, куда ниже, чем в Южной Осетии, где месячная зарплата простого чернорабочего может доходить до 1000 долларов. Это немыслимые деньги для простых грузинских граждан. Сейчас Ладо вместе со своим партнером-осетином начал строить в Цхинвале маленькую таверну, где они собираются готовить блюда осетинской, грузинской и русской кухни. Какое название дать будущему кулинарному раю, приятели пока не решили. Правда, по ходу рассказа о многонациональном меню, Ладо вдруг, задумавшись на секунду, воскликнул: "Я знаю, как может называться наше кафе. Пусть это будет "Таверна СССР".
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
Ладо Гонгадзе появился в Цхинвале полтора года назад. В городе с сочувствием приняли грузинского художника-карикатуриста, так как о методах борьбы с инакомыслием в Грузии времен Михаила Саакашвили знали все. Рассказ Гонгадзе о бегстве и нелегальном переходе грузино-осетинской границы мог бы стать хорошим сюжетом политического триллера:
"Работал в газете "Асавал-дасавали", там печатали мои политические карикатуры. Разоблачал Саакашвили и всю его банду, можно так ее назвать. После чего меня начали преследовать. Сначала пошли угрозы по телефону, но когда они поняли, что напугать меня не так легко, заметил за собой слежку – машину BMW с европейскими номерами. Тогда я понял, что, кроме спецслужб, с такими номерами в Грузии никто не может ездить. Следили за мной долго. Я уже тогда решил, что от них нужно прятаться. Получил большой дизайнерский заказ в Гори, поменял номера телефонов. Провел там семь месяцев. В это время у меня умер в Хашури двоюродный брат, и когда я поехал на похороны и переходил широкую трассу, заметил всю ту же машину BMW. Она развернулась, взяла меня "под прицел" и на скорости попыталась сбить. Просто я вовремя среагировал и отскочил на тротуар. Я, конечно, остался жив, но понял, что один раз они промахнулись, а второй раз уже могут и не промахнуться".
Я мог уехать на Украину, в Армению, говорит Ладо, но бегство в Южную Осетию получило бы яркую политическую окраску. И он решился:
"У меня много друзей, осетин по происхождению. И я очень люблю их, поэтому хотел приехать. Да и интересно было посмотреть, как они меня примут, о чем думают. В принципе, это был политический шаг с моей стороны – переехать жить именно туда, где Саакашвили сделал нас врагами. А это до меня не доходило ни тогда, ни сейчас".
Не самые легкие для художника последние полтора года он зарабатывал, демонстрируя владение другим искусством – кулинарным. О шашлыке Ладо и его поварских фантазиях вскоре узнал весь Цхинвал. Кафе, в котором он работал, очень быстро превратилось в одно из самых популярных мест в городе. Иногда цхинвальцы просто приходили пообщаться с грузинским "беглецом", спросить, ну как там, в Грузии? Или что он думает о Южной Осетии?
Возвращаться в Грузию Гонгадзе пока не собирается. Спрашиваю почему, ведь вроде власть поменялась, да и дома жить куда легче, чем за границей. Ладо с ходу называет две причины. Одна, как ни странно, – недовольство прозападной ориентацией Грузии:
"До меня не доходит, что за ценности такие у этих европейцев, которых нет у нас, у древнейшего народа Грузии? Почему мы берем какие-то псевдоценности, почему берем у них, почему лезем к ним? Что, мы не можем сами себя обеспечить? Или уладить отношение с Россией? С соседями, с которыми действительно нормально можем жить? Мы – не европейцы, мы – кавказцы. И ничего европейского у нас в менталитете нет. Пока я буду слышать эту риторику, что наши братья и друзья – это только американцы и НАТО, мне, честно говоря, не хочется туда возвращаться".
Другая причина вполне прагматична: именно в Цхинвале у Ладо появилась возможность заработать и помочь своим детям и престарелой матери, оставшимся в Тбилиси. Ведь уровень жизни в Грузии, говорит Ладо, куда ниже, чем в Южной Осетии, где месячная зарплата простого чернорабочего может доходить до 1000 долларов. Это немыслимые деньги для простых грузинских граждан. Сейчас Ладо вместе со своим партнером-осетином начал строить в Цхинвале маленькую таверну, где они собираются готовить блюда осетинской, грузинской и русской кухни. Какое название дать будущему кулинарному раю, приятели пока не решили. Правда, по ходу рассказа о многонациональном меню, Ладо вдруг, задумавшись на секунду, воскликнул: "Я знаю, как может называться наше кафе. Пусть это будет "Таверна СССР".
Текст содержит топонимы и терминологию, используемые в самопровозглашенных республиках Абхазия и Южная Осетия
